Черный треугольник. Дилогия - Юрий Кларов

Взамен требовалось немногое: «Подлежит для содержания сих храбрых войск… приготовить довольное число самой крепкой гданской вотки такой, какову ваше королевское высочество пивал, будучи в Богемии, оною охотно напивался до пьяна», и продать русской императрице Анне Иоанновне бриллиант «Флорентиец» – «Ея Императорское величество намерено тот алмаз купить и деньги за оной заплатить…»

Герцог не поверил в серьезность намерений императрицы послать ему на помощь войска, а расставаться с бриллиантом не хотел. Поэтому письмо было оставлено без ответа, а продажа «Флорентийца» не состоялась. Однако сетовать на судьбу императрице не пришлось. Вскоре с помощью того же Миро она без денег и войск стала владелицей более ценной вещи – знаменитого «Батуринского грааля», принадлежавшего любимцу Петра I князю Меншикову.

Меншиков был одним из богатейших людей России. Ему принадлежали 90 тысяч крепостных, десятки домов и дворцов в Москве, Петербурге и других городах. Когда Меншиков попал в опалу, то при конфискации его имущества в петербургском дворце на Васильевском острове были изъяты сказочные сокровища: кресты и звезды, осыпанные бриллиантами и жемчугом; украшенные драгоценными камнями золотые табакерки; трости с бриллиантовыми набалдашниками; изумрудные перья с рубинами; бриллиантовые пряжки; перстни; пуговицы. А когда Меншиков отправился в ссылку, в дороге у него было отобрано драгоценностей на 5 миллионов рублей, и это не считая украденного из царского дворца столового серебра… И все-таки князю удалось немало утаить от царских чиновников. Среди этого «немалого» был и так называемый «Батуринский грааль».

Грааль, что по-старофранцузски обозначает блюдо или чашу, фигурирует в средневековых сказаниях как легендарный сосуд, в который якобы Иосиф Аримафейский собрал кровь распятого Христа. Истории известно несколько псевдограалей. Батуринский был вырезан из настоящего изумруда весом, если не ошибаюсь, в 182 или 183 карата. Куда его успел перепрятать Меншиков, никто не знал. Не удалось также заполучить и деньги (9 миллионов рублей), которые хранились в Лондонских и Амстердамских банках, так как банки отказались их выдать без разрешения князя. И тогда Миро, потерпевший неудачу с «Флорентийцем», подсказал императрице и ее всесильному фавориту Бирону хитрый ход: женить брата Бирона Густава на дочери Меншикова. Вместе с дочерью князя был возвращен из ссылки и единственный сын Меншикова Александр Александрович. Молодой Меншиков, разумеется, знал, где спрятан «Батуринский грааль», самая ценная вещь в драгоценностях отца.

Свадьба Густава Бирона и дочери Меншикова ознаменовалась возвращением из Лондона и Амстердама 9 миллионов рублей, а «Батуринский грааль» был преподнесен молодым Меншиковым жениху, который в свою очередь подарил его Анне Иоанновне.

2. «ДВА ТРОНА» (В ОПИСИ № 9)

Эти шедевры русского ювелирного искусства экспонировались в 1912 году в Петербурге на выставке ювелирного дела, организованной Императорским обществом поощрения художеств совместно с Обществом поощрения художественных кустарных промыслов. На указанной выставке, где были представлены кованые, резные, сканые, ажурные и другие изделия, «Два трона», сделанные кустарями Костромского уезда, заслуженно обратили на себя внимание публики и были приобретены председательницей комитета Императорского общества поощрения художеств принцессой Евгенией Максимилиановной Ольденбургской.

«Два трона», размер которых не превышает четверти спичечного коробка, отличают тонкий вкус, изящество линий и подлинная ювелирность работы. При взгляде на них невольно вспоминаешь о знаменитом Левше, которому удалось подковать английскую блоху.

