Изобретатель смерти - Алексей Макеев

Когда он ушел, Крячко, памятуя о своих прегрешениях, быстро схватил листок и поехал в круглосуточную аптеку, откуда привез кучу лекарств. Но надо было что-то решать с завтрашним днем, и Тамара решительно заявила:

– Гуров! Тебе прописали покой? Вот и лежи!

– Лев Иванович, вы не волнуйтесь! Мы сами всех опросим, потом записи послушаем и самое важное выцепим. А если хотите, то вам их привезем, чтобы вы сами послушать могли и убедиться, что мы ничего не пропустили, – успокаивал его Степан.

– Ладно, – скрепя сердце согласился Гуров. – Степан, вон в той тумбочке лежат запасные ключи от Машиного джипа, возьми их, и пусть кто-то из твоих ребят его к моему дому подгонит, а то я временно безлошадный. Кстати, там еще и доверенность на мое имя должна быть, посмотри, она не просрочена?

Савельев покопался в тумбочке, нашел ключи и доверенность, которая оказалась действующей, потому что Мария каждые три года ее возобновляла. Подаренный сибиряками Марии «Лексус» был Льву как нож острый – у него столько неприятностей из-за него было! Он дал себе слово, что никогда за его руль не сядет, и действительно до сих пор ездил в нем считаные разы, и то в качестве пассажира, но сейчас выхода не было.

– Дипломаты пусть пока здесь полежат, а завтра вы их заберете, – продолжал он. – Только акт экспертизы и буклеты достаньте – они сейчас Орлову нужны будут. Не думаю, что Шатрова теперь волнует их судьба.

Крячко с Савельевым ушли, Лев выпил все таблетки, включая снотворное, и уснул, даже не предполагая, как же он прав, потому что Шатрову действительно было сейчас не до каких-то документов.

Вызванный на встречу своим агентом Николаем Лаптевым, который хотел доложить о выполненном поручении и предъявить в качестве доказательства фотографии мертвого Гурова, Шатров без раздумий поехал на их обычное место. Его до такой степени захлестнула ненависть ко Льву, что крышу сорвало, и он сам не понимал, что творит. Приехав, он вышел из машины, огляделся, закурил, а потом почувствовал сильный удар по голове. И темнота. Его долго били, так, чтобы живого места не осталось, но молча, без злобы – работу выполняли. А потом ушли, оставив его под мостом. Он пришел в себя от холода и почувствовал дикую боль во всем теле, казалось, болели даже волосы. Но самым страшным для него была мысль о том, что Гуров его опять переиграл! Его нашли случайно. Он долго лечился, одновременно отвечая на очень неприятные вопросы сотрудников УСБ, потом был суд, лишение звания и срок в десять лет. И какие бы планы мести ни строил он потом на зоне, они никогда не осуществятся – он умрет в колонии. А ведь всего этого можно было избежать! Ну, чего проще? Соблюдай технику безопасности, не стой под стрелой, не буди спящую собаку и останешься жив и здоров!

Гуров проснулся поздно и, взглянув на часы, ужаснулся – надо же было так проспать! Он хотел сесть, но, почувствовав боль в груди, тут же рухнул обратно и все вспомнил. Услышав, что он завозился, в дверях появилась Тамара:

– Привет, болезный! Тебе помочь встать или сам?

– Я сам! И выйди, пожалуйста, – буркнул Лев.

– Ах ты, господи! А то я мужиков в трусах не видела! – хмыкнула Тома. – Ты сначала свою таблетку выпей – вон вода на тумбочке, а потом уже по своим делам шкандыбай! Остальные после завтрака выпьешь, – приказным тоном сказала она и вышла.

Выпив таблетку, Лев осторожно поднялся и побрел в ванную. Приводя себя в порядок, он начал злиться – присутствие в квартире чужого человека раздражало его, одно дело видеть Тамару утром и вечером, а другое – провести с ней целый день. Добравшись до кухни, он позавтракал – вкуснейшая каша непонятно из чего несколько примирила его с Томой, и он, выпив обезболивающее и остальные таблетки, собрался вернуться в спальню.

– Не мучайся, ложись на диван и смотри телевизор, а я его и на кухне посмотреть могу, – предложила она. – Чего тебе в спальне глаза в стену пялить?

– Да я там лучше почитаю, чем всякую муть смотреть, – отказался Лев.

Он выбрал книгу, хотя и понимал, что читать все равно не получится – не мог он расслабиться, когда нужно срочно найти выход из тупика, в который зашло расследование. Он обдумывал один вариант за другим, когда вдруг услышал, что Тамара в комнате с кем-то разговаривает и даже сюсюкает.

– Тома, ты с кем там сейчас говорила? Кто-то пришел? – позвал ее Лев.

– Домой я звонила, – объяснила Тома. – У меня ведь теперь внучка есть! Кузина жена родила! Стерва, не приведи господи! Только из-за малявки ее и терплю. Ну, да у меня не забалуешь! Смотри! – Она достала из кармана смартфон, нашла там фотографию и показала Гурову: – Вот она у нас какая! Красавица наша!

Лев покорно посмотрел и увидел, что этой малышке красавицей точно не вырасти – не в кого! Но, чтобы сделать Тамаре приятное, согласился:

– Да, она хорошенькая.

– Что б ты понимал в детях! – обиделась она. – Красавицей девчушка вырастет!

Тамара вышла из спальни, а он подумал: «Все-таки люди странные! Всегда найдут что-нибудь, чтобы похвалиться, хотя на самом деле и нечем. Да и зачем, если вдуматься? Чтобы другие позавидовали? Или не считали их хуже себя?» И тут он вдруг все понял, даже невольно застонал! Господи! Какой же он кретин! В дверях тут же появилась Тамара.

– Тома! Я идиот! – воскликнул Лев. – Я нашел выход! Но я без машины!

– Нашел чем удивить! – съязвила она. – А машину я тебе в две минуты организую. Только объясни, зачем? И куда ты в таком состоянии?

– Надо! – Гуров уже немного легче поднялся с кровати – обезболивающее начало понемногу действовать. – Есть одно лекарство, которое мне от радикулита давали, и боль как рукой сняло. Правда, от него поджелудочная обостряется, ну да черт с ней, главное, чтобы я двигаться мог. Ты уколы делать умеешь?

– Любые! Я Ванечке все сама колю. Говорят, у меня рука легкая.

Лев достал из аптечки начатую упаковку чудо-лекарства, мигом поставившего его на ноги, протянул Тамаре готовый к использованию шприц и повернулся к ней спиной – давай, мол. Укола он действительно не почувствовал, а она удивленно сказала:

– Это что же за лекарство такое? Тут ни словечка по-русски нет.

– Из-за границы привезли, – объяснил Лев – ну, не пускаться же в подробности. – Ты выйди, а я пока оденусь. Как только лекарство подействует, я по делам поеду.

– Тогда я сейчас насчет машины позвоню, – пообещала Тома.

– Не надо, я такси вызову, – отказался он, потому что появляться возле Администрации президента на машине, за рулем которой сидит какой-нибудь, пусть и бывший, уголовник, ему совсем не хотелось.

Одевшись, Лев позвонил Александрову:

– Олег Михайлович, у меня возникла одна идея, но для того, чтобы проверить, насколько она жизнеспособна, мне нужно поговорить с Митрофановым. Причем только лично.

– Лев Иванович, это легко организовать, но мне доложили, что с вами вчера случилось. Вы не переоцениваете свои силы? Вдруг вам станет хуже?