Я была Алисой - Мелани Бенджамин

Еще один золотой полдень. Еще одна прогулка по реке. Я думала, впереди у меня еще великое множество таких прогулок. Почему бы нет?

На сей раз собралась большая компания — десять человек, включая маму и папу, присутствие которых было весьма необычно. Однако еще более необычным оказалось то обстоятельство, что мама сама заранее пригласила мистера Доджсона и попросила его взять на себя хлопоты по организации прогулки. Когда же пришло время собраться у Солтерз, где нас ждала огромная лодка о четырех веслах, стало ясно, что мистер Доджсон был для мамы скорее прислугой, чем гостем. А честь быть гостем мама уготовила новому студенту, лорду Ньюри.

Лорд Ньюри оказался удалым и жизнерадостным ирландским аристократом с черными вьющимися волосами и глазами с поволокой, одним из тех, что полагали, будто правила Оксфорда писаны не для них. Это мнение всячески поддерживалось и моей мамой, которая имела обыкновение выбирать студентов-любимчиков, как правило, титулованных особ.

Ради чего же в этот полдень собралась столь разношерстная компания? Лорд Ньюри со своими друзьями шумно веселился, молодые люди передавали друг другу фляжки, даже не пытаясь скрыть сие от посторонних глаз и постоянно грозя опрокинуть лодку. Мы все еще носили траур по Альберту, и среди белых льняных костюмов мужчин наши черные муслиновые платья смотрелись мрачно и громоздко, как дождевые облака. Мистер Доджсон каким-то образом держал нейтралитет: он не примкнул ни к сдержанному в проявлении эмоций семейству, ни к беззаботной молодежи. Я изо всех сил старалась, чтобы мистер Доджсон почувствовал себя комфортно, и во время прогулки по реке попросила его рассказать историю, но он отказался.

По прибытии в Ньюнем с его живописными парками, особняком Ньюнем-Кортни из светлого камня, выглядывавшим из-за пестревшего деревьями холма (Эдит всегда уверяла, что в один прекрасный день непременно будет жить в таком же великолепном доме, как этот), мистер Доджсон был тих и молчалив, но полезен. Он помог маме выбрать подходящее место под высоким дубом, занимался спиртовками для приготовления чая и отгонял жуков и пауков от разложенных угощений. Как только мы собрались пировать, расположившись на ярких лоскутных одеялах, он тихо сел в стороне от прочих мужчин, а мы с Эдит и Родой, не долго думая, устроились подле него, поставив тарелки себе на колени.

Мама позвала Ину сесть рядом с собой, так, чтобы моя сестра оказалась поближе к лорду Ньюри. И тогда я поняла, зачем мама его пригласила. Ина, как это ни странно, о маминых мотивах не догадывалась, потому что, проигнорировав ее просьбу, тоже выбрала место рядом с мистером Доджсоном.

— Лорд Ньюри, прошу вас, поделитесь с нами своими впечатлениями о первом годе пребывания в Оксфорде, — ослепительно улыбнулась молодому человеку мама. — Нам не терпится услышать, как вы, молодые люди, ладите между собой. Не правда ли, декан Лидделл?

— Что? Ах да, конечно, — опомнился папа, на миг оторвав взгляд от реки. Издалека доносился гомон соседних пикников: между деревьями звучали смех и говор. Летом Ньюнем был излюбленным местом встреч на природе, потому что каждый четверг граф Ньюнем-Кортни милостиво открывал свои земли для всех желающих устроить здесь пикник.

— Ваше потрясающее гостеприимство стало для меня приятным сюрпризом, — начал лорд Ньюри. Его глаза блестели, питаемые каким-то чувством, которое он пытался скрыть: я подозревала, что он втайне забавлялся, потому что, поймав его взгляд, друзья лорда сразу же активно начинали заниматься своими тарелками — накладывали туда вареную курицу и лобстера под майонезом.

— Благодарю вас, — ответила мама.

— Все ранее слышанное мной о поразительной архитектуре города, конечно же, оправдалось.

— Верно, верно, — закивал один из его приятелей с таким энтузиазмом, что чуть не опрокинул бутылку с лимонадом.

— А что касается пабов, то они гораздо лучше всех тех, где мне раньше доводилось бывать, — не удержался другой приятель лорда, после чего компания разразилась бурным хохотом и все стали похлопывать сказавшего это молодого человека по спине.

— Вот как? — Мамин голос, как и ее спина, сделались жесткими.

— Гибсон! — Лорд Ньюри, сдвинув брови, посмотрел на своего дружка, однако в глазах у него тоже плясали чертики. — Примите мои извинения за Гибсона, мадам. Он, кажется, не в себе.

— Мне жаль об этом слышать, — сказала мама. — Он болен?

— Нет, не совсем. — Лорд Ньюри подавил улыбку.

— Нет, мадам, я совершенно здоров, — еле ворочая языком, с набитым лобстером ртом выговорил Гибсон. — По крайней мере физически. За голову, правда, не ручаюсь.

— Да, бедняга не в своем уме с тех пор, как в первом семестре оставил сердце в постели любовницы, — заметил другой молодой человек и, хохоча, повалился прямо мне на колени. Я уловила запах алкоголя.

— Сэр! — Мистер Доджсон вскочил, поднял меня на ноги и встал между мной и студентом. — Извинитесь перед дамами.

Все замерли. Выглянув из-за спины мистера Доджсона, ощущая, как колотится сердце оттого, что я оказалась в обществе безнравственного типа (с такими мужчинами я, к сожалению, была слишком мало знакома) и что самый благородный джентльмен на свете стал на мою защиту, я подавила смешок, ибо молодой человек, беспомощный, как насекомое, лежал на спине у ног мистера Доджсона, хотя на его блестевшем и красном от жары лице продолжала играть веселая самодовольная ухмылка.

— Мама? — обратилась я к ней, не зная, что делать.

Я спрятала лицо в жестких складках белого жилета мистера Доджсона. Его худая спина вздымалась и опускалась от прерывистого дыхания, а руки, затянутые в перчатки, сжались в кулаки. Я никогда не видела его таким разъяренным. До меня вдруг дошло, что я вообще никогда не видела, чтобы он злился. Его благородный порыв вызвал во мне душевный отклик и романтические чувства. Я видела себя Дульсинеей, а его Дон Кихотом. Пусть Ина и старше меня, но никто никогда не вставал на защиту ее чести и достоинства. Обернувшись, чтобы поймать ее взгляд (они с Эдит и Родой во все глаза, открыв рты, как обезьянки, наблюдали за развернувшейся сценой), я отметила про себя, что позже надо бы напомнить ей об этом.

— Прошу простить меня, миссис Лидделл, декан Лидделл, девочки. — Лорд Ньюри поднялся. Повернувшись к мистеру Доджсону, он поклонился, как джентльмен джентльмену, хотя и не произнес его имени. — Ну-ка, Маршалл, пойдем пройдемся. — Лорд Ньюри помог приятелю подняться на ноги, и они с остальной компанией покорно побрели к маленькой рощице, в пол-акре от нас.

— Благодарю вас, мистер Доджсон, — сказала мама, когда они с папой тоже встали и оба замерли, наблюдая за молодыми людьми. — Вы не поможете девочкам? Мне нужно поговорить с деканом Лидделлом.

Мама взяла папу под руку. Тот во время этой сцены, как ни странно, не произнес ни слова и выглядел очень отстраненным. В первый раз я пожалела, что у него нет и толики маминой жесткости и неугасимой энергии. Его безутешные переживания вызвали во мне раздражение, я боялась, что он теперь навсегда останется таким потерянным.