Город-невидимка - Екатерина Неволина

Мама — всегда рядом с отцом, его верная помощница и соратница, разделяющая и дела, и увлечения. Такая же красивая, загорелая и грациозная.

Как было прекрасно, когда они всей семьей отправлялись в плаванье на «Ласточке», а затем возвращались — просоленные, счастливые, с кипой самых невероятных фотографий: вот необитаемый остров; вот — огромная черепаха; а это — рыба! Посмотрите, какая гигантская! Мы выловили ее сами!

Им с Лизой завидовали все знакомые дети, и Саша была уверена: тут есть чему завидовать! Она думала так до тех пор, пока не случилось несчастье…

Ветер поднялся внезапно, когда его совсем не ждали. Волны перехлестывали через палубу, волосы липли к пропитанному солью лицу.

— Лиза! Саша! Идите вниз, в каюту, а то смоет! — пытался перекричать вой ветра отец.

— Пойдем! — сестра тянула близняшку за руку. Туда, в спасительное сухое нутро.

Но уходить с палубы той вовсе не хотелось. Это темное, свинцовое, нахмурившееся тучами небо… Эти высокие волны — и вовсе не синие, скорее серые, гранитные… «Ласточка» казалась маленькой щепкой, затерянной между небом и морем. Было страшно и вместе с тем особенно волнительно и хорошо.

— Пойдем! — тянула за руку сестра, но уйти казалось невозможно.

Из груди так и рвались стихи — мощные, как и сама буря, прекрасные, как ярость океана…

А потом была смерть…

— Оставь меня! Оставь меня наконец! — закричала Александра.

Похоже, ее персональный кошмар никогда не закончится.

Но зеркальное отражение лишь покачало головой — так, что взметнулись ровно подстриженные каштановые волосы:

— Я никогда тебя не оставлю!

* * *

— Все в порядке? Ты кричала, — охранник Сергей с беспокойством склонился над девушкой, трогая обжигающе-горячей ладонью ее лоб. — Ух ты, какая ты холодная, словно в ледяной воде побывала.

Александра поежилась. Как нельзя более точное определение. Как в ледяной воде.

Оказывается, она задремала в своем кресле, а теперь, из-за приснившегося кошмара, перебудила всех. Вон и Динка проснулась, и Глеб с Северином, улегшиеся на одеялах на полу. Спал только Ян, погруженный в свои собственные горячечные кошмары.

— Все в порядке, — пробормотала девушка и, приняв из рук охранника чашку с водой, жадно глотнула, но тут же отчаянно закашлялась. Ей померещилось, будто проклятая вода проникла в легкие, вновь терзая их болью. И почему Саше показалось, что эта вода — соленая?..

Серега взял из ее трясущихся рук чашку, похлопал по спине.

— Подавилась? — спросил он сочувственно.

Девушка молча кивнула. Сонливость как отбило.

Меж тем разбуженные ее криком ребята снова улеглись, охранник примостился в углу перед монитором, и в бытовке восстановился сонный покой.

Александра сидела, обхватив коленки руками, и старалась не вспоминать, не думать… Светлана, школьный психолог, в свое время потратила на Сашу уйму времени, чтобы немного привести ее в себя, хотя бы немного примирить с водой, которую девушка боялась. После того, что случилось на яхте, Александра не могла даже принимать ванну и, теряя над собой контроль, начинала биться в истерике, едва только видела воду… Тетя, единственная родственница, принявшая сироту в свою собственную семью, водила девочку к психологам, но уменьшить водобоязнь смогла лишь помощница Евгения Михайловича.

К счастью, Светлана, несмотря на возраст, оказалась опытной, терпеливой и, безусловно, талантливой. Со временем Саша смогла даже купаться в водоемах, она почти забыла обо всем, и вот теперь…

«Это я виновата, что не рассказала ни Светлане, ни Евгению Михайловичу о своем состоянии, — думала девушка, глядя на тускло мерцающий экран, светлым пятном выделявшийся в полутемной комнате. — Нельзя было ехать в экспедицию в таком состоянии. Надо срочно поговорить с ними, пройти сеансы психотерапии, вправить мозги обратно».

Такие мысли несколько взбодрили девушку. Еще немного — и все наладится. Светлана, как и прежде, спугнет призраки прошлого, и можно будет жить дальше… Саша снова станет той спокойной, уравновешенной, правильной Александрой, какой она была все это время, и все у нее будет хорошо…

Девушка и сама не знала, как долго просидела вот так, уставившись в пространство, но тут за дверью раздались шаги и послышались чьи-то голоса.

— А вот и Евгений Михайлович пожаловал! — довольно объявил Сергей, открывая дверь.

В бытовку действительно вошел директор школы, а за ним — пожилой добродушный человек, доктор, он уже приезжал к ним, когда Глеба во время одного из опасных рейдов укусила странная подземная тварь.

— Ну, здравствуйте, ребята! — приветствовал их Евгений Михайлович.

От него пахло морозом и чем-то вроде бензина. Выглядел директор так же бодро и подтянуто, как и всегда, словно ему не пришлось внезапно срываться и лететь куда-то за тридевять земель.

Все, кроме лежащего в беспамятстве Яна, уже проснулись и теперь откликнулись на слова директора нестройными приветствиями.

— Ведь напугали вы меня на этот раз, по-настоящему напугали, — сказал он, пожимая руки вскочившим со своих одеял ребятам. — Ну а что с Яном? — директор остановился перед пятым членом команды.

Судорожный хриплый кашель парня, словно ответ на его вопрос, показал, что пациент, конечно, скорее жив, чем мертв, однако нуждается в срочном серьезном лечении.

Евгений Михайлович проследил, чтобы доктор занялся больным, а заодно проверил температуру и давление у остальных ребят и дал им что-то ударно-профилактическое, а затем велел собираться в дорогу.

— Привезли теплые вещи. Дождались вас — можно и свернуть здесь изыскательскую деятельность «Русича», — улыбнулся он.

Александра вспомнила, что действительно видела на двери бытовки такую табличку, и запоздало оценила юмор начальства. Понятно, что Евгений Михайлович придумал эту надпись, чтобы ребята сразу знали, куда идти, но признаться, они так замерзли и устали после бегства из Китежа, что готовы были бежать куда угодно, лишь бы в тепло, под крышу.

Они поспешно принялись натягивать на себя свитера и куртки, Сергей и доктор занялись больным, а Евгений Михайлович, присев на освободившийся стул охранника, наблюдал за подопечными.

— Мы ведь ничего не принесли, — не выдержал Глеб.

— Знаю, — директор взял со стола веселенькую кружку со смеющимся солнышком (из нее Серега только что пил чай), покрутил ее в ладонях и вновь поставил. — Потом поговорим. Сейчас, как говорили чеховские сестры: «В Москву, в Москву!»

Несмотря на беззаботный вид Евгения Михайловича, Саша чувствовала, что тот недоволен, и даже понимала почему — первое проваленное задание… Но несмотря на это, девушка все равно ничуть не раскаивалась в том, что именно она убедила друзей не связываться с иконой. «И директор все поймет, — думала она, — надо только рассказать ему о Китеже». Чем больше Александра думала об этом, тем сильнее убеждалась в собственной правоте. Существуют такие артефакты, которые просто лучше не трогать. Любопытство не всегда приводит к хорошим последствиям. Напротив, скорее наоборот.