Кот Барбосный - Ксения Драгунская

– Ой, у неё информационный шок, – сказала тётя Алина. – Мы ещё никогда так далеко не ездили на нашей машинке. Мы всегда только на самолётике, к морю и обратно…

– По-моему, у неё просто от обжорства шок кишок, – решил папа.

– Ой, у нас были два совершенно сумасшедших дня. Мы вчера праздновали её день рожденья в кафе, было много гостей, чихи, тои, йорки и два пуделя. А позавчера, конечно же, пришлось два часа провести в салоне красоты… Маникюр, педикюр, причёска…

«Эта Жаклин только ест, наряжается, ходит в салоны красоты и ездит с тётей Алиной на море, а ей устраивают дни рожденья в кафе! – думала Оля. – А такой большой, полезный и бородатый пёс – Пират, барбос бабы Вали, даже, наверное, не знает, когда у него день рожденья. Несправедливость!»

В деревне две бабы Вали – баба Валя из церкви (всегда в белом платочке, дарит всем иконки и угощает конфетами) и баба Валя Пиратская, потому что у неё бородатый пёс по кличке Пират. Ну, ещё и потому, что она сама, как пират – с усами, говорит басом и может наподдать палкой по попе, если ты, например, не съел сегодня огурец. У бабы Вали Пиратской – идея, что огурцы лечат все болезни. И на её огороде, правда, растут ужасно вкусные, самые вкусные в мире, маленькие пупырчатые огурцы.

Оля собрала совет из Тимофея, Ани, Даши и Филиппа. Все согласились, что надо срочно отпраздновать день рождения Пирата, для справедливости. Ведь Пират в прошлом году героически обезвредил чужого пьяницу, проникшего в огород бабы Вали воровать её волшебно-лечебные огурцы! Про это до сих пор вспоминает вся деревня Новая Дордонь и окрестности.

Оля и её единомышленники пришли к дому бабы Вали, когда она «отдыхала» на скамеечке перед калиткой. На коленях у неё была кошка Люся и маленький старый кассетник. Из кассетника громко неслись старинные песни, которые Олин папа называл «комсомольскими». Баба Валя Пиратская с удовольствием подпевала и болтала в такт ногой, обутой, несмотря на жару, в толстый шерстяной носок. А кошка Люся спала спокойно, комсомольские песни ей не мешали. Мимо как раз проходила баба Валя из церкви, в белом платочке.

– Валюха, подпевай! – весело крикнула ей баба Валя Пиратская. – Или слова подзабыла? Раньше-то вместе пели!

– Дай Бог здоровья, родная, дай Бог здоровья, – баба Валя из церкви, не глядя, махнула ей рукой.

– Здрасьте, баб Валя! – погромче первым рявкнул Тимофей. Всё-таки, он был местный и умел объясниться с Пиратской бабушкой.

– А Пират дома? – спросила Аня, у которой тоже не было своей собаки, и всё время очень хотелось кого-нибудь потрепать и потрогать чьи-нибудь тёплые меховые уши.

Пират выглянул из калитки. Он очень обрадовался гостям и тут же показал всё, что умеет, все команды выполнил – сел, лёг, гавкнул и дал сперва правую лапу, а потом левую. Сел, от радости стуча по земле лохматым хвостом, улыбался и подмигивал. Какой он классный! Здоровенный, мохнатый, кареглазый, всегда с улыбкой на бородатой физиономии… А зубы белые, как из рекламы.

Аня тут же погладила его, а Филипп принялся фотографировать.

– Баба Валя, сколько Пирату лет? – спросила Оля.

– Лет пять, молодой ещё, за машинами бегает, гавкает, боюсь, не сшибли бы…

– Не сшибут, тут все свои, аккуратно едут, – успокоила Даша.

– А когда он родился? – спросила Оля.

– Я, что ли, знаю? – удивилась пиратская бабушка. – Мне его тогда в конце лета Сеня Клопиков принёс, так он с буханку хлеба был, а теперь вон какой оглоед вымахал… На макаронах с комбикормом…

– Отлично! Если в конце лета Пират был с буханку величиной, значит день рожденья у него в середине лета! Точно! Надо праздновать! – обрадовалась Оля.

– Чего у него? – не расслышала баба Валя.

– День рож-день-я, – объяснила по слогам Оля.

Баба Валя засмеялась. Она это вот как делала – тряслась всем телом и тонко-тонко попискивала. Перестав трястись и попискивать, баба Валя строго спросила:

– Москвичата (хотя из Москвы была только Оля, Даша из Твери, Аня из Питера, Филипп из этого своего Сюра-Сосюра, а Тимофей вообще местный, он Мальцев, его папа, старшие братья и два дяди строят деревянные дома во всей округе), вы тут одурели на нашем свежем воздухе? Это где видано – собачьи дни рожденья справлять?

– Видано, видано, – поправила Аня. – Это, баба Валя, тренд.

– Чего ещё? – нахмурилась баба Валя и взялась за палку.

– Пират геройски обезвредил грабителя огурцов, – объяснил Тимофей. – Его полюбас надо наградить медалью.

– Это да, было дело, хвать за штаны-то, а здоровенный, не стряхнёшь, тут и я с палкой подоспела… А мужик-то страшный, руки растопырил, так и тянется к моим огурцам, много бы не унёс, так потоптал бы… – развспоминалась баба Валя.

– Понимаете, баба Валя, каким-то совсем дурацким собачкам празднуют дни рожденья, значит, для справедливости, надо спраздновать день рожденья заслуженного пса Пирата, – ещё раз объяснила Оля.

Тимофей умел выжигать по дереву. Он выпилил круглую большую деревянную медаль, а на ней выжег:

Аня и Даша приготовили Пирату праздничный торт из овсянки и всяких мясных обрезков – как раз после субботних шашлыков остались. Оля с папой сделали ошейник из старого папиного ремня. Когда Пират увидел всю делегацию с подарками, он опять разом показал все свои умения – сел, лёг, гавкнул и поздоровался обеими лапами. На него надели ошейник с медалью и воздушным шариком. Филипп всех сфотографировал.

Баба Валя смеялась до слёз. А потом сказала:

– Чудны́е вы, москвичата, а всё с вами веселей… Так. А огурцы-то вы сегодня принимали?

Паломников ждали в среду. Поэтому ещё в понедельник днём Оля и папа нарядились во всё хорошее – Оля в юбку, а папа в недырявые и не обрезанные по колено джинсы, взяли конфет и поехали на велосипедах в храм, договариваться насчёт котят. Потому что вдруг уже нет мест? Вдруг котят и щенков для паломников приготовлено столько, что Олины пятеро пёстрых хулиганов уже не помещаются?

Около храма стоит дом батюшки, весь в цветах и кустах смородины. У калитки свалено много велосипедов разных размеров. Женщина в косынке занималась цветами.

– Здравствуйте, – сказал папа. – Извините за беспокойство. Мы насчёт раздачи котят.

Женщина выпрямилась. Она была высокая и худая. Посмотрела на папу. Потом на Олю. Опять на папу. Как-то недоверчиво и даже строго, как будто хотела сказать «не может такого быть». Так смотрят, когда ты чего-то стараешься приврать, а тебе не очень-то верят.

– Девочка, – строго сказала женщина и переложила тяпку из одной руки в другую. – Это твой папа?

– Да! – сказала Оля и уже приготовилась защищать папу и рассказывать, какой он весёлый, добрый и умный, а потом вообще сказать «ну и пожалуйста» и уйти.