Город костей - Марта Уэллс
Шрифт:
Интервал:
«Или не хотел видеть, как гибнет его друг, — подумал Хет. — Впрочем, может, у них на верхних ярусах подобная лояльность неизвестна?»
— А тот, которого имели в виду Риатен и Констанс, кого они называли «хозяином», это Электор?
Она кивнула.
— Теперь ему нравится стравливать Риатена и Констанса. Мне кажется, Электор считает Мастера слишком сильным. Возможно, он прав. Для него это своего рода игра. А для нас — жизнь или смерть. — Она бросила взгляд назад, на пылающие камни Пекла, а потом повернулась к угасающему огню заходящего солнца. — Риатен думает, что редкости, одна из которых у нас, а другие две описаны в книге, откроют нам дорогу к машинам Древних. И что если мы их отыщем и узнаем их секреты, а возможно, научимся и пользоваться знаниями, которые они нам дадут, для строительства новых машин, то мы узнаем, почему многие из нас сходят с ума и, возможно, сумеем это остановить. А Электор не желает рисковать. Снятие ограничений в использовании нашего искусства сделает нас всех такими могучими, что Электору придется отдать нам большинство мест в своем Совете…
— И все тогда станут счастливыми, — откликнулся Хет с явным сарказмом.
Мысли его занимали гораздо более серьезные дела. Отношение людей, которые, как предполагалось, выполняют волю Электора, не задавая никаких вопросов, скорее говорило о враждебности к нему, Хету очень хотелось бы знать, относится ли это ко всем «семьям» Хранителей Первого яруса или только к семье Мастера.
— И ты, ясное дело, в это не веришь, — сказала Илин, и в голосе ее прозвучало раздражение.
У Хета все еще болела голова, к тому же он жутко устал.
— Илин, подобное я слыхал сотни раз. Не обязательно в виде варианта, в котором фигурируют Хранители, но по своей сути — то же самое. Между тем единственные магические машины, которые дошли до нас в действующем состоянии, а не разбитые на сотни и сотни кусочков, — это боль-палки, а единственная магическая реликвия — Чудо. Но ты о нем знаешь больше меня, так как его держат в Первом ярусе, там, где никто чужой его лицезреть не может.
— Я в этом не виновата.
— А разве я тебя винил? — Хет заметил, как Гандин все ближе придвигается к ним по ограждению, может быть, для того, чтобы убедиться: в пылу спора Хет не причинит Илин вреда. Он продолжал: — Дело в том, что все вы ждете одного — вот появится кто-то, откопает для вас волшебную машину, а она решит за вас все ваши проблемы, и у вас впереди будет несколько десятков десятилетий спокойной жизни.
Илин бросила на него сердитый взгляд.
— Мне не нужны никакие волшебные машины, чтобы решать мои проблемы. Я вполне могу… — начала она, но ее запал уже кончился.
— Можешь что? — пробормотал за нее Хет, слишком вымотавшийся, чтобы отпустить какую-нибудь колкость.
В этот момент Гандин хмыкнул.
Илин перегнулась через Хета и холодно уставилась на собрата-Хранителя, пока тот не принял мудрое решение удалиться в самый дальний угол платформы. Илин же заняла прежнее место на ограждении и долго любовалась медленно гаснущим сиянием черных скал Пекла. Наконец она произнесла:
— Нельзя сказать, что от тебя много пользы.
— Разумеется, нельзя. Так что лучше отпусти меня.
Илин так тяжело вздохнула, будто уже много-много раз отвечала на подобные просьбы.
— Ты не пленник.
Он поглядел ей в глаза.
— В самом деле?
— В самом деле.
В одно мгновение Хет оказался на ограждении, готовый прыгнуть с платформы и исчезнуть в бесконечных лабиринтах Пекла.
Ошеломленный Гандин шагнул вперед, почти одновременно с этим раздался щелчок ружья, которое ближайший ликтор привел в готовность, но Илин тут же подняла руку. В отличие от жеста Риатена во время его стычки с Констансом в ее жесте было гораздо меньше театральности, но больше раздражения непрошеным вмешательством. Ликторы неохотно попятились, а Гандин посмотрел на нее так, будто она и впрямь сошла с ума. Она же не сводила глаз с Хета.
Он поглядел на нее сверху вниз. Лицо Илин казалось ему совершенно спокойным. Горячий ветер пустыни трепал ее волосы и рвал дурацкую головную повязку, но Илин даже бровью не повела. Тогда Хет спрыгнул с ограждения и лениво прислонился к нему. Ликторы постепенно совсем успокоились, даже Гандин и тот отошел подальше.
На этот раз вздох Илин был вздохом облегчения. Она сказала:
— Мне приходится доверять тебе. Почему же ты не хочешь хотя бы попытаться верить мне?
Хет смотрел на Пекло и не отвечал. Его ребра заныли от резкого движения. Она даже не понимает, о чем просит.
К тому времени, когда фургон вкатился в доки у основания Чаризата, было уже совсем темно. Казавшаяся особенно странной в свете фонарей, территория доков представляла собой лабиринт, битком набитый людьми, лабиринт огромный, что соответствовало статусу доков как Торговых Ворот, ведущих ко всем городам, оказавшимся достаточно упорными, чтобы существовать на окраинах Пекла. Стоявшие на опорах каменные пирсы тянулись далеко в пески, готовые принять грузы с высоких парофургонов. Металлические мостики нависали над головами, они были предназначены для ручных тележек, перевозивших грузы; грузчики таким образом могли беспрепятственно миновать кипевшую внизу толкучку и доставить всевозможную кладь к многоэтажным складам, рискованно лепившимся к склонам горных отрогов. Пирсы были забиты рабочим людом, командами парофургонов, нищими даже в это время суток, и над всей этой суетой вздымалась, взирая на нее, колоссальная статуя Первого Электора, верхняя половина которой терялась во тьме. Днем же фигура в чадре, с факелом в руках, отлитая из черного чугуна, была видна отлично. Когда-то она была раскрашена и покрыта позолотой, но ветер и песок соскребли с нее эти украшения.
Отсюда был хорошо виден и обрамленный высокими стенами коридор, который начинался на верхнем уровне доков и шел, спирально поднимаясь, до тех пор, пока не достигал самого Первого яруса. Этот коридор раньше использовался только для ручных тележек, паланкинов и носильщиков. Недавно был изобретен новый тип парофургонов, движущихся по стальным рельсам. Они могли перевозить куда больше грузов и ехать гораздо быстрее, так что ходили слухи, будто не одна сотня носильщиков осталась без работы и превратилась в нищих из-за этого изобретения. Теперь эти парофургоны возили даже патрициев, которым нужно было попасть в доки, но хотелось избежать проезда через нижние ярусы и общения с тамошними обитателями. Все, что знал Хет, сводилось к тому, что эти фургоны производили страшный шум и что, если стражники ловили тебя при попытке прыгнуть со стены на платформу фургона, они тут же поднимали пальбу.
Их собственный фургон должен был швартоваться у одного из средних пирсов и теперь замедлял движение, выпуская клубы пара: все пассажиры автоматически начали перебираться на переднюю платформу. Когда Илин повернулась к нему спиной, Хет перескочил через ограждение и легко приземлился на утоптанную землю внизу.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!