Пекло - Кэролайн Карвер

— Но разве у нее не было перед вами никаких обязательств? Наверняка вы имели представление о том, чем она интересуется, — стояла на своем Джорджия. «Ведь она была вам близким другом», — хотела сказать Джорджия, но промолчала.

— Это как-то связано с артритом. Ее бабушка ужасно от него мучилась. Сьюзи приходилось посылать ей в Китай много глюкозамина. Далеко не все посылки доходили, но она все равно посылала и посылала. Кажется, половина ее жалованья уходила на них. Это ведь ужасно дорого.

Мягко притормозив перед крутым поворотом, Юмуру проехал его, потом опять увеличил скорость. Он был отличным водителем, и Джорджию даже не тряхнуло.

— Сьюзи ведь китаянка, правильно? С китайским паспортом. Она получила разрешение на работу? Визу?

Юмуру посмотрел на нее с наигранным испугом:

— Пожалуйста, только не говорите, что ваша работа в издательстве всего лишь прикрытие и на самом деле вы представитель иммиграционных служб.

Джорджия засмеялась:

— Честное слово, нет.

Юмуру тоже улыбнулся:

— Если честно, я и не проверял, так как был благодарен судьбе за высококвалифицированного специалиста. Каждый месяц я платил Сьюзи наличными, и это устраивало нас обоих.

Итак, подумала Джорджия, Сьюзи вполне могла быть нелегальной иммигранткой. Интересно, как это связано с вопросами и поведением китайцев? Кожаный Пиджак сказал, что Ли Денхэм похитил Сьюзи. Зачем ему это понадобилось?

— Насколько я слышала, вчера на вашу аптеку было совершено нападение?

— Да. Унесли, в общем-то, немного. Пару компьютеров. Мы заменим их, получив страховку. Больше беспорядка, чем настоящего урона. Сами видели.

— Полагаю, на личные помещения никто не посягал?

Юмуру удивленно дернул головой:

— Нет. Мне не говорили. А что?

— Просто пришло в голову.

Юмуру повернул направо и влился в поток машин, направлявшихся на север. Еще один долгий разворот — показался Ки-Бич. Сияющий белый песок, сверкающая зелень пальм и океан бирюзового цвета. Они как будто въезжали в путеводитель, купленный перед отпуском.

— Вы знаете Ронни Чена? — спросила Джорджия. — Ну, чей труп нашли неподалеку?

— Знаю ровно столько, сколько было написано в газетах.

Въехав на стоянку для автоприцепов и фургонов, Юмуру оглядел пустые фургоны и полупустой бассейн, на поверхности которого после бури плавали листья и ветки.

— Эви тут? — спросил он. — Похоже, сезон еще не начался.

Джорджия не сомневалась:

— Тут она.

— Вы давно с ней знакомы?

— С детства.

Юмуру подъехал к свежевыбеленной конторе, но мотор не выключил. Тогда Джорджия вылезла из машины, захлопнула дверцу и нагнулась к открытому окошку:

— Спасибо, Юмуру. Вы были на высоте.

Он подался к ней. Никакого дружелюбия не осталось и в помине. Джорджия отступила.

— Если опять вздумаете шпионить в моей клинике, вам несдобровать. Понятно?

Джорджия судорожно сглотнула слюну:

— Да.

Не сказав больше ни слова, он развернул «лендкрузер» и поехал прочь.

Джорджия вздохнула с облегчением, когда увидела Эви, распахнувшую ей свои объятия. Утонув в них и вдохнув горький запах пота аборигенки, смешанный с ароматом специй и жареного мяса, Джорджия вновь почувствовала себя маленькой девочкой. Никто на всем свете не умел обнимать лучше Эви.

Прежде чем Линетт основала коммуну, они остановились у Эви, но тогда ее стоянка занимала всего лишь четвертую часть теперешней. Потом Эви частенько наведывалась в коммуну, привозила ящики с холодным пивом и вином, иногда овощи и свежую рыбу, но даже когда она приезжала с пустыми руками, ей всегда были рады. В городе не было другой женщины, которая бы так обо всех и обо всем знала, как Эви. Потом коммуны не стало, но маме даже не надо было спрашивать Джорджию и Доун, куда они хотели бы поехать. Парковка Эви была их вторым домом, а сама Эви — их второй мамой.

— Проклятье, что с твоей рукой?

— Зажала дверью палец.

Эви расстроилась:

— Бедняжка. Сломала?

— Не совсем.

Эви вновь обняла ее, еще ласковее, чем в первый раз, и пошлепала по спине, словно успокаивая ребенка:

— Это поможет.

— Извини, что так вышло с «судзуки».

Отстранившись, Эви сказала:

— Один из пилотов Бекки привез машину сюда. Я думала, Мэтт налетел на дерево.

— Я сбила казуара. Убила его.

— Поджарила? Нет? Ничего, бушмены поджарят. Говорят, казуары вкусные. Как эму.

Эви шутила, совершенно безразличная к тому, что Джорджия сократила популяцию казуаров с тысячи пятисот особей до тысячи четыреста девяносто девяти.

— Я оставила его на дороге.

— Жаль, не знала, а то немедленно попросила бы его порубить и заложить в мою морозилку. — Эви взяла связку ключей и направилась в складское помещение в глубине офиса. — Всегда мечтала о куриной ножке величиной с корову.

Захватив чистые простыни и полотенца, они между прицепами и фургонами направились в сторону моря. Эви шла по бетонной дорожке впереди Джорджии, переваливаясь с ноги на ногу, как толстая гусыня. То, как она виляла задом под тесным зеленым платьем, о чем-то напомнило Джорджии.

— Эви, ты знаешь Джоани из лечебного центра?

— Конечно знаю. Мы же двоюродные сестры.

— А…

— Лучший фургон уже занят, — сказала Эви. — Если хочешь получить второй по качеству, то заодно заимеешь и соседей, а так как тебе вроде бы всегда нравилось пустое пространство вокруг, то я поселю тебя в семнадцатом номере, на том конце стоянки.

Стараясь поспевать за Эви, Джорджия то и дело утирала пот с лица. Жара стояла градусов под сорок, а влажность и вовсе зашкаливала за девяносто процентов. Беспокойные облака сдуло ветром, и небо сверкало хрустальной чистотой. Пот стекал с лица, рубашка промокла и прилипла к груди и спине, как вторая кожа. В такой день ей самой не верилось, что она прожила тут так долго. Девять лет без кондиционера. Сущий ад.

— Кто у тебя поселился? — спросила она Эви.

— Репортерша. Индия Кейн.

— Тогда подойдет второй по качеству. Я не возражаю против такого соседства.

— Вы встречались?

— В больнице.

Джорджия спросила Эви, что ей известно об убитом мужчине по имени Ронни Чен. В конце концов, его нашли в ее владениях.

— Мне сказали, ему выстрелили в затылок. Джонси, один из наших местных констеблей, уверен, что парень это заслужил. Все, что только есть противозаконного, у него на счету. Шантаж, проституция, похищения, убийства, наркотики — вот так он делал деньги.