Ключи от вечности - Наталья Калинина

* * *

Ему удавалось держаться на расстоянии и при этом не выпускать из виду серый «Ниссан», в котором ехал Костя. Чуть пригнувшись к рулю, Матвей следил одновременно и за дорогой, и за машиной, а мысли мчались, обгоняя друг друга и вырываясь далеко вперед. Знает ли водителя Костя или поймал попутку? На плечах у него был рюкзак, значит ли это, что Костя собирается покинуть город?

Матвей специально позволял мыслям бежать вперед, предпочитая гадать о том, что случится в скором будущем, чем скатываться в опасное недавнее прошлое. Потому что иначе он снова будет думать о том, что случилось с Ириной, почему Костя сбежал, а не вызвал «скорую»? И где ребенок или… тот, кого она родила? Еще страшнее было вспоминать подслушанные слова, что причиной смерти Ирины могло быть удушение, а не эти странные роды.

Серый «Ниссан» перестроился в другой ряд и съехал с городского шоссе на загородную дорогу. Матвей повторил маневр. Через некоторое время стало понятно, что Костя направляется не в аэропорт и не на вокзал, а в горы. И не просто в горы, а к тем пещерам, которые они проходили три месяца назад. Поняв, куда едет машина, Матвей сбросил скорость. И вовремя, потому что «Ниссан», развернувшись где-то впереди, теперь возвращался. На узкой дороге разъехаться было сложно, Матвей съехал на обочину, но успел заметить, что возвращался автомобиль уже без Кости. Пропустив машину, Матвей нажал на «газ» и вскоре припарковал джип неподалеку от знакомой скалы.

Костю он заметил издали. Ссутулившись под тяжестью рюкзака, тот направлялся по тропе, огибающей скалу. Путь, как Матвей знал, обрывался смотровой площадкой. Когда-то сюда водили туристические группы. Туристы любовались с площадки ущельем и небольшим водопадом, а затем посещали пещеры, вернее, лишь соединенные галереей два небольших зала. Гиды рассказывали пару красивых легенд, добавляли немного научных фактов и исторических событий, а затем увозили группы к следующему водопаду. Матвей знал об этом экскурсионном маршруте не только от Хворостова, но и из открытых источников. Туристические агентства отчаянно хитрили: выдавали бывшие каменоломни за настоящие пещеры с разветвленной системой горизонтальных ходов. Но много лет назад случился оползень, выход завалило огромным валуном. Туристов не перестали возить на смотровую площадку, но посещение пещеры из программы исключили.

Когда Матвей три месяца назад изучал планы, он подумал, что их задание значительно бы облегчилось, если бы вход не оказался завален. Им бы тогда не пришлось взбираться по скалистому «лицу великана» и спускаться через колодец, а попали бы они к нужному месту через горизонтальные ходы катакомб.

Костя направлялся к заваленному входу. Зачем – Матвей гадать не стал. Торопливо вытащил из багажника обычный фонарь, не тот, который использовал для прохождения пещер. Распаковывать снаряжение оказалось некогда.

Он ожидал увидеть Костю на смотровой площадке и очень удивился, когда не застал его там. А когда заметил зияющий в скале проем, в который мог протиснуться даже крупный человек с рюкзаком, что уж говорить о худощавом Косте, присвистнул. Тяжеленный валун, до этого блокировавший вход, оказался сдвинут и, похоже, недавно, потому что один его бок темнел налипшей на него сырой землей. Может, местные жители пригнали сюда технику и подвинули камень? Матвей подошел к проему и посветил в него фонарем. Колебался он недолго, решил, что если вернется за снаряжением, упустит время. К тому же он не собирался углубляться. И все же, прежде чем протиснуться в лаз, надиктовал короткое сообщение Хворостову. А затем еще одно – Ольге:

– Оль, я увидел Костю. Иду в дыру через заваленный входняк. Валун сдвинут. Если через час не отзвонюсь, телефонь Петру Хворостову. Номер…

Обычно, оказываясь в пещере, Матвей окунался в особое настроение. Житейская суета оставалась снаружи, глубокая тишина, в которой даже шорох шагов звучал по-другому, окутывала мягким коконом. В космической темноте обострялся не только слух, но и интуиция. Иногда Матвей думал, что он, как кот, начинает видеть в этой темноте.

