Мгновение - Яна Левская

сказал андроидоподобный, идеально интонируя. – Вас, полагаю, интересует, где вы находитесь. Но ещё вас очень интересует, где госпожа Канзи.

В окулярах похитителя светилось вполне живое и очень знакомое: “я всё про тебя знаю”. Рун собрался было ответить, но андроидоподобный его опередил:

– Она ближе, чем вы думаете. Госпожа Канзи уже рассказала нам всё о взломе базы “Миллениума” и пыталась взять всю ответственность за него на себя. Крайне трогательно с её стороны пытаться вас выгородить, не так ли?

Этингер подавился словами. Получеловек смотрел ему в глаза, держа паузу.

– Так или иначе, пытаться скрыть от нас что-либо бесполезно, – он развёл руками. – Мы выяснили, что взлом случился с вашей подачи. Более того, после его совершения госпожа Канзи всё вам рассказала. Как видите, у нас уже есть картина вашего сговора, осталось лишь подтвердить её и прояснить кое-какие детали. Сейчас вы станете примерным раскаивающимся преступником и ответите на все мои вопросы. Это понятно?

Лицо похитителя оставалось безэмоциональнее булыжника, зато микродиодные окуляры пожирали Руна заживо.

– А если я не захочу отвечать? – выдавил историк.

– Вы ответите, потому что в противном случае я признаю вас виновным в сговоре с целью промышленного шпионажа. Вас и госпожу Канзи. Можете быть уверены, ничего хорошего вам обоим это не сулит. Итак…

– Погодите-ка, – перебил Рун, у которого от внезапно нахлынувшей смелости губы затряслись, – откуда мне знать, что с ней сейчас всё в порядке? Вдруг вы с ней уже разобрались в своём фирменном стиле?

– Ниоткуда, – ровно ответил андроидоподобный. – Не я на допросе, а вы. И выбора у вас никакого нет.

Дав Руну несколько секунд на осознание сказанного, похититель продолжил:

– Итак, для чего вам понадобился взлом базы данных “Миллениума”?

Этингер думал, что ответить, следя за грохочущей стрелкой часов. Получеловек смотрел на него во все глаза, замерев в полной неподвижности.

За весь разговор он ни разу не моргнул.

– Мы не собирались ничего взламывать. Просто Амина слишком… увлеклась.

– Предположим, – сказал андроидоподобный. – Но что сподвигло её увлечься?

– Арджун Крипалани, – Рун глянул на похитителя исполдобья. У того на лице не дрогнула ни одна мышца. – Мы пытались выяснить, что с ним случилось.

– Зачем?

У андроидоподобного двигалась только челюсть. Микродиоды в его глазах медленно переливались. Этингер догадывался, что каждый его ответ мгновенно анализируется на правдивость – поэтому допросчик и раскрыл окуляры так широко. Он следил за мельчайшими изменениями в мимике и языке тела. А может, видел и того больше.

Рун под его взглядом чувствовал себя стеклянным.

– Потому что с его именем связано несколько снимков, которые заинтересовали меня.

Андроидоподобный помолчал.

– Вы не договариваете.

“Гадство, – подумал Рун, закусив губу. – От него и вправду ничего не скроешь”.

– Ещё потому что я стал подозревать корпорацию в его убийстве.

– На каких основаниях?

– На основании своей паранойи, – бросил Этингер в отчаянии. – Такой ответ подойдёт?

Допросчик снова замер на несколько секунд.

– Вполне, – отозвался он наконец. – Иными словами, доказательств у вас не было. Но вы хотели восстановить справедливость, не так ли?

– Хотел.

– Поэтому и последовал взлом?

– Нет. Говорю же, Амина просто увлеклась…

– Это уже несущественно. Вы по-прежнему считаете, что Арджуна Крипалани убила корпорация?

Возникла пауза. Историк смотрел в искусственные глаза получеловека. Тот весь состоял из своего рентгеновского взгляда. Оглушительно тикали часы.

“Живым я отсюда не уйду”, – понял Рун, и эта мысль, как ни странно, придала ему храбрости.

– Да, – он вдруг охрип.

– Хотя никаких доказательств по-прежнему нет?

– Нет. Если не считать массу странных обстоятельств, связанных с его смертью.

Андроидоподобный несколько секунд о чём-то размышлял.

– Вам приходилось до взлома “Миллениума” заниматься промышленным шпионажем или экстремистской деятельностью?

– Какая разница? – Этингер нервно усмехнулся. – Разве ответ “нет” что-то изменит?

Он очень устал. Не только от допроса и сидения в статичной позе – вообще от всего. Похищение просто помогло Этингеру понять, что сил у него не осталось ни первых, ни последних. И что лучше бы всё это наконец закончилось.

– Отвечайте на вопрос.

– Не занимался. – Рун подумал немного и добавил: – Если, конечно, не называть экстремизмом попытки докопаться до исторической правды. Сдаётся мне, для ваших нанимателей это вполне аналогично экстремизму.

– Что вы имеете в виду? – шевельнул губами допросчик.

– Именно то, что я сказал, – сказал историк и опёрся на спинку стула. – Ни больше, ни меньше.

По неподвижному лицу андроидоподобного невозможно было прочесть ровным счётом ничего. Даже если бы треклятый недочеловек в этот момент мысленно выносил Руну смертный приговор, в лице его ничего бы не изменилось. Впрочем, историк так вымотался, что ему даже на это стало наплевать.

Этингеру всегда было интересно, что на самом деле произошло с людьми, которые по официальным данным пропали без вести. Теперь он апатично думал о том, что ему выпала исключительная возможность узнать об этом на собственном примере.

– Что вы знаете о человеке по имени Синклер? – спросил андроидоподобный после паузы.

– Что он якобы шпион. И что я – не он. И что Амина – тоже не он.

– Что ещё?

– Догадываюсь, что по его милости я здесь.

– А кто он, не догадываетесь?

– А хоть бы и вы, – пожал плечами Рун. – Понятия не имею. Много у вас ещё вопросов?

– Не очень. Кто ещё имел доступ к данным, которые добыла госпожа Канзи?

– Никто, насколько я знаю. Хотя она говорила что-то про записку с кусочком кода…

– Больше Синклер с вами никак не связывался?

– Я даже не уверен, что записка была от него. И что он вообще существует тоже не уверен… Слушайте, я не имею ни малейшего представления о том, что у вас там происходит за кулисами. Мне это не интересно. Во всяком случае теперь – точно.

Андроидоподобный тоже откинулся на спинку, но как-то механически, словно на шарнирах. Он всё ещё смотрел на Этингера, а тот гадал, дадут ему ещё раз повидаться с Аминой или нет. Почему-то именно теперь ему до смерти захотелось её присутствия. Хотя бы мельком. Хоть просто посмотреть на неё.

– Вы можете быть свободны, – отчеканил получеловек, и кандалы на руках и ногах ошеломлённого историка расстегнулись.

От неожиданности Рун чуть не упал со стула. Растирая онемевшие запястья, он поглядывал на похитителя и всё ждал, что тот засмеётся: подарить надежду на спасение и тут же отнять её – вот так шутка вышла бы! Но андроидоподобный смотрел в пустоту перед собой и молчал – точно его вдруг отключили от питания.

Мелкими шажками, на неслушающихся ногах историк пошёл к двери. На полпути его остановил по-прежнему плавный, идеальный голос допросчика:

– Рун.

Этингер, холодея, обернулся.