Пурпурные кружева - Линда Френсис Ли

Он поморщился от досады. Дьявольщина! Похоже, он начинает терять голову.

Солнечный свет едва проникал сквозь пыльные и кое-где треснувшие стекла окон. Пройдет немало времени, прежде чем кто-нибудь еще встанет; в доме удивительно тихо и спокойно. Решив отвлечься наконец от мыслей о хозяйке Блэкмор-Хауса, Морган переключил внимание на расколовшуюся мраморную колонну. Чтобы привести ее в порядок, потребуется несколько дней, а то и целая неделя.

На лице Моргана отразилось негодование. Вместо того чтобы заниматься делом Крэндала, он почти все свое время тратит на бесконечный ремонт этого дома! Стоит ему решить одну проблему, как тут же возникает другая, не менее серьезная.

Сколько раз он говорил себе, что пора перестать обращать внимание на этот полуразвалившийся особняк и заняться тем, ради чего он и появился здесь, – сбором информации о Джоне Крэндале. Но несмотря на это, ему вновь и вновь приходилось делать какую-то срочную работу по дому.

Ну разве мог он не попытаться хоть на какое-то время наладить буквально рассыпающийся на части бойлер? Ведь без ремонта это пузатое сооружение, установленное в подвале, непременно бы взорвалось, если не через неделю, то уж через месяц точно. А колонна? Потолок, который она подпирала, угрожающе провис, и Морган опасался, что один неверный шаг – и кто-нибудь из детей или даже сама Лили провалится со второго этажа на первый через дыру в полу.

Морган покачал головой: его переполняли раздражение и негодование. Необходимо полностью сконцентрироваться на поиске улик против Крэндала, а он продолжает беспокоиться о Лили и детях. Приходится признать: он попал в ловушку, ему ни за что не достать Крэндала, если он покинет дом. А поскольку Морган вынужден находиться в Блэкмор-Хаусе, то не может не заниматься этим трижды проклятым ремонтом. И не может не обращать внимания на Лили.

В парадную дверь громко постучали. Поскольку никого из слуг поблизости не было, Морган направился к выходу.

Плотный рослый человек в опрятной рабочей одежде стоял на пороге, держа в руках шляпу.

– Я доставил вещи для Л. Блэкмор, – сказал он, взглянув на клочок бумаги.

Морган переступил через порог, посмотрел на тяжело груженный фургон и замер от удивления. Но не многочисленные коробки и ящики привлекли его внимание, а небольшая платформа на колесах, с которой другой мужчина сводил по сходням великолепную черную лошадь.

Росту в ней было никак не меньше семнадцати ладоней[3], и она была ошеломляюще красива. Гордая! Независимая!

«Как Лили!» – внезапно подумал Морган.

– Кому принадлежит эта лошадь? – спросил он, хотя был уверен в том, что уже знает ответ на этот вопрос.

Человек обернулся и тоже посмотрел на породистое животное.

– Л. Блэкмор, я думаю, поскольку так написано в квитанции. Однако она горячая как огонь, – добавил он. – Просто не представляю, у кого хватит смелости проехаться на ней верхом.

Прежде чем Морган успел что-то сказать, на крыльцо выпорхнула Лили. Лили, никогда не встававшая раньше одиннадцати утра. Та самая Лили, которая никогда не обращала внимания на скучные домашние дела вроде доставки почты или каких-то вещей.

– Полночь! – с восторгом воскликнула она.

При взгляде на девушку Моргану стало абсолютно ясно, что она одевалась в ужасной спешке. Об этом свидетельствовало совершенно невообразимое сочетание предметов ее туалета. И она даже не побеспокоилась о том, чтобы надеть туфли. Хотя, подумал Морган, следя за тем, как она стремительно сбегает со ступеней, это гораздо лучше, чем если бы она опять нацепила свои жуткие шлепанцы-мулы.

Подобрав юбку, Лили понеслась по двору. При виде ее обнаженных лодыжек Морган вновь почувствовал, что в нем проснулось желание. Но оно, как обычно, тут же повлекло за собой острое раздражение. Однако на этот раз гнев Моргана очень быстро сменился удивлением – раньше он и предположить не мог, что эта женщина способна на столь сильные и искренние чувства. Он был поражен, когда на его глазах Лили обвила руками длинную, стройную шею лошади и приникла к своей любимице, не в силах сдержать чувств.

Морган был тронут. Перед ним предстала совершенно другая Лили Блэкмор. Нежная. Любящая.

Руки Лили с неожиданной уверенностью пробежали по холке и крупу лошади, ощупали ее ноги. Девушка проверила, на каждой ли есть подкова, и только потом успокоилась. Она расцвела счастливой улыбкой и посмотрела лошади прямо в глаза. Морган готов был поклясться, что если бы лошадь могла улыбаться, то непременно улыбнулась бы своей хозяйке, потому что была счастлива не меньше Лили.

Удивительно спокойным тоном, которого Морган никогда прежде у нее не замечал, Лили что-то говорила этому прекрасному сильному животному, а лошадь негромко ржала, словно отвечая.

Еще ни разу Моргану не приходилось видеть, чтобы Лили так явно выражала свою любовь. Трепетное отношение этой женщины к животному удивило и взволновало его до глубины души.

– Разве она не прекрасна? – неожиданно обратилась к нему девушка.

– Вы правы, она великолепна, – ответил Морган, пытаясь скрыть волнение.

– У нее замечательная родословная. В ней течет кровь Брендона Великого, – сказала Лили, когда немного успокоилась. – У меня есть еще один жеребец, связанный с Брендоном по боковой линии. Удивительно, насколько они разные!

– У вас есть еще лошади? – удивленно спросил Морган.

– Да, у меня их немало! – Лили направилась к дому. – И я бы непременно привезла сюда еще нескольких, если бы в конюшне было больше места. – Она мечтательно улыбнулась. – Я очень надеюсь, что вы в самом ближайшем будущем доберетесь и до конюшни – там есть что отремонтировать. Я, знаете ли, развожу лошадей и хотела бы – ох!.. – Лили резко приподняла ногу и замерла.

Мужчина, доставивший груз, направился было к ней, но Морган опередил его.

– Что случилось на сей раз? – пробормотал он, подхватывая ее на руки.

– Я просто наступила на камень. Сейчас же опустите меня вниз!

В этот момент на крыльцо высыпали Марки, Жожо, Роберт, Пенелопа и Кэсси. Вид у всех был заспанный. Но Морган не обратил на них никакого внимания. Он был полностью погружен в мысли о Лили. Лили, которую он не понимал. Лили, которая еще совсем недавно таяла в его объятиях… Внезапно он чуть не выронил девушку – с такой неожиданной силой она стукнула его в левое плечо.

– Я сказала, опустите меня! – упрямо повторила она.

– Зачем? Чтобы вы поранили другую ногу? Вы никогда не спрашивали себя, для чего люди носят туфли? Настоящие туфли?

– Опустите меня, – снова сказала она сухо.

Но Морган, казалось, не слышал ее. Он опустил ее вниз только тогда, когда они добрались до крыльца и оказались прямо перед группкой заспанных домочадцев.