Тарзан и запретный город - Эдгар Берроуз

— Я знаю, куда пойти, — сказал пленник из Тобоса. — Я пойду в Тобос и покажу всем остальным тайную тропу из Тиен-Бака, известную только тобосцам.

— Что угодно, даже смерть, — сказал Брайен, — будет лучше, чем эти грязные клетки и обращение, которое мы здесь испытываем.

— Хорошо, — воскликнул человек из Тобоса. — Почему мы стоим здесь и разговариваем? Ты поведешь нас, Херкуф?

— Да, — сказал бывший жрец. — Пойдемте со мной. Он повел их по коридору, который проходил по дну озера к подъемнику. Мгновение он поискал что-то за куском лавы. Стена раздвинулась перед ним и открыла вход в скалу, темный как ночь.

— Будем продвигаться наощупь, — сказал он. — Здесь много лестниц, некоторые из них винтовые, но ям и боковых коридоров нет. Я пойду медленно.

После того, как все вошли, Херкуф закрыл вход, затем занял место впереди, и они медленно стали подниматься наверх.

— Начинает казаться, что невозможное становится возможным, — сказал д'Арно.

— А несколько минут назад это казалось совершенно невозможным, — ответила Эллен.

— И всем этим мы обязаны вам, дорогая.

— Мы обязаны Зутебу, — поправила она. — Или Брулору, за то, что он избрал хранителя ключей мне в мужья.

— Ну, как бы там ни было, но мы получили, наконец, передышку, — сказал Брайен. — И бог знает, что произойдет еще с каждым из нас.

Было еще темно, когда все девять человек вышли на открытый воздух в конце секретного прохода.

— Где мы? — спросил Брайен.

— Мы на холме над Эшером, — ответил Херкуф, — и мы можем дышать свежим воздухом и наслаждаться свободой, по крайней мере, несколько часов.

— А куда мы пойдем теперь?

— Мы должны идти к верховьям реки, — сказал тобосец. — Там начинается тропа из Тиен-Бака.

— Очень хорошо, — сказал Херкуф. — Пойдемте! Я знаю ущелье, где мы можем спрятаться, чтобы не идти днем. До рассвета мы дойдем до него. Чем дальше мы уйдем и чем надежнее будет наше убежище, тем лучше.

Магра не находилась в тюремной камере. Ее поместили в прекрасную комнату и ей прислуживали рабыни. Она не могла понять, почему ей предоставили такие удобства, пока не открылась дверь. Когда она увидела Херата, то догадалась о причине такого обхождения. Он улыбался и выглядел очень самодовольным, как кошка, загнавшая в угол канарейку.

— С вами хорошо обращаются и хорошо прислуживают? — спросил Херат.

— Да, ваше величество, — ответила Магра.

— Я рад. Я хочу, чтобы вы были счастливы. Вы моя гостья, — объяснил он.

— Очень мило с вашей стороны. Надеюсь, вы также благородно обошлись и с моими друзьями?

— Едва ли, — ответил он. — Хотя с ними я тоже поступил честно. Но вы знаете, почему я обращаюсь с вами так хорошо?

— Потому что тобосцы — добрый народ, я думаю, — ответила она. — И их король — добрый король.

— Чушь! — воскликнул Херат. — Это потому, что вы красивы, моя дорогая, и потому что вы мне нравитесь. Те, кто нравятся королю, могут жить здесь прекрасно. Он подошел к ней.

— Я позабочусь, чтобы ты жила как королева, — сказал он и вдруг заключил ее в объятия.

— Я не собираюсь ублажать вас таким образом, — отрезала она. — Сейчас же оставьте меня. — И пока она говорила, она вытащила у него кинжал и приставила его к боку короля.

— Ты, чертовка! — закричал он и отскочил в сторону. — Ты заплатишь за это!

— Думаю, что нет, — сказала Магра, — но вы — да, если попытаетесь снова надоедать мне.

— Ты осмеливаешься угрожать мне, ты, моя рабыня?

— Да, конечно, — уверила его Магра. — И это не пустая угроза.

— Ха, — усмехнулся Херат. — Что же ты можешь сделать, кроме как угрожать?

— Я могу постараться, чтобы об этом узнала королева. Мои служанки сказали, что у нее вспыльчивый характер.

— Ты победила, — сказал Херат, — но давай будем друзьями.

Пока король Херат наносил визит Магре, королева Ментеб лежала на кушетке в одной из комнат своего дворца, а женщины-рабыни полировали ей ногти и причесывали волосы.

— Эта история стара как мир, — сказала королева капризно.

— Простите, ваше величество, — сказала женщина, которая пыталась развлечь королеву рассказом. — А слышали ли вы рассказ о жене крестьянина?

— Сотни раз, — огрызнулась королева. — Каждый раз, когда Херат выпивает слишком много вина, он рассказывает ее. Я единственный человек, который не обязан смеяться каждый раз, когда он ее рассказывает. Это мое единственное преимущество как королевы.

— О, я знаю, ваше величество, — воскликнула другая. — Жили-были три иностранца…

— Заткнись! — приказала Ментеб. — Вы все мне надоели.

— Может быть, мы пошлем за кем-нибудь, кто мог бы развлечь ваше высочество, — предложила другая. Ментеб подумала минуту, прежде чем ответила.

— Да, есть человек, с которым я бы с удовольствием поговорила, — сказала она. — Это человек, который убил эшерианца на арене. Вот это настоящий мужчина! Меснек, может быть, ты сходишь за ним?

— Но, ваше величество, а как же король? Другие мужчины не должны заходить в эти покои. А если сюда зайдет король и застанет его здесь?

— Херат не придет сюда сегодня вечером, — сказала королева. — Он развлекается со своими приближенными. Он сказал мне, что сегодня ночью его здесь не будет. Иди и приведи мне этого сверхчеловека, Меснек, и скорее.

Тетан и Тарзан беседовали в доме Тетана, когда вошла черная служанка.

— Благороднейший Тетан, — сказала она. — Ее величество королева требует присутствия того, кто убил эшерианца на арене.

— Где? — спросил Тетан.

— В покоях ее величества.

— Подожди за дверью, ты проводишь Тарзана к ее величеству.

Тетан проводил служанку, и когда она ушла, обернулся к Тарзану.

— Ты должен пойти, — сказал он. — Но будь очень осторожен. Уходи оттуда как можно скорее. Будь сдержан. Ментеб воображает, что она что-то вроде сирены, а Херат безумно ревнив. Я думаю, что он больше всего на свете боится быть обманутым.

— Спасибо, — сказал Тарзан. — Я буду сдержан. Когда Тарзана ввели к Ментеб, она приветствовала его улыбкой победительницы.

— Итак, вы тот человек, который убил знаменитого убийцу, — сказала она. — Это было очень интересно. Я не помню, когда я в последний раз видела что-нибудь более интересное и развлекательное.

— Разве это так увлекательно, видеть как умирает человек? — спросил Тарзан.

— О, но это же всего лишь эшерианец, — сказала королева, пожав плечами. — Как вас зовут?