Кенилворт - Вальтер Скотт

— И это разумно, — подхватил Варни, — если, конечно, ссора произошла на службе у хозяина.

— О жалованье и прочем таком я уже не говорю, — добавил Лэмборн. — Я должен рассчитывать на всякие секретные награды.

— Не бойся, — успокоил его Варни. — У тебя будет достаточно платьев, да и денег тоже вполне хватит на всякие твои развлечения. Ты поступаешь в Дом, где в золоте, как говорится, купаются по уши.

— Вот это мне по душе, — обрадовался Майкл Лэмборн. — Остается только, чтобы вы сообщили мне имя моего хозяина.

— Меня зовут мистер Ричард Варни, — ответил его спутник.

— Но я имею в виду, — сказал Лэмборн, — имя того благородного лорда, к кому на службу вы хотите меня определить.

— Ты что, мерзавец, слишком важная персона, чтобы называть меня господином? — запальчиво прикрикнул на него Варни. — Ты у меня можешь дерзить другим, а наглости по отношению к себе я, знаешь ли, не потерплю.

— Прошу прощения у вашей милости, — присмирел Лэмборн. — Но вы, кажется, на дружеской ноге с Энтони Фостером. А мы теперь с Энтони тоже друзья.

— Я вижу, ты хитрый плут, — смягчился Варни. — Так заруби себе на носу: я действительно собираюсь ввести тебя в свиту вельможи. Но ты будешь находиться всегда при мне и должен выполнять мои распоряжения. Я его шталмейстер. Скоро ты узнаешь его имя. Перед этим именем дрожит Государственный совет, оно управляет королевством.

— С таким талисманом вполне можно производить магические заклинания, — заметил Лэмборн, — ежели кто хочет отыскать тайные клады!

— Если подойти к делу с умом, то да, — согласился Варни. — Но запомни: если сам полезешь творить заклинания, то можешь вызвать дьявола, который разорвет тебя на мелкие кусочки!

— Все ясно, — объявил Лэмборн. — Я не преступлю должных границ.

Тут путешественники, закончив разговор, опять помчались вперед и вскоре въехали в королевский парк в Вудстоке. Это старинное владение английской короны тогда сильно отличалось на вид от того, чем оно было, когда в нем обитала красавица Розамунда и оно служило ареной для тайных и весьма непозволительных любовных интрижек Генриха II. Оно еще меньше похоже на то, чем стало в нынешние времена, когда замок Бленхейм напоминает о победе Марлборо и не в меньшей степени о гении Ванбру, хотя при жизни его осуждали люди, значительно уступавшие ему по тонкости вкуса. Во времена Елизаветы это было старинное, весьма запущенное здание, давно уже не удостаивавшееся чести быть королевской резиденцией, вследствие чего последовало совершенное обнищание окрестных деревень. Жители их, однако, несколько раз подавали прошения королеве о том, чтобы она хоть изредка удостаивала их чести лицезреть ее царственный лик. По этому самому делу, по крайней мере на первый взгляд, благородный лорд, которого мы уже представили читателям, и посетил Вудсток.

Варни и Лэмборн, не стесняясь, проскакали галопом прямо во двор старинного полуразрушенного здания. Там можно было видеть в то утро сцену величайшего переполоха, которого здесь не видывали за два последних царствования. Челядь графа, ливрейные лакеи и другие слуги то входили, то выходили из дома с наглым шумом и ссорами, ведьма обычными для их должности. Слышались лошадиное ржание и собачий лай, так как лорд, по долгу осмотра и обследования замка и всех угодий, был, конечно, снабжен всем необходимым для того, чтобы позабавиться охотой в парке, по слухам — одном из древнейших в Англии и изобиловавшем оленями, которые уже давно бродили там в полной безопасности. Несколько деревенских жителей, в тревожной надежде на благоприятные последствия этого столь редкого посещения, слонялись по двору, ожидая выхода великого человека. Всех их взволновало внезапное прибытие Варни. Послышался шепот: «Графский шталмейстер!», и они не замедлили попытаться снискать его расположение, снимая шапки и предлагая подержать уздечку и стремя любимого слуги и приближенного графа.

— Держитесь где-нибудь подальше, судари мои, — надменно заявил Варни, — и дайте прислужникам сделать свое дело.

Уязвленные горожане и крестьяне отошли по этому знаку назад. А Лэмборн, который неотступно следил за поведением своего начальника, отверг предложенные услуги еще более неучтиво:

— Отойдите прочь, мужичье, чтоб всем вам провалиться на этом месте, и пусть эти мерзавцы лакеи исполнят что им полагается!

Они передали своих лошадей слугам и вошли в дом с надменным видом, вполне естественным для Варни благодаря привычке и сознанию своей высокородности. Лэмборн же вовсю старался подражать ему. А несчастные жители Вудстока перешептывались между собою:

— Ну и ну! Избави бог нас от всех этих самодовольных щеголей! А если и хозяин похож на слуг, то ну их всех к дьяволу! Туда им и дорога!

— Помолчите, добрые соседи! — вмешался судебный пристав. — Держите язык за зубами. Потом все узнаем. Но никого никогда в Вудстоке не будут так радостно встречать, как добродушного старого короля Гарри! Он, бывало, уж если хлестнет кого плетью своей королевской рукой, так потом отсыплет ему горсть серебряных грошей со своим изображением, чтобы пролить елей на раны.

— Да будет мир его праху! — откликнулись слушатели. — Долгонько ждать нам, покуда кого-то из нас отхлещет королева Елизавета!

— Как знать, — возразил пристав. — А пока — терпение, дорогие соседи! Утешимся мыслью, что мы заслуживаем такого внимания руки ее величества!

Тем временем Варни, за которым по пятам следовал его новый прислужник, направился в залу, где лица, более значительные и важные, чем собравшиеся во дворе, ожидали появления графа, еще не покидавшего своей комнаты. Все они приветствовали Варни с большей или меньшей почтительностью, в соответствии с собственной должностью или неотложностью дела, которое привело их на утренний прием графа. На общий вопрос: «Когда выйдет граф, мистер Варни?» — он коротко отвечал в таком роде: «Не видите, что ли, моих сапог? Я только что вернулся из Оксфорда и ничего не знаю», и тому подобное, пока тот же вопрос не был задан более громко персоной более значительной. Тогда последовал ответ: «Я спрошу сейчас у камергера, сэра Томаса Коупли». Камергер, выделявшийся среди других серебряным ключом, ответил, что граф ожидает только возвращения мистера Варни, с которым хочет перед выходом побеседовать наедине. Посему Варни поклонился всем и отправился в покои лорда.

Послышался ропот ожидания, длившийся несколько минут и заглушенный наконец распахнутыми дверями. Вошел граф, впереди которого шли камергер и управитель имением, а сзади — Ричард Варни. В благородной осанке и величественном взгляде графа не было и следа той наглости и нахальства, которые были столь характерны для его слуг. Его обращение с людьми, правда, бывало различным, в зависимости от звания тех, с кем он говорил, но даже самый скромный из присутствующих имел право на свою долю его милостивого внимания. Вопросы, задаваемые графом о состоянии имения, о правах королевы, о выгодах и невыгодах, которыми могло бы сопровождаться ее временное пребывание в королевской резиденции Вудстока, свидетельствовали, по-видимому, о том, что он самым серьезным образом изучил прошение жителей, желая содействовать дальнейшему развитию города.