Русские распутья или Что быть могло, но стать не возмогло - Сергей Кремлев

От второго брака (явно по любви) с Любавой, дочерью новгородского посадника Дмитра Завидича, Мстислав имел двух сыновей и дочь Евфросинью, выданную в 1145 году за венгерского короля Гезу II.

За одним этим династическим списком видятся вся мощь и европейская роль домонгольской средневековой Руси.

Мстислав скончался 56 лет, и с 1132 по 1139 года продолжалось великое княжение в Киеве Ярополка Владимировича, сына Владимира Мономаха, а с 1139 по 1146 год – княжение Всеволода Ольговича (Олеговича).

За характеристикой первого – Ярополка, обратимся к историку Татищеву: «Был великой правосудец и миролюбец, ко всем милостив и весёлого взора, охотно со всеми говорил и о всяких делах советовал, для того всеми, яко отец, любим был». Особых комментариев эта характеристика не требует – этакий средневековый «дорогой Леонид Ильич», и такой добродушной характеристике не противоречит тот факт, что с правления Ярополка внутренние княжеские раздоры, опять выплыв наружу, уже не прекращались до самой «погибели Русской земли»…

Всеволод Ольгович, старший сын черниговского князя Олега Святославича от брака с византийской царевной Феофано Мусалонис, правнук Ярослава Мудрого по линии черниговских князей, занял киевский стол силой, изгнав из Киева сына Мономаха Вячеслава – последний пробыл на киевском княжении всего 20 дней.

Правление узурпатора Всеволода – человека свирепого, разгульного, женолюбивого, но государственно никчёмного, добра Руси не принесло, и когда он в 1146 году умер, кроме наложниц плакать о нём в Киеве было некому.

На очень короткий срок Всеволода Ольговича сменил его брат Игорь Ольгович – фигура не более приятная, чем брат, но уже через две недели киевляне изгнали этого второго Ольговича и призвали Изяслава Мстиславича (Мономашича), сына Мстислава и внука Владимира Мономаха…

Изяслав правил без особого блеска, зато на фоне постоянной усобицы, особенно – с Юрием Владимировичем Долгоруким, самым младшим сыном Владимира Мономаха, князем Ростово-Суздальской земли с1225 года.

С начала 30-х годов Юрий Владимирович, сидя в Суздале, боролся с Изяславом за Переяславль Южный под Киевом и сам Киев, почему и получил прозвище «Долгорукий». Одно время он на два года – с 1149 по 1152 год утвердился на киевском столе, но потом был изгнан.

Юрий Долгорукий известен более всего как основатель Москвы, за что уже в советское время удостоился памятника в самом центре столицы. После смерти отца в 1125 году он перенёс княжеский стол из Ростова в Суздаль, и занялся активным устроением своего удела, закладывая новые города, соперничая с Волжской Булгарией и Новгородом…

Юрий Владимирович вёл изнурительные войны за Киев и с 1155 года окончательно добился великого княжения в Киеве, однако уже в 1157 году скончался – не исключено, что отравленный киевскими боярами.

У Долгорукого было две супруги – вначале дочь половецкого хана Аепы, затем – византийская царевна Ольга, и одиннадцать сыновей… В 1110 году половчанка родила ему сына Андрея, получившего в истории прозвище Боголюбский. В русской истории он оказался фигурой не проходной, а «знаковой», и в его судьбе сфокусировались очень важные проблемы, связанные с дальнейшей судьбой Руси.

Лично храбрый, талантливый и умелый воитель, Андрей отличился вначале в междоусобных битвах отца: под Луцком в 1149 году, в боях за Киев в 1151 году, при осаде Чернигова в 1152 году… Однако, несмотря на то, что Андрей помогал Юрию Долгорукому в борьбе за Киев, именно при Андрее Юрьевиче произошло умаление Киева – вскоре после смерти отца он был избран суздальцами и владимирцами на суздальский стол и ушёл из Киева в Ростово-Суздальскую землю, долгое время мало интересуясь делами других русских областей.

Уйдя в излюбленные им среднерусские места, Боголюбский сделал Владимир столицей Ростово-Суздальской земли, не желая иметь дело со старым боярством Ростова и Суздаля. Решение не только верное, но и вполне характеризующее натуру Андрея.

Облик его – одного из немногих русских средневековых князей, мы знаем не только по примитивным рисункам в летописях и словесным описаниям, но и по анатомически точному скульптурному портрету работы М.М. Герасимова, воссозданному по черепу. Происхождение от матери-половчанки угадывается сразу, а описания летописи дополняют портрет – Андрей был невысок, но широк в плечах и крепок, с рыжими вьющимися волосами, высоким лбом и очами «великими и светлыми».

С Боголюбского начинается владимирское великое княжение. В 1158 году он заложил в 10 километрах от Владимира при впадении реки Нерли в Клязьму, великокняжескую резиденцию – «Боголюбов-город». Она стала главным после Владимира политическим центром Владимиро-Суздальской земли. По ней новый великий князь и получил историческое прозвище.

В Боголюбово, расположенном на важном торговом пути, появился укреплённый замок с ансамблем белокаменных зданий, а близ Боголюбова зодчими Андрея Боголюбского была выстроена знаменитая церковь Покрова-на-Нерли.

Много сделал великий князь и для самого Владимира: был расширен детинец – Владимирский кремль, построены новые храмы. В подражание Киеву и в знак того, что Владимир перенимает у него первенство, Андрей поставил в своей новой столице двое ворот – Золотые и Серебряные.

Андрей пытался даже учредить во Владимире особую митрополию, независимую от Киева, однако в итоге уступил мнению царьградского патриарха. Укрепившись во Владимиро-Суздальской – как она теперь стала называться, земле, Боголюбский в 1164 году усилил восточные её границы успешным походом на волжских болгар, в 1169 году взял приступом и разграбил Киев, посадив там на княжение младшего брата Глеба, а затем попытался подчинить себе Новгород. Владимирский великий князь, Андрей явно желал восстановить в новом качестве – с центром во Владимире, сильное объединённое государство под рукой уже не киевского, а владимирского великого князя. Он хотел быть «самовластцем», однако дальновидно понял, что не Киев даст ему обещающие перспективы.

Проблема заключалась, кроме прочего, в том, что одной из важных задач киевских князей была ранее охрана пути «из варяг в греки», а торговля на этом пути оказывалась одним из источников богатства Киевской Руси. Путь же этот постепенно своё значение терял, снижалось и экономическое значение Киева, а политика – продолжение экономики и её следствие. С другой стороны, возникала проблема Новгорода, который не только претендовал на особый статус, но и имел его, о чём – позже. Контролировать богатеющих и самоуверенных новгородцев тоже было сподручнее из Владимира.

По сути, решение Боголюбского было из рода «бифуркационных», позволяющих спросить: «Что было бы, если бы Боголюбский остался на великом киевском княжении, а не ушёл в Суздальскую вотчину?».

Однако перед тем, как обратиться к альтернативам эпохи Боголюбского, следует закончить повествование о нём. Первый великий князь владимирский был весьма демократичен не только в личном плане, но и по сути своих государственных воззрений. И хотя он был приглашён на княжение из Киева ростовской и суздальской знатью, сделал своей опорой не боярство, а горожан и мелких феодалов – «милостников»-«дворян» (само понятие «дворяне» возникло во времена Боголюбского), которым передавал земельные наделы в условное владение.