Эти ювелирные филигранные миниатюры с поразительной точностью воспроизводят «алмазный» престол царя Алексея Михайловича (трон украшен 876 алмазами и 1223 яхонтами) и престол Ауренг-Зеба из династии Великих Моголов – «павлиний трон».

3. «ЗОЛОТОЙ МАРК» (В ОПИСИ № 15)

«Золотой Марк» изготовлен в ювелирной мастерской Мелентьева в Риге. Он экспонировался, так же как и «Два трона», на ювелирной выставке 1912 года в Петербурге, где был приобретен петербургским фабрикантом Ф.П.Ознобишиным. После кончины Ознобишина является собственностью племянника покойного фабриканта ротмистра Г.В.Грибова.

«Золотой Марк» представляет собой миниатюрную модель (величиной с лист писчей бумаги) знаменитого памятника византийского ювелирного искусства X века – иконостаса, который находится в Венеции в соборе святого Марка.

«Золотой Марк» – прямоугольная золотая пластинка, состоящая из двух горизонтальных полос, на которых находятся миниатюрные образки, исполненные перегородочною эмалью на золотом фоне. Образа обрамлены бордюрами, украшенными драгоценными камнями и чеканными медальонами. Каждый образ отделан колонками или пилястрами. В середине верхней полосы – медальон, на котором изображен архистратиг Михаил. Всего – 83 почти микроскопических образа. Все пространство между эмалями и тимпаны арок над ними украшены мелкими драгоценными камнями.

4. «ГЕРМОГЕНОВСКИЕ (КАЗАНСКИЕ) БАРМЫ»

(В описи № 32 против номера пометка: «Продаже не подлежат. Могут быть только заложены».)

Существование так называемых «Гермогеновских (Казанских) барм», они же «Мономаховы бармы» или «Бармы Алексея Комнена», до сих пор вызывает сомнение и оспаривается многими русскими учеными. Согласно легенде, которая, вероятней всего, не является таковой, они во времена татаро-монгольского ига попали в качестве трофея к одному из монгольских военачальников, а затем, переходя из рук в руки, к основателю Казанского царства. Когда Казань была взята и разрушена русскими войсками, а последний казанский царь Едигер оказался в плену, бармы исчезли. Они отыскались якобы лишь в 1579 году, когда были найдены в земле на месте сгоревшего дома вместе с иконой Казанской божией матери. Как известно, эта икона находилась потом в стане князя Пожарского и ей приписывали освобождение Москвы от поляков. Что же касается барм, то казанский митрополит Гермоген, ставший всероссийским патриархом, оставил их у себя, заявив, что вручит их после изгнания поляков законному русскому царю. Однако Гермоген не дожил до избрания на престол Михаила Романова. Когда в Москву, занятую поляками, поступили сведения о земском ополчении Минина и Пожарского, от патриарха потребовали, чтобы он воспрепятствовал князю Пожарскому и убедил нижегородцев остаться верными польскому царевичу Владиславу. Гермоген отказался, был посажен на цепь и уморен голодом. Легенда утверждала, что незадолго до своей кончины патриарх успел передать бармы Мономаха послушнику Чудова монастыря, родом рязанцу, который утаил их и спрятал где-то у себя на родине.

Интерес к «Гермогеновским бармам» то затухал, то снова вспыхивал.

А в 1911 году из Собственной Его императорского величества канцелярии по принятию прошений на высочайшее имя к нам в музей была переслана копия анонимного письма. Его автор, подписавшийся «русским патриотом», ставил в известность Николая II, что бармы Мономаха находятся у него и он был бы счастлив передать их Его императорскому величеству. Единственное, что ему мешает выполнить свой долг перед царем и русским народом, это «обитание под сенью трона вора и конокрада Гришки Распутина. Но в тот самый благословенный час, когда Гришка будет повешен на осине истинно православными людьми под ликующие клики народа и звуки сводного оркестра гвардейских полков, бармы займут свое почетное место среди царских реликвий».