Попаданка с приветом, или Солдат эльфа не обидит - Ирина Романова

тискала своего любимого котика. Дым, огромный черный мейн-кун. При мысли о котике в груди защемило от боли. Как он там — один, без меня? Кто же за ним присмотрит?

«Ты очень скучаешь по дому?»

Раздался откуда-то голос, напоминающий журчание ручейка в весенний день, с перезвоном колокольчиков.

«Ты еще кто?» — опять глюк? Эльф?

«Нет, я не эльф, и не глюк. Я богиня этого мира. Латириэль».

«Так это из-за тебя я попала сюда? — мое хорошее настроение начало постепенно улетучиваться. — Верни меня домой! Немедленно! У меня там батя один остался, кот некормленый, и этот, придурок — курсант, живой…»

«Это — единственное, что связывает тебя с родным миром?» — не унималась богиня.

«Да. И вообще, терпеть не могу, когда кто-то решает за меня…”

«Не в моих силах вернуть тебя назад. Да и некуда тебе возвращаться. Не к кому…»

Ох, не к добру она это сказала. В груди словно кто-то провернул колючей проволокой, раздирая душу и сердце до кровавых лохмотьев.

«Ты это о чем?»

«Твой отец не перенес известия о твоей смерти, Евгения. Слег сразу после того, как ты пропала… Ему ведь даже твоего тела не выдали…»

«Ах, ты… — дальше пошла непереводимая игра слов на великом русском и могучем. — Что с моим отцом? Что ты с ним сделала?»

При мысли, что с моим могучим и сильным батей что-то могло случиться из-за меня, хотелось завыть в голос, на глаза навернулись слезы. Ураган безумной ярости, закручиваясь спиралью, нарастал внутри меня, грозясь в любой момент вырваться наружу и снести все вокруг. Я за своего батю порву любого…

«Что с моим батей? — голос охрип, от мучительной агонии все внутри скрутило в узел: ярость набирала обороты, в руке сам собой материализовался кнут,  который шипел и извивался, как живой. Я словно видела себя со стороны. Содрогнулась. Сейчас я один в один походила на злую эльфийскую колдунью из фэнтези саги: словно вся светилась изнутри светом и тьмой, чуть тронутая загаром кожа мерцала золотом, красно-рыжие волосы развевались за спиной алым пламенем,  ярко-зеленые глаза сверкали потусторонним светом, сдобренным яростью и гневом,  а голос больше напоминал громовые раскаты. — Он жив? Что ты с ним сделала? Верни меня домой! К отцу! Немедленно!»

«Евгения, это не в моих силах. Я могу лишь показать его…»

Богиня проявила чудеса терпения и великодушие. Наверняка, она никому не позволяла так с собой разговаривать. А мне позволила, хотя могла бы стереть в порошок? Почему? Кругом — одни тайны и секреты. Разберемся.

«Всему свое время, Евгения. Всему свое время. Ты раскроешь все тайны. Потом. А сейчас ответь на вопрос: ты хочешь спасти своего отца?»

«Да, хочу, — я даже не сомневалась в своем решении. Ради бати сделаю все, что угодно. — Шантаж?»

«Нет, я предлагаю тебе сделку: спасу тех, кто тебе дорог, и кто пострадал из-за меня…»

«А что взамен? Продать тебе душу? Впрочем, я согласна, на все, лишь бы мой батя выжил».

«Даже останешься здесь по доброй воле? Спасешь мой мир?»

«Да, — ухмыльнулась, — только не пожалей о своем решении, богиня. Я терпеть не могу, когда меня заставляют. И, рано или поздно, отыграюсь…»

«С нетерпением буду ждать,— не осталась в долгу богиня. — Я спасу трех существ из твоего мира. И даю тебе право выбора…»

«Решать, кому жить, а кому — нет?»

«Выбор за тобой!» — не унималась богиня.

Долго не раздумывала. Решение приняла быстро. В моем мире осталось только два очень дорогих моему сердцу существа… И один незакрытый гештальт. По-другому просто не могло быть.

«Мой батя. Мой кот, Дымыч…»

«Кот? Ты уверена? Хочешь потратить второй шанс на какое-то животное?» — недоумевала богиня, изумленно приподняв бровь.

«Да. Мой кот. И третий… — ооо, вот тут уже я, ухмыляясь, потирала ручки в предвкушении — ух, я отыграюсь, — курсант Беркутов…»

«Кто?»

«Тот самый придурок, взорвавший меня на полигоне…»

«Он — в чистилище, зачем тебе этот маньяк?»

«А это уже мое дело. Я свое решение озвучила».

«Хорошо, будь по-твоему. Помни о нашем уговоре, Евгения. Нарушишь его…»

«Да, да, да, и меня будет ждать кара божья. Я все поняла».

«Ох, и тяжко им с тобой придется!»

«Эй, кому — им?»

«Твоим мужьям!» — весело усмехнулась богиня, засмеялась и пропала.

Вот зараза. Хочет развлечения — будет ей развлечение. Теперь уже ухмыльнулась я.

И в следующее мгновение, вокруг вдруг все внезапно закрутилось и завертелось, яркий белый смерч затянул меня в сверкающую молниями воронку, и я полетела вниз. Рухнула с огромной высоты, закричала, вздрогнула, и внезапно очнулась.

Захрипела, выгнулась дугой, ощущая, как меня кто-то поддерживает под спину. Поглаживает по волосам, что-то тихо приговаривает. Зовет по имени.

— Евгеша! — мужской голос ласково манил обратно, вытягивая из яркого сияющего урагана, в котором я вертелась уже, богиня знает, сколько времени.

И я полетела навстречу, словно мотылек на пламя, почему-то не боялась сгореть дотла.

Распахнула глаза и уставилась на самого притягательного мужика, которого мне довелось встречать. С такими знакомыми яркими голубыми глазами и длинными ушами… как у эльфа.

— Ты! — открыв глаза, первым увидела эльфа. Я лежала у него на коленях, судя по всему, все там же, в Храме.

Странно, раньше почему-то я не замечала, насколько мужественное у него лицо, словно высеченное из гранита, с волевым подбородком. Проницательный и умный, пробирающий до самой души, взгляд. На дне которого плескалось беспокойство.

— Я! — согласился он. — Ты не злись, а то опять пойдешь всех кромсать на куски! Только храм очистился…

— Очистился? — я попыталась встать, меня аккуратно приподняли за плечи, давая осмотреться вокруг. Действительно, следов бойни не осталось, все сияло кристальной чистотой.

От белоснежных стен Храма исходило какое-то нереальное свечение. В воздухе парили золотистые огоньки. Яркий свет лился с куполообразного прозрачного потолка.

И даже от алтаря фонило добром и светом, а не мраком и ужасом.

А что, собственно, произошло?

Эльф тем временем продолжал рассказывать.

— Да, боги на нашей стороне, и крови не место в этом Храме. Но оставшиеся живые ящеры, сейчас вооружившись, стоят у его ступеней… — пояснил он.

— Это плохо, — я попыталась сесть, на мне была чья-то рубашка, явно большая по размеру.

— Да, но за Храмом — несколько тысяч рабов, разом получившие память. Они стоят и ждут, когда ты откроешь им путь для окончательной победы…

— А почему опять я? — я окончательно пришла в себя. — Ты сбежал, оставив меня одну, я слегка вышла замуж, непонятно за кого!

—