Нежное доказательство чувств - Кэрол Маринелли

Медленно скользнув внутрь, он наполнил ее так, как мог только Нико. Внезапно стало казаться, что его руки буквально везде, раздирают платье на части, оголяют ее грудь. Как ей хотелось в тот первый день в Риме. С этим человеком она впервые занялась любовью - с необузданным, сорвавшимся с привязи. Аврора хотела именно этого - и он дал ей. Эту страстную одержимость, эту силу. Снова, и снова, и снова. С таким жаром, словно вокруг них снова бушевали пожары. Только на этот раз они были в полной безопасности.

- Я продолжала хотеть тебя.

Он превращал кровь в ее венах в шампанское, открывал ей знания о таких частях тела, о каких она бы без него не узнала.

- Аврора! - Словно машина тормозит по гравию на полной скорости.

Каким блаженством было слышать свое имя.

- Нико…

Она обхватила его ногами и уткнулась носом в шею, вдыхая аромат человека, которого обожала. Ей хотелось задержать этот момент, запечатлеть вместе с запахами и образами. Но он нетерпеливо толкался внутри, требуя немедленного оргазма. На нее нахлынули все слезы и усталость этого дня, доводя до пика, и Аврора в смятении всхлипнула. Она просто не знала, что делать со всей своей любовью к этому мужчине. Кроме одного - отдать ее ему.

Вот тебе и элегантность. Нико помог Авроре спуститься со скамьи, застегнул ширинку и поднял с пола ее нижнее белье, чтобы избежать неловких сцен с няней. Он осмотрелся по сторонам и увидел на стене пятна от спагетти - остатки роскошного ужина, над которым она так старалась. Нет, конечно, это не было элегантно. Но он согрел пасту, а она натерла сыр. Они поели, даже не присаживаясь.

- Твой отец был прав.

- Я не разговариваю со своим отцом.

- Но он был прав. - Нико вытер пассату с ее подбородка. - Семья для меня все. Дай мне хорошую еду и семью, и этого достаточно. Чего еще я могу хотеть?

- Чтобы передразнить отца, нужно понизить голос.

- Но я не передразниваю его.

Снова они оказались в одной постели, но на этот раз занавески были раздвинуты. Их сердца бились ровно и спокойно, и они молча прижимались друг к другу. У Авроры все еще оставалось много вопросов, и от одного она не могла удержаться.

- Нико, где ты был весь день? - Она нетерпеливо посмотрела на него. - Так допоздна.

Она просто должна узнать.

- А ты сама как думаешь?

- Ты не хочешь знать мои мысли. В них ты был слишком во многих местах.

- Хорошо. Как ты думаешь, куда отправляется мужчина, если к нему приходит любовь всей его жизни?

Она побледнела.

- Я был в Силибри, говорил с твоим отцом.

- Ты сказал им, что Гэб - твой сын?

- Конечно.

Нико на мгновение замолчал. Ему стоило усилий не наброситься на Бруно и его жену за то, как они обошлись с Авророй. Он не мог вынести мысли, через что они заставили пройти дочь, когда она нуждалась в них сильнее всего. Но он напомнил себе, что вскоре они станут одной семьей.

- Что он сказал?

- Сопел и ворчал.

- А мама?

- Она спросила, что с тобой было все это время, а затем начала плакать. Спросила, как выглядит Гэб.

- Ей было достаточно просто набрать мой номер телефона.

- Конечно. Но они упомянули приложение для свиданий…

Аврора не смеялась.

- Их это напугало, - мягко проговорил он. - А затем твой отец вытащил бутылку…

- Лимончелло.

- Никогда не мог понять, почему он не перестал со мной разговаривать после того, как я отказался жениться на его дочери.

- Как и я. Я думала, что твое имя станет запретным в нашем доме, но он продолжал настаивать на том, чтобы ты приходил к нам.

- Он сказал, что это стало бы оскорблением, женись я на другой. Вот тогда он отказал бы мне от дома. - Нико улыбнулся смеху Авроры. - Он знал. Знал, что, когда той ночью ты ушла на торжество, у меня внутри все переворачивалось.

- Я надеюсь, он не знает о произошедшем на диване.

- Конечно нет, иначе я уже был бы мертв. И в любом случае такая милая девочка, как ты, никогда бы… - Он посмотрел на нее и улыбнулся.

- Аврора, он вытащил граппу, которую сохранил для этого момента.

- Ты сказал ему, что женишься на мне?

- Нет. Я сказал, что больше всего на свете хочу жениться на его дочери. Но затем добавил, что нам предстоит сперва кое в чем разобраться.

- Нико, не совершай ошибку. Я сильная.

- Знаю.

- И если ты женишься на мне, то познаешь всю силу моей любви.

- Аврора. Ты познаешь всю силу моей.

- Все, чего я хочу, Нико, - это полную силу твоей любви.

И все, чего она когда-либо хотела. Ей казалось, что она это получила, но червячки сомнений не оставляли ее. Вдруг он делает это ради сына? Словно отвечая на ее мысли, Гэб где-то далеко в доме заплакал.

- Мне нужно сходить к нему.

- Знаю.

Пусть даже с малышом была няня, чье резюме он проверил и перепроверил несколько раз. Лучшая няня, которая могла полюбить и маму, и младенца, но не занималась уборкой. Ни в какой форме.

- Гэб. - Аврора зашла в комфортную гостиную, в которой ее сын сосал из уже наполовину пустой бутылочки. - Я дам ему вторую половину и затем уложу снова.

Казалось, что за проведенное здесь время он успел подрасти. Аврора смотрела в его глаза, из голубых ставшие почти черными.

- Твой отец - самый сложный человек из всех, кого я знаю.

Она не отрывала взгляда от сына, от его длинных пальцев, ямочки на подбородке и ресниц, которые уже успела посчитать, в отличие от отцовских.

- Я люблю его и думаю, что он любит меня… - Она перешла на шепот. - Не на сто процентов и не так страстно, как я люблю его. Но, мой дорогой сын, я правда верю, что он пытается полюбить нашу маленькую семью.

Она понимала, что восемь лет отвержения не исчезнут за одну ночь.

Когда Аврора вернулась в спальню, Нико заметил, что она плакала. Как он мог своей холодностью причинить ей столько боли?

- Мы построим дом в Силибри.

- И ты будешь возвращаться домой в Рим…

- Нет. Мы будем возвращаться в Рим, а жить в Силибри.

- Нет.

Ее эмпатичное «нет» удивило обоих. Оно было мгновенным, пусть она никогда и не думала по-настоящему об их будущем с Нико. Аврора очень любила Силибри, но, хотя с этим местом у нее было связано множество прекрасных воспоминаний, там осталось много болезненных воспоминаний Нико - а теперь и Авроры. Ведь родители повернулись к ней спиной, когда она так в них нуждалась.