Спаси меня, пожалуйста! - Татьяна Бочарова

– А что происходит? – спросила Ангелина, сделав вид, будто ей ничего не известно.

– Господи, да если б знать. – В голосе отчима прозвучала горечь и боль. – Такая хорошая была девочка. Брата любила невероятно, матери помогала нянчиться с ним. Мы с Верой поженились, когда Ксюше было семь. Ей-богу, я к ней относился, как к собственной дочери. Любил ее, баловал. Да и не мечтал я, что с моими-то болячками бог нам с Верочкой пошлет детишек. Думал, буду растить Ксюшу, как родную, и на том спасибо. Я ведь инвалид с детства, женщины на меня и не смотрели никогда, какое уж там отцовство. Вот нашлась одна, Веруня моя любимая, та смогла в душу заглянуть, а на тело не смотреть. – Голос его задрожал и сорвался.

Ангелина тихонько стояла у дивана и молча ждала. Мужчина справился с собой и продолжал, откашлявшись:

– Поначалу все замечательно было. Ксюшенька в школу пошла, училась хорошо. Потом Вова родился. Все, как у людей, я работал не покладая рук, слава богу, голова что-то соображает. Большими заработками Веру, конечно, не баловал, но все же какой-то достаток в доме имелся. Ксюша росла красавицей, я гордился ей – вон, какая дочка у нас с Верочкой. И все бы отлично, но с осени как подменили Ксюшу. Поначалу мы с матерью не обращали внимания – ну съехала в школе на тройки, так с кем не бывает, все ж таки старшие классы, нагрузка нешуточная. Потом хамить стала, огрызаться. Деньги у матери пару раз без спросу взяла. Ну тут уж стали разбираться с ней, воспитывать. Да что толку? – Мужчина безнадежно махнул рукой. – Она ж нас в грош не ставит и не боится. Дальше больше – ночевать домой перестала приходить. Утром возвращается, лицо зеленое, под глазами синяки, сама вялая, сонная. Школу прогуливала, стали уже учителя звонить, мать к директору вызвали несколько раз. А потом бац – звонок. В полиции ваша дочь, в обезьяннике. Ну, Вера, само собой, полетела туда, вернулась сама не своя, в комнате закрылась и плачет. Я к ней и так, и сяк: что стряслось?

Она бросилась мне на грудь:

– Сема, Ксюха проституцией занимается. Ее из гостиницы взяли, отпустили под мою ответственность, на учет поставили в детскую комнату…

Что я мог ей ответить? Оксана в тот день домой вернулась. Пытались мы с ней говорить – все без толку. Пугали, стыдили, молили – никакого эффекта. Пару дней в школу походила, а потом снова пропала. Вера чуть инфаркт не заработала – ей ведь следователь обещал, что Оксана вскорости на зону попадет. – Семен Васильевич замолчал, руки его ходили ходуном. Ангелина тоже молчала, переваривая услышанное.

– Где она сейчас, вы не знаете? – проговорила она осторожно.

– Где ей быть? У дружка своего, у сволочи этой. – Лицо мужчины исказилось ненавистью.

Ангелина вспомнила слова Дениски-Купидона о том, что у Оксаны есть парень.

– Вы знаете его имя? Адрес?

Семен Васильевич сокрушенно покачал головой:

– Адрес… кто ж знает его адрес. Зовут Артем. Фамилию тоже не скажу, забыл.

– А почему вы о нем с такой злостью? – спросила Ангелина.

– Да потому что все из-за него, гада! Ксюша влюбилась до потери пульса. Я разок его видел – ну да, смазливый такой хлыщ, высокий, фигура спортивная. Он на нее какое-то влияние имеет, а она, как собачка, по его свистку бежит и все делает.

– Вы что же, считаете, что Оксана стала продавать себя по его требованию? – не поверила Ангелина. – Не может быть! Если у них любовь…

– Какая любовь! – Отчим досадливо крякнул. – Это у нее, дурочки, любовь. А он… этот парень – настоящий гений зла. Вы бы видели его! Достаточно один раз взглянуть, и все становится ясно.

– Вы пробовали разлучить их?

– А то! Еще как. Запирали Ксюшку дома, отбирали телефон. Все напрасно. При первой же возможности она сбегала. Вот и сейчас она наверняка там, с ним.

– А когда вы ее видели последний раз?

– Позавчера. Пришла под вечер, нахамила всем, а рано утром ее и след простыл.

Ну да, все верно, вчера с раннего утра Оксана торчала у дома Андрея, дожидаясь Ангелину… Она почувствовала, как ее охватывает отчаяние и безнадежность. Снова облом. Оксаны нет, и найти ее, похоже, невозможно. А время уходит. Неизвестно, жив ли еще Андрей Петрачев? А главное – неизвестно, где он!

– Чаю не выпьете? – прервал ее мысли Семен Васильевич.

– Что? А, чаю… нет, спасибо. А почему вы один? Где ваши жена, сын?

– Вера в ночную смену, а Вова к бабушке ходил. Вот-вот должен вернуться.

Ангелина вспомнила Ягу и ее волнение по поводу орудующей в районе банды подростков.

– Вы не боитесь, что Вова так поздно один на улице?

– Боюсь, – отчим вздохнул, – а что поделать? У Верочки мама после инсульта, парализованная, одна в квартире. Вера на работе, а с меня толку ноль. Оксане вообще наплевать на нас всех. Сиделку взять денег нет. Вот и приходится мальца посылать за бабушкой ухаживать. У него каникулы, свобода. Вова молодец, справляется не хуже взрослого – и покормит ее тем, что Вера приготовила, и приберется. И сидит с ней весь день, чтобы не скучала. Что будет, когда учебный год начнется, ума не приложу. – Он сокрушенно качнул головой и замолчал.

– Ладно, я пойду. – Ангелина двинулась к порогу. Инвалид проводил ее до двери.

– Если вдруг отыщете Ксюшу, скажите ей, чтобы возвращалась. Плохо нам без нее. Особенно матери. Сон потеряла, сердце каждый день болит. Так и скажите!

– Хорошо, я передам. – Ангелина вышла на площадку и захлопнула дверь.

Легко сказать: «передам»… Похоже, Оксана – та еще штучка. Оклеветала отчима, ее провела играючи. Интересно, как ей удается каждый раз отмазываться от полиции? Этот Артем помогает? Или… Андрей? Что, если Спичкин все-таки прав, и Петрачев связан с Оксаной личными и деловыми отношениями? Зачем он приходил к ней домой? Вдруг роль внимательного классного руководителя лишь маска, а на самом деле ему нужна была Оксана… Господи, как разобраться во всем этом? Ангелина взглянула на экран телефона: семь вечера! Она набрала Римму.

– Как ты?

– Гораздо лучше, – ответила та, – яблоки твои ем. Вкус просто изумительный.

– Как соседки? Не достают?

Римма усмехнулась:

– Раису выписали. Так что теперь никто не выносит мозг болтовней.

– Ну и отлично, – обрадовалась Ангелина. – Что ты делаешь?

– Читаю. Как рабочие? Ты дома, надеюсь?

– Дома, конечно. – Ангелина поспешно прикрыла рукой трубку, опасаясь шума с лестничной клетки.

– Завтра придешь?

– Что за вопрос! Конечно! С самого утра уже у тебя.

– Ну отдыхай, бедняжка, хватило тебе хлопот. Что, тип этот не объявлялся? Не звонил?

Ангелина поняла, что она имеет в виду Андрея.

– Нет.

– Ну и черт с ним. – С этими словами Римма отключилась.