Сопротивление бесполезно - Тиана Макуш

Ничего, пусть пока чувствует себя свободно, время этикету придёт позже. Потрепала его по коротким вихрам и скривилась от прострелившей плечо боли.

— Ох… Вадик, а ты массаж делать умеешь?

— Не очень, по этой части Олег больше, — увидев мой заинтересованный взгляд, тут же встрепенулся, — но помять могу, чтоб кровь разогнать.

— Давай, помни, только сильно там не усердствуй, у меня кожа нежная.

— Ага, мягкая, гладкая, как шёлковая.

Я отодвинулась от изголовья кровати, переворачиваясь на живот, и Вадик скользнул за спину, удобнее устраиваясь и мягко проводя горячими ладонями мне по плечам. Прияааатно… Какое-то время просто наслаждалась осторожными, но вполне уверенными и умелыми движениями. И что он так свои способности принижает?

— Поговорили?

— Угу.

— И?

— Не знаю… — руки на мгновение замерли на плечах, но практически тут же возобновили нежные уже поглаживания. — Лира, пожалуйста, скажи правду: он нужен тебе? Меня не хватит?

Я резко развернулась, поудобнее устраиваясь на коленях.

— Ноги согни, — как только парень выполнил приказ, оперлась руками о его колени и переплела пальцы под подбородком. — Что значит, не хватит?

— Ну… Олег сказал, что ты садистка, и я не смогу дать то, что сможет он.

Вот поганец, нашёл, куда надавить. Впрочем, неудивительно, всё же собственного брата он понимает лучше. Настолько хорошо, что заранее знал — боль Вадик не сможет принять в том объёме, что нужен мне. Вон, как его колбасит. Руки мурашками покрылись, губы подрагивают, взгляд отводит. Можно было принять всё это за желание и интерес, если бы не опущенные уголки губ и слишком явное напряжение.

— Олег не соврал, мой хороший, садистка. Но он не сказал тебе, что при желании к боли можно приучить. Осторожно, постепенно, так, чтобы нижний мог испытывать наслаждение от всего, что делает с ним Верхняя. В этом суть Темы, Вадь, во взаимном наслаждении.

— А если я не смогу, ну, привыкнуть? Мы ведь не о лёгких царапках и укусах во время секса говорим? Боль я и в самом деле не люблю. Не такую, о какой говорил Олег — плети, там, кнуты…

На последнем слове мальчика явственно передёрнуло. Нет, Олег заслужил самое серьёзное и унизительное наказание! Так напугать парнишку… Можно подумать, я не в состоянии оценить рамки возможностей своего нижнего и прям вот сразу начну его доминячить во все доступные места и избивать до кровавых лохмотьев! Идиот.

Я выпрямилась на коленях, чтоб хоть немного, но возвышаться над мальчиком, взяла его лицо в ладони, немного поднимая кверху, медленно наклонилась, наблюдая, как непроизвольно вытягиваются губы, опускаются ресницы, скрывая вспыхнувшее в глазах желание, расслабляются скулы. И поцеловала в нос.

— Дурачок. Кто ж на тебе кнут будет пробовать? Такое не любой махровый маз выдержит. Хотя Олег как раз и выдержит. Но я обещаю, что покажу плеть, которая тебе понравится, — ещё б кому из нижних не нравилось ласковое и возбуждающее касание флоггера! — Так что? Ну его в баню, твоего братца дурного?

— Да уж, дурного. Вот кому бы воспитание не помешало, но его ж это не коснётся, да?

— В смысле? Ты о чём?

— Ну, о воспитании. Как он сказал, меня ты будешь воспитывать, а его бить. И все довольны.

Последняя фраза явно передразнивала интонации Олега.

— Так вот оно что, — я тихо рассмеялась. — А вот тут твой милый братик нагло соврал. Я чётко обозначила, что если и возьму его нижним, то только в качестве саба. Так что ему перепало бы полной мерой. Но не судьба. Скажи, ты переедешь ко мне?

— Зачем?!

— Потому что Олег не даст тебе спокойно жить. Пока не уговорил меня подумать над своим предложением, я так и собиралась сделать. Больно уж он агрессивен, когда не получает того, чего хочет.

— Серьёзно? Действительно забрала бы меня к себе?

Не люблю, когда в моих словах сомневаются, так что в голосе сам собой проскользнул холод.

— Ты сомневаешься во мне? Не смей! Я могу не договаривать, но в таких вещах, в отношениях с нижними никогда не вру.

— Прости…те, леди.

Виноватый, и в то же время томный, с хрипотцой голос пустил по спине приятную волну. Маленький манипулятор.

— Думаешь, достаточно сказать банальное «простите», чтобы я забыла фактически оскорбление? Нет уж, придётся просить прощение по всем правилам.

Я легонько толкнула Вадика в грудь, и мальчик послушно откинулся на невысокую спинку изножья кровати.

— Что мне сделать, чтобы вы меня простили, леди?

Ухмыльнувшись, я ни капли не грациозно сползла с кровати, постояла рядом, наблюдая за поджарым расслабленным телом. И неожиданно резко хлопнула по животу.

— Покажи мне, где ванная, и что там можно брать.

Парень подскочил моментом, словно туго сжатая пружина распрямилась. Какой стремительный… Но тело действительно хорошо тренированное, не для красоты, а рабочее. А ещё он всё-таки очень молодой: среагировал на невинное предложение мгновенным возбуждением, даже не пытаясь скрывать эмоций. Я, конечно, не собираюсь ограничиться его использованием лишь в роли провожатого, но мальчик-то наверняка моих планов знать не мог. Сокровище, как есть сокровище.

Ванная оказалась довольно просторной, что замечательно подходило под задумку. Да даже если бы и хрущёвская крохотулька, и то нормально бы было. Вадик показал разные средства — уйму, на самом деле, мальчики-то оказались нарциссами в этом плане! — подал чистое полотенце, нашёл новую зубную щётку. И развернулся на выход.

— И куда это ты собрался? Разве я тебя отпускала?

— Эээ, вам нужна помощь, леди?

— Нет.

Вадик подзавис, а я неспешно начала стягивать платье. Потом пришёл черёд колготок, бюстгальтера, трусиков. Он жадно наблюдал за представлением, но стоило дёрнуться, когда нежно огладила себя руками, как я тут же осадила:

— Стой на месте!

Послушался. Сжал кулаки, шумно вздохнул, а я развернулась, выпятила попу, потянувшись к полке с бутылочками геля — пусть и разнообразие, но мужское же, так что к выбору средства надо отнестись с полной серьёзностью. Пока перенюхала все образцы и перечитала этикетки, прошло минут десять. Наконец выбрала мягкий гель, пахнущий свежестью, но без мускусных или острых ноток. Поставила на угол ванны и, вновь развернувшись к Вадику лицом, присела на бортик.

Нижний стоял, сжав кулаки, а в глазах мешалось вожделение с обидой. На кажущееся пренебрежение. И румянец по скулам. Смешной. А говорил, что читал про ДС. Впрочем, это такая штука — сколько