Это похоже на рай - Эмма Радфорд

— С тобой все в порядке? — мягко спросил Дон.

Немного поздно для чувствительных объяснений, мрачно подумала она. Он ясно дал понять, что поверил сплетням про нее.

— Разумеется, — ответила она прерывающимся голосом.

— Знаешь, я совсем не хотел обидеть тебя.

Лучше бы Дон не смотрел на нее так — забавно, с симпатией. Он, вероятно, думает, что на почве маниакальной любви к Эдвину Бирну она стала эмоционально неустойчивой. Неужели вся Ямайка думает о ней то же самое?

— Ты вовсе не обидел меня. — Ей хотелось, чтобы он ушел. — Я собираюсь лечь спать, если ты не против, конечно. Я очень устала.

— Хорошо, — сказал Дон, явно любуясь ею, и Аврора почувствовала, что вся дрожит. — Может быть, тебе лучше оставить эту лампу, пока генератор не заработает?

Она кивнула.

— Спасибо.

Он протянул ей лампу, и она взяла ее, стараясь при этом не задеть его руки. Может, это было глупо, но она чувствовала, что не выдержит даже малейшего прикосновения.

— Значит, увидимся утром? — как ни в чем не бывало спросил он.

— Да…

Аврора закрыла за ним дверь, поставила лампу на столик у кровати, сняла халат и скользнула между белыми шелковыми простынями огромной постели. Но ей не спалось. За стенами замка завывал ветер, а масляная лампа отбрасывала странные, гротескные тени.

К чему клонит Дон? Вопросы возникали в ее воспаленном мозгу подобно мечущимся по стенам теням. Если исходить из того, что Дон абсолютно честен и требует того же от окружающих людей, то странно, что он захотел взять ее к себе на работу, поверив, что она способна ложно обвинить кого-либо.

Но если подозрения Кита справедливы и Лаудри хитроумный мошенник, уверенный в своей безнаказанности, лучшего прикрытия, чем она, не найти. Дочь человека, которого он решил обмануть, у него на службе.

Аврора зарылась лицом в подушку. Ей не хотелось верить в то, что Дон может быть настолько нечистоплотен. Но, в конце концов, она ведь смотрит на него сквозь розовые очки чувственного влечения.

Дон нравится ей, даже более чем нравится — иначе высказанные им за ужином обвинения в ее адрес не причинили бы ей такую боль. Девушка даже застонала, так она ненавидела себя за проявленную слабость, за неумение защитить себя. Дон может в любой момент обвести ее вокруг пальца, и, если она не обуздает свои эмоции, то для нее это окончится катастрофой. Пока не поздно, надо было возвращаться в Манчестер.

Но эта мысль буквально разрывала ее сердце на части. Она не чувствовала себя так плохо, даже когда покидала остров пять лет назад. Правда, пять лет назад она не была влюблена в Дона Лаудри.

Нет, она решительно отказывается от этих слов! Она даже не доверяет этому человеку.

Ну, не совсем доверяет. Разве можно любить кого-либо, если не доверяешь ему?

Можно! Аврора неожиданно поняла, что безнадежно и окончательно влюблена в Дона. Неважно, что он сделал, неважно, что думает о ней. Она пришла — сумасбродная, нелогичная любовь. Любовь, причиняющая боль, ибо тело ее уже признало то, что отказывался признавать разум.

Должно быть, в какой-то момент она забылась глубоким неспокойным сном.

Может быть, в этом было виновато завывание ветра за стенами замка, но во сне Авроре привиделся Бирн: возле самого уха она слышала его голос, хриплый и грубый, ощущала, как его руки рвутся к ее телу…

Раздавшийся в комнате громкий треск разбудил ее так внезапно, что поначалу Аврора совершенно растерялась. Она не понимала, где находится, и ощущала только страх, страх перед Бирном, который затаился где-то рядом.

В комнате было холодно, и кто-то громко звал ее по имени.

Неожиданно дверь с грохотом растворилась, и Аврора, тяжело дыша, села в кровати. Ворвавшийся в спальню Дон мельком взглянул на нее и пересек комнату.

— Ветер высадил окно.

Проследив за ним глазами, она увидела, что задвижка окна не выдержала, и разбудивший се треск, вероятно, был звуком удара створки о стену. Врывающийся в комнату ветер рвал занавески, хлеставшие по лицу Дона.

Аврора секунду наблюдала за ним, в голове у нее царила полная неразбериха. Мысли о только что осознанной любви к этому человеку путались с мыслями о Бирне. Потом, нашарив лежащий рядом с ней на постели халат, она натянула его на обнаженное тело и, откинув простыню, поспешила на помощь.

Вместе с ветром в комнату врывался дождь, тотчас же промочивший их до нитки. Пока Аврора придерживала занавеси, Дон, преодолевая сопротивление ветра, пытался закрыть ставни. Это отняло у него некоторое время, но, в конце концов, он справился и надежно заложил засовы.

— Черт возьми! — Он пригладил мокрые волосы. — Я должен извиниться за это.

— Вряд ли это твоя вина. — Дыхание Авроры было частым, от холода и нервного потрясения ее пробирала сильная дрожь.

Глаза Дона остановились на ее фигуре, и внезапно она поняла, что тонкий белый халат, промокнув, стал почти прозрачным.

— Я дам тебе полотенце. — К ее огромному облегчению, он отвернулся и торопливо прошел в ванную.

— Спасибо. — Она взяла у него пушистую розовую купальную простыню и быстро накинула на дрожащее тело.

— Может быть, тебе лучше переодеться? — Он пошарил глазами по спальне. — Собственно говоря, ты не можешь оставаться в этой комнате — здесь слишком холодно.

— Нет, что ты, я прекрасно себя чувствую. — Но ее так трясло, что она с трудом смогла выговорить эти слова.

— Пойдем. — Он подтолкнул ее к двери, прихватив по пути лампу.

В комнате, куда ее привел Дон, было гораздо теплее. Без сомнения, это была его собственная спальня. Простыни на кровати с балдахином были небрежно откинуты — очевидно, он покинул ее только что, услышав стук распахнувшегося окна.

Дон поставил лампу на туалетный столик.

— Снимай это, а я пока найду для тебя один из моих халатов, — распорядился он, открывая дверь соседнего помещения, видимо гардеробной. Однако Аврора даже не пошевелилась. С бешено бьющимся сердцем она стояла там, где он ее оставил, не в силах оторвать глаз от огромной двуспальной кровати.

Когда Дон вновь появился, на нем был черный махровый халат. Увидев, что она так и стоит в мокрой одежде, он недоуменно поднял брови.

— Ну что же ты, Аврора, — сказал он, протягивая ей халат, похожий на его собственный.

Есть ли на нем что-нибудь под халатом? — с тревогой подумала Аврора, заметив черные завитки волос на его груди.

— А где собираешься спать ты? — с тревогой спросила она.

По его губам скользнула понимающая улыбка.

— Дорогая, в этом замке пятнадцать спален. Сюда я привел тебя только потому, что здесь горит огонь. — Он взял ее за руку и подвел к тому месту, откуда можно было видеть пылающее в камине огромное бревно. — Сам я расположусь в соседней комнате.