Принц б/у - Арина Ларина

Николай не просто не догадался, для кого начальница громко сообщила на весь офис, что сегодня вечером останется поработать, но даже и не планировал никаких цветов и разборок под луной. Весь в растрепанных чувствах он отправился в ближайшую рюмочную залить горе. Именно там Николай получил дельный совет от низенького толстого мужичка с курносым носом и неопрятной плешью на круглой розовой голове:

– Бабе надо сначала наподдать, чтобы не выпендривалась, а потом приласкать, чтобы не обижалась.

Коля бережно понес эту свежую мысль домой, боясь расплескать многовековую мудрость, щедро подаренную ему приятным собеседником. Проверить постулат он планировал на Татьяне, но эксперимент с треском провалился под гнетом обстоятельств. Жена, поджидавшая его в прихожей, молча и с душой дала супругу в глаз, после чего он безропотно осел на пол, и ее длинный и прочувствованный монолог о неудавшейся жизни утонул в басовитом гуле, надолго поселившемся в вибрирующем черепе.

По дороге на работу Коля пересмотрел свои жизненные установки, скорректировав вчерашний совет. Бить начальницу, конечно, нельзя, а вот приласкать необходимо. Но как? Если она шарахается от него, не давая приблизиться.

– Ничего, что мы тут пока поработаем? – Алиса встретила его ехидной репликой, подмигнув Ларисе. – А чего это великий босс в очках? Не иначе как фингал прикрывает!

Девицы заржали.

– Наверное, его девушка предпочитает тактильный контакт, – предположила Алиса, закатываясь в очередном приступе хохота.

– Точно! – воскликнула Лариса. – Или он под Джеймса Бонда косит! А здесь на задании…

«Все-таки бабы – невероятные дуры», – презрительно подумал Коля и сладострастно зажмурился, представляя, как эти курицы будут умолять его не увольнять их, когда он станет Маргаритиным замом или ее начальником. Но он их определенно уволит. Коля удовлетворенно улыбнулся, не тронутый их гипотетическими рыданиями.

– Вот билеты, вот координаты, – вырвал его из блаженного ничегонеделания резкий голос Алисы. – Давай пили, с низкого старта, «Боинг» ты наш подбитый.

Николай лениво сдвинул очки на кончик носа, обнажив свой фонарь нежно-лилового окраса, и смерил девицу высокомерным взглядом. Педагогический эффект безнадежно смазал интенсивно отсвечивающий синяк. Алиса фыркнула и швырнула на стол фирменный конверт.

– Давай, топай, лемур! Будешь так зыркать, я своего Леху попрошу, он тебе симметричный дизайн оформит. – Она звонко цокнула каблучками и уплыла, повиливая задом.

Коля нехотя выкарабкался из кресла. Надо было приступать к выполнению обязанностей. Настроение было каким-то тягостным, перспективы туманными, а мысли тягучими. Во всяком случае, ни одну подходящую идею не удавалось схватить за хвост.

Маргарита сама протянула руку помощи. Ей вдруг захотелось ускорить развязку и добраться до Татьяны для исполнения кульминационного номера программы. Вырывать из своей жизни месяцы для всестороннего и продуманного наступления было жаль. Приз того не стоил. Сама месть напоминала по внутреннему настрою организма долгосрочное лечение запущенных зубов с регулярными походами к стоматологу, когда просыпаешься утром и первое, о чем вспоминаешь, – предстоящее свидание с бормашиной, а, выходя из кабинета, тоскливо понимаешь, что это не конец, а лишь небольшая передышка. Маргоша предпочитала выдрать все зубы сразу, заменив их вставными. В общем, ювелирная пломбировка психологических подходов к Николаю отменялась.

В конце рабочего дня она попросила его задержаться. Девицы злорадно захихикали, решив, что начальница пропесочит больного на всю голову курьера, страдавшего манией величия в активной форме.

– Пока, хроник! – Алиса послала ему воздушный поцелуй, отвратительно шлепнув губами. – Смотри, начальницу не уволь. Держи себя в руках.

Но Коле было наплевать на эти туповатые подколы. Он разнервничался, пытаясь просчитать, что готовит ему Маргарита. Мечтать о завоевании намного проще и безопаснее, чем завоевывать. На всякий случай он сбегал в душ, находившийся в мужской раздевалке на служебном этаже, и облился туалетной водой, выпрошенной у официанта, сидевшего в проеме соседнего шкафчика и флегматично обнюхивавшего носки.

В благодарность за пару пшиков, опутавших Николая терпким запахом свежесрубленной ели, он с видом знатока посоветовал парню:

– Если воняют, спрысни их одеколончиком.

Тот поднял точеное лицо с широкими дугами бровей и глазами аспиранта-гуманитария.

– Свежая мысль. Спасибо, друг. Могу тоже поделиться опытом: я их обычно стираю. Попробуй. Должно помочь.

Коля обиделся и молча вышел.

Растерянная Маргарита стояла посреди холла.

– Я думала, ты ушел. – В ее голосе звучала искренняя радость и облегчение, в очередной раз неправильно истолкованные Николаем, мыслившим в узких рамках избранного направления.

Маргоша обрадовалась, что коварное соблазнение не откладывается и финал близок, а Коля наивно полагал, будто она осчастливлена его вниманием.

«Конечно, – великодушно подумал он, – у одинокой бабы куча комплексов. Мать-одиночка с дитем, кому она нужна, когда по улицам толпами бегают молодые девки с задранными для экономии времени подолами?»

Про ребенка он слышал от девиц, со скуки обсуждавших, во сколько родила начальница, ни разу не сходившая замуж.

– Как я мог уйти, если ты попросила остаться? – интимно прогудел он, уже с интересом осматривая то, что ему предстояло взять в пользование.

Неуверенность в ее голосе придала ему смелости и нахальства. Коля резко схватил Риту за плечо и притянул к себе. От неожиданности она не устояла на каблуках и буквально рухнула в его объятья, задохнувшись в тягучем хвойном аромате и смеси каких-то вчерашних столовских запахов. Обоняние, обострившееся еще во время беременности, так и осталось на уровне охотничьей собаки, что невероятно портило жизнь. Маргошу замутило, и она машинально вывернулась из его цепких рук, раскрасневшись и едва справившись с приступом отвращения и негодования. Самодовольно оценив глубину ее румянца, Николай обрадовался: «Да, не избалована девка нашим вниманием. Вон как помидорится. Это они только с виду неприступные, крутые, на дорогих тачках, а на деле – сплошные слезы, комплексы и замазанные прыщи. Ничего, зато всю жизнь благодарна будет, что не отвернулся и пригрел».

Самомнение Коли перло, как тесто на свежих дрожжах. Он уже забыл о своем ресторанном позоре, метаниях последних дней и роскошном синяке под глазом, словно грозовая туча медленно заползавшем на непобитую часть лица.

– Я так сразу не могу, – выдавила Маргарита, с раздражением признавая Лидкину правоту: соблазнить мужика, который тебе неприятен, легко только на словах. И откуда у этой старой девы столь глубокие познания? Не иначе, как есть у нее скелет в шкафу…

– Можно и постепенно, – усмехнулся Николай. – Так меня даже больше заводит. Куда нам торопиться? Не дети.

Последний укол он сделал специально: пусть помнит, что не девочка. А стареющие кокетки на рынке любовных утех имеют невысокую котировку.