Кризис - Генри Киссинджер

часом разница, которая отделяла нас от остальной части Совета Безопасности – шла ли речь о прекращении огня на занятых на тот момент позициях или о возвращении к статус-кво анте беллум, ситуации до происшедших событий, к чему мы стремились, – отменялась ввиду происходящих обстоятельств. Как только израильская армия достигла границ, на которых началась война, мы могли согласиться с простым прекращением огня. Если бы Израиль вышел за пределы этих границ, можно было бы рассчитывать на то, что большинство в Совете Безопасности заняло бы нашу первоначальную позицию по восстановлению ситуации на довоенный период, т. е. статус-кво анте, и мы согласимся с ней. В наших интересах, по крайней мере так казалось, было сохранять все в как можно более спокойном состоянии, чтобы надвигающаяся победа Израиля не распалила бы дружественные арабские страны и не сподвигла бы Советы на попытку изменить ход событий или повернуть вспять ход событий с помощью военной угрозы. Советский Союз по своим причинам тоже тянул время. Следовательно, исход зависел бы от того, чья оценка ситуации оказалась самой лучшей.

Чтобы продвинуть эти перспективы, я отправил ответ Хафизу Исмаилу, призванный убедить Садата занять сдержанную позицию. По сути, в нем говорилось, что Египет донес основную мысль: большего нельзя было получить военным путем; Соединенные Штаты заняты дипломатическими делами:

«Я хотел бы повторить, что Соединенные Штаты сделают все возможное, чтобы помочь противоборствующим сторонам прекратить боевые действия. Соединенные Штаты и я лично также будем активно участвовать в оказании помощи сторонам в достижении справедливого разрешения проблем, которые так долго беспокоили Ближний Восток».

Остаток дня был проведен в ознакомлении с ситуацией лидеров конгресса. Кроме того, были предприняты усилия по достижению поддержки дипломатического участия Советского Союза, с тем чтобы помешать ему стать инициатором в выдвижении обвинения против нас в Организации Объединенных Наций и в арабском мире. Также была проведена работа по сохранению открытыми перспектив американского руководства мирным процессом в мире на Ближнем Востоке.

8 октября 1973 года

ЧЛЕН ПАЛАТЫ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ ТОМАС ДОК МОРГАН

(ДЕМОКРАТ – ШТАТ ЗАПАДНАЯ ВИРГИНИЯ), ПРЕДСЕДАТЕЛЬ

КОМИТЕТА ПО ИНОСТРАННЫМ ДЕЛАМ, – КИССИНДЖЕР

Понедельник, 8 октября 1973 года

9:46 утра

К: Г-н председатель, нам было трудно собраться вместе.

М: Да, я был в отъезде.

К: А я был на встрече. Просто хотел вкратце рассказать о том, в какой ситуации мы находимся.

М: Отлично.

К: Г-н председатель, с тех пор как мы получили известие о надвигающемся конфликте, мы пытались сделать – сначала пытались предотвратить его, но это не удалось, а затем мы попытались его остановить. Теперь мы на связи со всеми постоянными членами Совета Безопасности и часто в контакте с министрами иностранных дел Египта и Израиля, а также [в] очень тесных контактах с Советским Союзом. В субботу мы попытались добиться созыва заседания Совета Безопасности и начать с просьбы о прекращении боевых действий, но мы не могли получить никакой поддержки по этому вопросу, и поэтому призыв к созыву просто означал бы, что не будет никакой резолюции, и мы оказались бы в плохом положении. Таким образом, мы приложили усилия, пытаясь достичь консенсуса по такой резолюции, с которой люди могли бы согласиться. Мы также попросили председателя Совета Безопасности провести неофициальные консультации, и он не смог получить никакой поддержки, поэтому вчера весь день мы двигались через этот процесс, а затем, наконец, ближе к вечеру, мы решили сами созвать Совет, когда никто другой не хотел этого делать вместе с нами. У нас сейчас будет встреча во второй половине дня, и мы постараемся остановить боевые действия, но я хотел, чтобы Вы знали, что…

М: Резолюция сейчас – просто…

К: Мы хотим увидеть, как обстоят дела, не думаем, что иметь резолюцию, не имеющую поддержки, – хорошая идея, потому что тогда нам будет еще хуже. И мы не хотим, если смогли бы избежать [этого], быть в конфронтации с Советами и египтянами и поэтому теперь стоим на такой позиции, что мы единственная страна, которая поддерживает контакты со всеми сторонами, – и внесем резолюцию, как только посчитаем, что она получит достаточно голосов, чтобы пройти.

М: Да, уф-ах.

К: Но я хотел, чтобы Вы знали, что мы очень активны и что, как только увидим, что дело идет на лад и сможет сработать, предложим ее, но, я думаю, Вы согласитесь; чего мы не хотим, так это кричащего сборища, которое только ухудшает ситуацию.

М: Я согласен с этим.

ПОСОЛ ДОБРЫНИН – КИССИНДЖЕР

Понедельник, 8 октября 1973 года

9:54 утра

Д: Я только что получил устное послание – очень короткое, но я думаю, что оно довольно срочное. Устное послание Брежнева президенту, и он попросил меня рассказать об этом лично Вам. Сообщение очень короткое, и я просто его зачитаю: «Мы связались с руководителями арабских государств по вопросу о прекращении огня. Надеемся получить ответ в ближайшее время. Считаем, что должны действовать совместно с вами, руководствуясь широкими интересами сохранения мира и развития советско-американских отношений. Надеемся, что президент Никсон поступит так же».

К: Я могу Вам ответить на этот вопрос прямо сразу, потому что только что приехал от президента. Это отражает наш дух, и мы тоже стремимся сотрудничать в деле установления мира. Я собирался Вам позвонить. Просто для Вашей ориентировки – речь идет об обсуждениях, которые у нас были, мы не собирались вносить резолюцию в Совет Безопасности сегодня днем.

Д: Не собирались?

К: Нет, мы просто собираемся провести общую дискуссию. Но были бы признательны, раз уж мы это делаем, если бы вы не противостояли нам без обсуждения.

Д: Я не знаю… у меня есть телеграмма… которая будет отправлена нашему послу в делегации в ООН… с инструкциями… я еще не знаю.

К: Вы дадите мне знать, что собираетесь делать?

Д: Но я прямо сейчас скажу им, что вы не собираетесь ничего выдвигать – вы не собираетесь делать это сегодня, да?

К: У нас нет намерения предлагать что-то сегодня, если не произойдет радикальных изменений.

Д: В ситуации.

К: Мы посчитали, что, поскольку вы не согласитесь по нашему предложению и поскольку мы ни за что не согласимся с вами, было бы лучше провести общую дискуссию.

Д: Думаю, да. Может быть, будет какой-то ответ, и тогда мы, конечно, свяжемся с вами. Но на данный момент я лично считаю, что лучше всего провести общую дискуссию без…

К: Почему бы Вам не информировать об этом Москву?

Д: Я сделаю это прямо