Семь разгневанных богинь - Наталья Вячеславовна Андреева

Уже на улице, в месте, где нет видеокамер. Это говорит о том, что резал постоянный клиент, который прекрасно ориентируется на конеферме. В этот день Ксения, как всегда, уехала на Вьюге. Сметанка смирная кобыла. Чтобы она понеслась галопом, ее надо было сильно напугать. Свидетели говорят, что наперерез белой лошади, на которой ехала ваша беременная жена, бросилась вороная. Наездницу довольно точно описали. Какие будут инструкции, Леонид Андреевич? Мне остановиться или продолжать?

– Продолжай.

– То есть я должен собрать на Ксению подробное досье?

– Да.

– Вы уверены, что хотите этого?

– Да. Я знаю, что до меня у нее были мужчины. Хочу знать подробности.

Лучше бы я этого не знал!

Вскоре мне на стол легли их фотографии. Ну, это я, конечно, загнул для красного словца. Письмо с приложениями фоток моих предшественников Ильинский скинул мне на почту. Я читал и рассматривал лица. Все мужчины были приблизительно мои ровесники. И все женаты. Их было не так много, как я предполагал, всего трое.

«Бедная девочка, – думал я. – Сколько боли, предательства и грязи». Я боролся с жалостью, одновременно понимая, что из-за Насти должен с Ксю немедленно порвать. Моя любовница покушалась на мою беременную жену.

И что мне делать? Уголовное дело возбудить невозможно из-за отсутствия фактов. Ксю будет все отрицать. Бросить ее? Оставив квартиру? Заслужила ведь. Отработала. Тогда Ксю будет попадаться мне на глаза, нечаянно или намеренно. Мне будет больно, даже несмотря на то что я прекрасно владею собой.

Заставить ее уехать? Сфабриковать уголовное дело? Оболгать человека нетрудно. Я могу поступить с ней предельно жестко.

Сначала мы впервые серьезно поговорили. Я пришел к ней и первым делом сказал:

– Выключи звук. – Имея в виду телевизор.

– Виски? Коньяк? – спросила она, положив на журнальный столик пульт.

– Ничего.

– Да. Серьезно.

– Я удивляюсь: как ты все это выдержала?

– О чем ты?

– О твоей жизни. Одна против всех. Ты ведь искала знакомства со мной. Сначала тебе было больно, но потом ты привыкла. Научилась терпеть. Делить своих любовников с их женами. Выработала правильную линию поведения. Но ты ведь их ненавидишь. Тех, которым досталось все. И Настю тоже.

– Ты не прав.

– Я все знаю. Всю твою жизнь.

– Информацию обо мне собирал? – усмехнулась Ксю. – Мог бы просто спросить. Я бы рассказала.

– Ты дважды делала гименопластику. Восстанавливала девственность. Зачем?

– Честно? По глупости. Хотела начать жизнь с чистого листа.

– А со мной почему не стала?

– Не успела. Не ожидала, что ты такой быстрый.

– Чего ты еще не ожидала?

– Что влюблюсь.

– Прекрати, – поморщился я. – Мне достаточно известно о твоих подвигах. Настю я тебе не прощу.

– Мне вещи собирать?

– Пока нет. Мне надо подумать.

Неделю мы не общались. То есть как не общались. По работе нам приходилось это делать, но я больше не закрывал дверь своего кабинета, когда туда входила Ксю. Она не навязывалась, держала расстояние. Ждала.

Даже Юля заметила. Сказала:

– Похоже, Леня, между вами черная кошка пробежала. Что случилось?

– Скорее лошадь, но тоже черная. Ксю пыталась убить Настю.

– Ты серьезно? – Юля напряглась. – Да, я ее видела в тот день.

– Я нанял частного детектива.

– Леня, сколько времени прошло!

– Убийство моего ребенка не имеет срока давности.

– И как ты поступишь?

– Я думаю.

В конце концов я принял решение. Знаю, меня многие осудят. За слабость. Что поделать: старею. Через неделю я опять пришел в апартаменты Ксю. Без предупреждения. Без звонка. И без охраны. Просто пришел. Сказал:

– Ты остаешься. Но будешь тише воды, ниже травы. Забудешь о моей жене. Не посмеешь к ней приближаться. Забудешь всю эту чепуху под названием любовь. Я плачу́ – ты предоставляешь услугу. Никаких разговоров, тем более по душам. Я никогда больше не буду тебе доверять. И учти: у меня теперь есть на тебя компромат. Один неверный шаг – и я тебя уничтожу. Поняла?

Она кивнула. Молча. Неглупая девушка, все поняла. Она отныне моя вещь. Статус больше не обсуждается. Мы делаем вид, что ничего не случилось. Пока моя слабость не пройдет. И пока я не пойму, что могу не видеться с Ксю неделями.

Постепенно я буду увеличивать этот срок. Месяц, два. Рано или поздно я брошу ее совсем. Мне станет все равно, даже если Ксю примется мозолить мне глаза. Я посоветую ей сделать гименопластику и все начать сначала с кем-нибудь другим.

Я не учел, что женщины злопамятны. А красивые женщины еще и своенравны. У Ксю к тому же был характер, недаром она седлала самую норовистую лошадь. Богиня любви не прощает оскорбления. Особенно когда пренебрегли ее чувствами.

Вот чего я не учел.

* * *

Утром Снегин не обнаружил в обычном месте чистой рубашки. Он открыл дверь и крикнул:

– Ма! Рубашку дай!

– Хотелось бы узнать, куда делись предыдущие две? И откуда берутся черные футболки?

– Их бы надо отдать, – вспомнил он.

Но вчера Снегин явился поздно и так устал, что ему было не до стирки. Обязательно надо сделать это сегодня.

– Ну, дай, пожалуйста, рубашку, ма, – попытался он сыграть на родительских чувствах.

– Хорошо. Но такими темпами они очень быстро закончатся. Подумай об этом.

Он подумал и решил залезть в заначку. Цепь роковых событий, которые обрушились на его одежду, надо прервать. Поэтому Снегин сразу же вызвал такси и поехал на работу. Как назло, у проходной он столкнулся с начальством. Снегин вылезал из машины, а майор выходил из маршрутки.

– Здравия желаю, – машинально выпрямил спину Снегин.

– Наши люди на работу на такси не ездят, – задумчиво сказал майор. Снегин почувствовал выразительный запах одеколона напополам с перегаром. Для некоторых пятница начинается в четверг, а сегодня была пятница. – Тебя олигархи на содержание, что ли, взяли? Онегин, офицер полиции не должен брать взятки. Чревато.

– Я на свои.

Первым делом Снегин выяснил, что по-прежнему остается в составе спецгруппы. И к олигархам ехать надо. Григорий Зимин все еще проходил проверку.

– Зимин это, нашли мы киллера, – уверенно сказал начальник Снегину.

– А я вот другого фигуранта поищу, – не согласился он.

– Валяй.

Майор задумчиво смотрел из окна второго этажа, как Снегин садится в такси. Потом сказал, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Да, тяжелый случай. Интересно, чем все закончится?

Снегин сидел рядом с водителем как истукан. Храня свою белую рубашку. Надо бороться с судьбой. Но судьба была безжалостна.

Мост уже не просто чинили. Сегодня было реверсивное движение, одна полоса полностью перекрыта. У светофора стоял чумазый парень в заляпанной мазутом спецовке и по рации регулировал движение. Лицо у него было цвета асфальта, который полыхал жаром, пока его