Смотрящая со стороны - Анна Иванова

– Да, и прилично.

– На сколько? Хотя бы примерно.

– Ну, не знаю. Лет, может, на восемь – десять. Взрослый уже был, а втюрился, как пятнадцатилетний. Совсем Вике проходу не давал. Мы с девками про него даже стишок придумали: Митька-медалист, к жопе банный лист.

Значит, Вика была всего лишь очередной жертвой.

– Вы давно его знаете?

– Кого, Митьку?

– Да.

– Давно, конечно. Рос на моих глаза, во такой был, – видимо, женщина забыла, что разговаривает по телефону.

– Вы не помните, четыре года назад он уже участвовал в соревнованиях?

– А как же! С первого класса в шашки свои рубился.

– Какие шашки? – откинулась на спинку стула я.

– Не, не шашки. Как их там? Шахматы, во!

– А вольной борьбой когда начал заниматься?

– Борьбой?! – прыснула со смеху она. – Так он же калека! Какая ему борьба? Только если гонки на колясках, кто дальше укатится.

– Митька-медалист прикован к инвалидной коляске? Я вас правильно понимаю?

– Правильно, правильно. Думаете, моя Вика такая разборчивая была? Таскалась со всеми. Если б он за ней на своих двоих волочился, она б и ему дала.

Быстро попрощавшись, я положила трубку. После разговора на душе осталось даже более тягостное ощущение, чем от слез отца Марины или гордых воспоминаний мамы Юли. Вика была одинока не только в Сочи, но и в родном городе. Неудивительно, что маньяк выбрал ее в качестве жертвы. Наверняка она стала легкой добычей для того, кто проявил к ней хотя бы каплю внимания. Хватит распускать сопли! Нужно смотреть на девушек и их судьбы со стороны, иначе ничего не разглядеть. Пока меня захлестывает сострадание, маньяк действует хладнокровно и никого не жалеет.

Нельзя терять надежду. Викина мать была настолько пьяна, что могла либо забыть об одном из ухажеров дочери, либо вообще перепутать все события. Надо расспросить кого-нибудь еще, чтобы узнать наверняка, объявлялся ли спортсмен Дима в жизни остальных студенток или нет. Я собралась и еще раз просмотрела список погибших блондинок. На глаза мне попалась интересная закономерность. Почему-то девушки, умершие в октябре, были самыми молоденькими. Если Виктории Зубцовой на момент смерти исполнилось хотя бы восемнадцать, то Светлане Панютиной, утонувшей годом ранее в реке Мзымта, было всего семнадцать лет. Обе первокурсницы, обе умерли в октябре. Тем более странно, если учесть, что всем остальным девушкам было за двадцать. Решено! Буду звонить родственникам самой юной.

На этот раз трубку взяла младшая сестра погибшей девушки, но стоило мне представиться, как она тут же позвала к телефону мать. Та долго расспрашивала, почему уволился предыдущий следователь и где он теперь работает. Когда я сказала, что он окончательно ушел из органов, женщина наконец-то отважилась спросить:

– Его выгнали со службы, да?

– Почему вы так решили?

– Мне кажется, – осторожно начала она, – он был немного…

– Некомпетентным? – подсказала я.

– Не то чтобы… Скорее, ленивым. По-моему, он видел все нестыковки в деле, но каждый раз находил какие-нибудь оправдания, чтобы их не проверять.

– Например, какие нестыковки?

– Я ничего плохого не хотела сказать про вашего коллегу…

– Да, я понимаю. Так на что бы мне стоило обратить внимание?

– В первую очередь, конечно, на следы на запястьях Светланки. Вообще, нам прислали ее тело в закрытом гробу. Оно и понятно, столько в воде пролежало, но я не могла не проститься с доченькой…

В трубке раздались всхлипывания. Боясь еще больше усугубить страдания жалостью, я решила подождать молча. Тактика принесла плоды: не найдя поддержки с моей стороны, через пару минут женщина успокоилась.

– Мы с мужем открыли гроб, а там…

Новый приступ плача помешал ей договорить.

– Следователь не показывал вам фотографии с места обнаружения тела?

– Нет, – шмыгнула носом она. – Мы разговаривали только по телефону.

– На них руки вашей дочери скреплены за спиной пластиковой стяжкой. Такой, какими связывают провода.

– Да, он говорил. И, даже несмотря на это, ничего не собирался расследовать. Настаивал на том, что Светланка покончила с собой, и все тут.

– Наверно, он говорил вам, что многие утопленники связывают себе руки, чтобы не всплыть в последний момент.

– Но не за спиной же! Как она вообще могла это сделать? Я пробовала, у меня не получилось. С веревкой куда ни шло, но стяжка эта… Я тогда даже следователю предложила такой же эксперимент провести, но он не проявил интереса.

– Были еще какие-то нестыковки?

– Были, а толку? На что бы я ни указывала, он для всего находил оправдания.

– И все-таки, поделитесь ими со мной.

– Я до дочки несколько дней дозвониться не могла. Билась, билась – бесполезно. Мы с ней каждый вечер созванивались, с младшей сестрой она так вообще день и ночь переписывалась. У них разница в пять лет, а все равно подружки неразлейвода. Были… Стала звонить в общежитие, потом в деканат. Мне ответили, что в университете в эти дни она не появлялась. Сказали, с первокурсниками такое часто случается. Заводят новых друзей, попадают в компании. Предложили подождать. Но моя девочка не такая! У меня дети домашние, они сроду ни в какие компании не ходили, домой позже девяти не возвращались. Я сначала все-таки поверила. Хотела надеяться на лучшее. Но прошло трое суток, а Светланка так и не объявилась. Я поняла, что искать ее никто не собирается. Купила билеты на ближайший поезд до Сочи, но ходят они у нас не каждый день, уехать так и не успела. Позвонили из полиции, сказали, что сами привезут тело…

– Постойте! – вскочила я, опрокинув стул. – Так с исчезновения вашей дочери прошло меньше недели?

– В последний раз мы поговорили вечером в четверг. В пятницу она уже не ответила, а утром в следующую среду ее нашли. Экспертиза показала, что она утонула приблизительно за четыре – шесть часов до обнаружения.

Не поднимая стула, я принялась расхаживать по кухне взад-вперед. Даже если маньяк похитил девушку в четверг, получается, что убил он ее уже в ночь с шестого на седьмой день. Значит, сегодня ночью…

– Следователь заявил, что она сбежала. Натворила глупостей, а потом решила свести счеты с жизнью.

– Глупостей?

– Да, я когда следы от веревки на руках увидела, все ее тело осмотрела.

– И что обнаружили?

– Скорее не обнаружила. Моя Светланка девочка была, я это точно знаю…

Большинство матерей думают так о своих дочерях, но почему-то ей я поверила. Выходит, маньяк похищает девушек для сексуальных утех. Почему же, в таком случае, не сработала хваленая статистика Руслана? Разве преступник не должен, насытившись, терять интерес и убивать жертв в первые двадцать четыре часа?