Как правильно разводиться - Ксения Васёва

Елисеевский зам уставился на меня с таким недоверием, что хоть ложкой черпай! Но и ему удалось нас удивить!.. Мужчина сделал несколько шагов к стенке, лбом уткнулся в неё и... захохотал.

Довели.

Смеялся он приятно. Непривычно низким, бархатным тоном, без примеси истеричных и визгливых ноток. Большинство моих знакомых гоготали с похрюкиванием и пеной у рта, а тут... В один вибрирующий смех можно было влюбиться!

Собственно, одна мамзель уже глаза оставила.

- Руслан! - позвала я: - Руслан, как верно заметил мой хороший друг, стенка - это не выход!

- Ну конечно.

- Я согласна с Алёной! - вмешалась в наш диалог Василиса, едва ли не впервые: - После вас в кафе я только шишку набила, а решение не нашла...

- Я подсказал вам отличное решение, - надо же, от стены оторвался мгновенно, - увольняйтесь!

- А кто будет бесить вас каждый день?.. На кого вы хотите меня променять, Руслан?!

Я разулыбалась, а елисеевский зам приглушённо застонал и вернулся к стенке. Жаль, ненадолго.

- Ничего, скоро уволят Алёну, и вы обе исчезнете из моей жизни.

- Это почему?! - возмутились мы хором.

Мужчина снисходительно усмехнулся.

- Вы довольно неброско одеваетесь, но часы выдают, - он кивнул на узкий золотой браслет, обнимающий моё запястье, - позволить себе жену с подобными часами могут два человека в Грифоне. У одного по странному совпадению есть жена Алёна. Часы - подарок Елисеева?.. На свадьбу, верно? Он ещё смеялся, что это вместо кольца. Мол, кольцом жена бы в него запустила.

Я не стала отвечать. Да, подарок, да, на свадьбу и да - я бы запустила, задумай он "окольцевать" меня.

- Только по часам?.. - усомнилась Василиса, но я лишь махнула рукой. Леска тоже умела сканировать людей по украшениям и шмоткам.

Но Руслан... ведь успешно валенком прикидывался!

- У вас полтора часа, девушки, - елейно произнёс он и покинул каморку.

Мефодий

Вспыхнувшие огни конференц-зала на миг ослепили. Я намеренно не включал свет, без остатка погружаясь в утреннюю хмарь. Вчера была весна, а сегодня принесло осень. Ветер с силой хлестал по широкому окну, словно лично ненавидел этот дождь.

Эту погоду. Этот город. Эту жизнь.

Лесана с независимым видом прошествовала к своему месту, хлопнула по столу ежедневником и закинула ногу на ногу. Меня она подчёркнуто игнорировала.

Наорал! Посмел обвинить в бездействие! Розгами высечь жалкого холопа, да побольнее!

Когда-то я всерьёз хотел на ней жениться.

Лесана с детства привлекала внимание. Тонкая, светловолосая, большеглазая. Всегда идеальная. Истинная девочка - хорошистка, староста, пример для подражания. Аккуратная и чистенькая. Кнес смотрелся рядом с ней как попутавший берега медведь. Как крестьянский мальчик, бегущий за каретой с графской дочкой. Никого не трогало, что семья Кнесиных богаче Ярских раз в десять. Лесана при любом раскладе была аристократкой, а Глеб - пажом, мальчиком на посылках.

Он чувствовал свою нелепость, но всё равно заворожённо следил за ней. Каждый раз. Отпугивал от Лесы парней, постоянно дрался и радовался как псих, когда "отстаивал" честь прекрасной дамы.

Наверно, такими темпами Кнес бы свихнулся, но со смертью матери и предательством отца у Лесаны резко испортился характер. Она научилась колко шутить, язвить и отпугивать влюблённых парней одним взглядом. Глеб часто попадался на её острый язычок, но ему не доставалось, как доставалось другим поклонникам. Мы всегда были рядом, несмотря на несговорчивость девчонок.

С Лесой я общался охотнее, чем с будущей женой. Она понимала меня. Видела то, что не замечал ни Кнесин, ни Алёна. Мы потеряли близких людей практически в один год, но если у Лесаны осталась бабушка, то у меня - никого. Не брать же в расчёт мать, от которой даже в детстве сводило зубы.

Пристроив Лесу в Грифон, я испытал нечто сродни облегчению. Неприветливая девушка вызывала споры и косые взгляды, но она была своя. Года через два-три я сделал ей предложение. Фыркнув, Леска послала меня к чёрту. Не удивлюсь, если она до сих пор не догадалась, что на тот момент я принял "ответственное и взвешенное" решение.

У меня уже были счета в швейцарском банке, и я мог на высоком уровне содержать Лесу и её сестру. Обеспечить девушек последними модными новинками и бриллиантами. Кроме того, Лесана подходила мне, как бизнесмену, по всем параметрам - приятная внешне, с манерами аристократки, проверенная подруга...

Язык не повернулся сказать, что я не шучу.

Леса заслужила любовь, на которую я был не способен. Отчасти хорошо, что у нас не сложилось. Дьявол в мелочах, как смеялась она однажды. Я не тянулся её трогать, гладить, обнимать. Она выглядела сильной и независимой, и мне совершенно не хотелось прятать её от всего мира.

Кнес крышей ехал на безопасности своей жены.

Это забавляло, но ровно до того, как неизвестный Порше едва не сбил Алёну.

Без шуток - я был готов убивать. Вздумай она уйти по-настоящему - точно сотворил бы что-нибудь непоправимое. Тревога грызла профессиональным бобром, натягивая струны в голове до предела. Как же меня отпустило, когда она приняла правила и осталась в квартире.

Собственный страх напугал не меньше.

Алёна пол жизни была пунктом в моём списке планов. Я знал, что возвёл эту одержимость в рамочку и повесил на стену. С моими доходами заявить права на красотку-блондинку ничего не стоило, хотя Генрих долго не шёл навстречу. Его строптивая дочка тоже сопротивлялась. Но сдалась. Выставила условия, преграды, линии разметки: "Не влезай - убьёт" и стала моей женой.

Все довольны. Все получили, что хотели.

Вчера я вдруг с ужасом осознал, что Алёна не только галочка в списке планов. Не только одержимость и девушка, которой я мог причинить боль. Моя жена - живая женщина, безумно привлекательная и маниакально влипающая в неприятности. Более того, считающая наш брак ошибкой.

Она права. Она получила надо мной ту власть, которую я не ожидал. Взаимность со стороны жены - как увидеть тот самый метеорит, но именно сейчас, когда всё шло наперекосяк, мы стали ближе. Я боялся её. Женщина не должна занимать много места в моей жизни. Я не хочу быть таким же свихнутым идиотом, как Кнесин.

Матери мне хватило с лихвой.

В любом случае, надо разобраться с покушением. В конце концов, она досталась мне как красное знамя от Рудова, и я обещал заботиться о его дочке.

Но гадкое чувство тревоги и вины грызло с ночи, с тех самых оладий к кофе. Давно остывших, оставленных для меня на столе. Демоны внутри получили щедрую подачку.  Меня вновь раздирало изнутри. Я лежал рядом с женой, уткнувшись носом в её волосы, и думал-думал. Вялые мысли и тонкий запах вишни ненадолго загнали в сон, но усталось не прошла.