Но сегодня все было не так. Может, потому что в пещеру он вошел без снаряжения и один, и поэтому мягкий полумрак и тишину перестал воспринимать как союзников. Овладевшую им тревогу не умаляло даже то, что он не собирался слишком углубляться, решил ограничиться туристическим маршрутом. Если не встретит Костю, то выйдет и позвонит Петру.

В первом зале темноту рассеивал просачивающийся сквозь проем дневной свет. Но Матвей не стал выключать фонарик. Не доверял он этому обманчиво-миролюбивому сумраку и звонкой тишине. Ожидая подвоха, повел лучом света по стенам и двинулся вперед так осторожно, будто шел по минному полю. Непривычно было передвигаться без обвязки, в полном одиночестве, не слышать постоянную перекличку камрадов:

– Проход свободен?!

– Свободен!

– Пошел!

– Понял!

Тишина давила на плечи, обвивала смертельными кольцами, а затем зазвенела голосами погибших друзей – Игоря, Степана, Василия, Лехи:

– Перестежка?!

– Свободна!

– Иду!

– Понял!

Под ногой хрустнул кусочек известняка, рассыпался крошкой, и этот хруст, разнесшийся по галереям, отрезвил. Матвей мотнул головой и нарочито громко усмехнулся: здесь он находится один, не считая ушедшего вперед Кости. Друзья не могут перекликаться, потому что их уже нет. А вот Костя, если еще не ушел слишком далеко, должен был услышать шум. Матвей скользнул лучом света по стенам, осветил сузившийся проход и позвал:

– Костя?! Костя, ты тут?

Зов раскатился эхом, загудел органным ревом в узких полостях. Разбуженная пещера ответила шорохом крыльев всполошенных летучих мышей и отголосками его собственного же голоса. Матвей постоял, прислушиваясь. Костя не мог уйти далеко! А затем двинулся дальше – по короткой и узкой галерее в раскрывшийся ладонью второй зал. Свет фонаря отразился бликом от слюдяной поверхности подземного озерца, прятавшегося под нависшим над ним каменным выступом. Озеро было огорожено металлической сеткой, чтобы в него не упал никто из посетителей, а глинистая земля утрамбована тысячами ног туристов до каменистой тверди. Сам зал оказался довольно широким. Почти посередине крупной лужей подрагивало светлое пятно. Матвей задрал голову и увидел, что стены зала кверху сужаются в сквозную трубу, в которую и лился свет. Ему невольно представилось, как туристы толпятся вокруг этого пятна, а потом украдкой каждый норовит на него наступить. Матвей тоже не удержался и встал в светлый круг, будто на отметку нулевого километра. Далеко углубляться он не собирался, решил, что дойдет до первого ответвления, а там повернет назад и позвонит Петру.

Он так и сделал – дошел до раздвоившейся змеиным языком галереи и остановился.

– Костя? – позвал и помаячил фонарем. – Костя! Отзовись! Костя?

Матвей потоптался на месте, потом затаился, понадеявшись, что приятель, решив, что остался один, выйдет. Но поняв, что нет смысла ждать, развернулся. Не стоит геройствовать и продолжать поиски. Экскурсии сюда уже не водят, а снаряжение осталось в машине. Да и углубляться в лабиринты в одиночку – верх глупости. Словно в подтверждение правильности его решения фонарик моргнул и тем самым прямо намекнул на то, что батарейки садятся. Отправиться в путь с обычным фонариком – тоже не самое разумное решение. И потерять свет, пусть и недалеко от выхода, совсем не хотелось.