Сферы Снов - Элейн Каннингем

class="p1">- Именем растреклятых Девяти Адов, чем же вы занимались? - спросил Элайт.

Данила упал в кресло, затем поставил на столик неподалёку предмет, похожий на крупную деревянную табакерку.

- Сражались с треном, путешествовали по канализации, карабкались по стенам. Ничего необычного. А как прошло твоё утро?

Эльфа охватила неожиданная тревога. Он посмотрел на Эрилин в поисках прямого ответа.

- Трены совершили второе нападение?

- Третье.

Несколькими скупыми фразами она обрисовала ситуацию.

Элайт задумчиво кивнул. Кусочки головоломки сходились. Ещё как сходились.

- Ос Элторчул и Изабо были этой ночью в «Серебряной Сильфиде», - ровным, спокойным голосом заметила Эрилин.

Эльф знал, что за этим последует.

- Предполагаю, что в поисках меня вы туда заглянули, и вас проинформировали — хотя для этого потребовалось некоторое убеждение — что меня видели беседующим с лордом Элторчулом.

Данила быстро вмешался в разговор.

- Мы пришли узнать, что тебе известно, а не выдвигать обвинения. Три нападения тренов в течении суток, и каждое из них угрожает безопасности или репутации Эрилин. Есть и другие связи; все жертвы присутствовали на Балу Самоцветов, все вели дела с Изабо Тион. Может быть, ты видишь что-нибудь, что ускользнуло от меня?

- Ничего, кроме сказанного мной вчера ночью, - ответил Элайт. - Не впервые кто-то пытается ускорить моё отбытие из этого мира. И наверняка не в последний раз. Не знаю, что стало поводом для этого конкретного покушения, как не знаю ничего и о других двоих.

- Мы займёмся этим делом, - заявила Эрилин.

Очевидно, она подозревала Элайта, как бы Данила этого не отрицал. Это уязвило эльфа сильнее, чем должно было.

Элайт слабо улыбнулся и вежливо поклонился Эрилин.

- Буду считать себя предупреждённым. Лорд Танн, а что в шкатулке? - спросил он, скорее чтобы сменить тему разговора, чем из искреннего интереса.

Данила беспокойно поёрзал.

- Там всё, что осталось от Оса.

- А. Собираетесь отдать доказательства страже. Весьма похвально, - без особого интереса похвалил эльф.

- На самом деле, пожалуй я отдам это семье Элторчул для возможного воскрешения.

Элайта поглотила вспышка ярости, быстрая, резкая и абсолютно эльфийская. Его мысли, как в зеркале, отразились на лице Эрилин. По крайней мере, здесь они сходились во мнениях.

Воскрешение, значит? Типичная человеческая гордыня! Эльф не мог представить ничего более отвратительного или эгоистичного, чем идея побеспокоить друга или родственника в его загробной жизни.

- Почему вы, люди, так упорно продолжаете это делать? - спросил он.

- Скорее всего, просто потому, что можем, - устало ответил Данила. - Сложно смириться с утратой любимого, когда существует магия, способная его вернуть.

- Тебе следовало раньше сказать мне об этом, - буркнула Эрилин.

Данила пожал плечами и перевёл взгляд с одного разозлённого эльфа на другого.

- Я всегда любил сообщать плохие новости, когда меня превосходят числом. Помогает поддерживать форму.

Элайт шагнул между ними, чтобы не позволить разгореться ссоре.

- Хотя я и сожалею о ваших проблемах, но помочь ничем не могу. Вы не рассматривали вероятность того, что у меня нет места в этой драме? Что трены в тоннелях Таннов выслеживали Эрилин, а не ждали меня в засаде?

- Я думала об этом, - признала Эрилин. В её глазах возникло усталое выражение. - Ждали тебя в засаде. У них были причины тебя ждать?

Элайт проклял себя за оговорку. Если настойчивая полуэльфийка узнает, что его заманили в тоннель, она не успокоится, пока не выяснит, кто послал ту записку. А в процессе она наверняка пронюхает о его связи со сферами снов. Он не мог такого допустить.

- Я говорил с твоей точки зрения, - гладко солгал он. - Ты просто не могла знать, что я заметил тебя краем глаза в помещениях особняка и последовал за тобой в тоннели. Мне показалось, что ты заблудилась. Я просто хотел предложить помощь.

Эрилин быстро, почти виновато покосилась на Данилу, потом вернула уже спокойный взгляд к Элайту

- Сообщишь Дану, если вспомнишь что-нибудь полезное?

От внимания эльфа не ускользнуло, что Эрилин исключила себя из информационной цепочки. Он снова склонил голову.

- Всегда рад служить, принцесса.

Вскоре его гости ушли. Как только за ними закрылась дверь кабинета, Элайт подошёл к очагу и незрячими глазами уставился в огонь.

Что ему теперь было делать? Он должен заполучить сферы снов и сделает это; смерть Оса ничего не меняла. Но теперь Элайту придётся уклоняться от расследования этой парочки, и возможно даже мешать им напрямую. При любых обстоятельствах он предпочитал видеть их союзниками, а не врагами. Элайт дал клятвы им обоим, вызвав к жизни самые крепкие из известных эльфам оковы и потревожив самое сердце своей забытой чести.

Даниле он принёс клятву Друга Эльфов. Элайт не знал ни одного эльфа — ни лично, ни в легендах, который отказался бы от такой клятвы. Эрилин, хотя она и была эльфом лишь наполовину, Элайт считал сразу и роднёй, и сюзереном. Клан Кроулнобер был малой ветвью королевской династии. Первый меч Элайта обязан был служить семье Лунный Цветок, а Эрилин была дочерью опозоренной и изгнанной принцессы Амнестрии. Если бы не его личный позор, она стала бы дочерью самого Элайта.

Эльф твёрдо отбросил такие мысли. На этом пути ждало лишь отчаяние. Все эти годы вдали от Эвермита он процветал не потому, что предавался сожалениям о прошлом.

Думать о гибели Элторчула было проще. Мало кто больше заслуживал подобной судьбы, много кто мог организовать это убийство. У нескольких могущественных магов были причины ненавидеть Оса. Слухи рассказывали о женщинах, которых оскорбило его обращение. Элайт знал по меньшей мере четыре благородных семьи, у которых были причины задушить торговлю сферами в зародыше — практически по той же самой причине, по которой росло сопротивление его собственным делам в Порту Черепа. Законную торговлю в Глубоководье строго ограничивали. С незаконной торговлей дела обстояли ещё суровее.

В итоге мысли Элайта обратились к торговцу хрусталём, Миццену Доару. Будучи пьяным, Миццен уже кое в чём признался. У Элайта были причины связать разглагольствования толстяка об «эльфийском камне» с магическими игрушками Элторчула. Если это был тот самый камень, о котором думал Элайт, и если Миццен действительно им владел, торговец хрусталём становился главным подозреваемым.

Контрабандист задумался, не отказаться ли от поисков камня, но сразу же отбросил эту мысль. Ещё не так давно Миццен обладал безукоризненной репутацией. Но в последнее время Элайт слышал сплетни о подозрительных делишках — от подделок до откровенного мошенничества. Для раба