Девочка бандита - Екатерина Ромеро

Счет шел на секунды. В груди почему-то стало больно.

Я почувствовал, как девочка крепко вцепилась мне в руку и что-то отчаянно визжала. Испугалась, наверняка. Вжалась в кресло и закрыла глаза руками.

Я реагирую на это мгновенно. До упора выкручиваю руль, и разворачиваю машину так, чтобы она вырвалась на другую полосу, едва не задевая при этом проезжающую встречную машину. Колеса заносит, слышится треск от метания по заледенелой дороге. Нас круто тряхнуло, и в итоге вывернуло на 360 градусов.

Грузовик на всех порах промчался мимо, и в итоге просто остановился на обочине, чуть не врезавшись в дерево. Меня же просто распирает от злости, а еще от страха за то, что это мог быть наш последний вечер с малышкой. Сука, не жить ему.

Кидаю быстрый взгляд на Стасю. Сидит, скорчилась вся, сопит что-то, но живая. Цела и невредима. Открываю дверь машины и направляюсь прямо к водителю. Вытаскиваю его из салона и одним рывком бросаю на землю.

Когда понимаю, что он в стельку бухой, в меня словно дьявол вселяется. Я луплю водилу со всей силы за то, что тот чуть не угробил нас по своей дурости. Его кости уже привычно трещат, но мне все равно. В какой-то момент его кровь брызгает мне на лицо, водила теряет сознание, но меня это не останавливает. Я прихожу в себя только тогда, когда слышу истошные крики Стаси. Она стоит передо мной и вздрагивает, прикрывая рот руками и пытаясь успокоить себя.

– Дамир, умоляю, хватит! Ты же убьешь его!

– В машину пошла, быстро!

Девчонка тут же разворачивается и убегает к машине, залезает на заднее сиденье, затаивается.

Проверяю водилу ногой. Шевелиться, живее всех живых. Сплевываю и сажусь за руль. В зеркале заднего вида замечаю малышку. Сжалась вся, сопит только в две дырочки, да все руки свои рассматривает, словно и нет меня.

Перевожу взгляд на себя – красавчик. Все лицо заляпано в брызгах крови, костяшки рук привычно сбиты. На вид точно маньяк-головорез. Для меня обычная картина, но не для нее. Стася прекрасно видела, как я лупил того придурка. Зря не сдержался. Корю себя, но назад не отмотать уже.

Всю дорогу кукла гордо молчит, отвернувшись к окну, на вопросы не отвечает. Предельно тихая, что мне аж тошно. Напугал же наверняка.

Как только паркуюсь во дворе, малышка первая быстро открывает дверь машины и семенит в дом, даже не оглядываясь на меня. Приехали, блядь.

Весь вечер Стася сидит, закрывшись в ванной, и это просто выбешивает меня, но я не смею лезть к ней. Иду на кухню, скидываю с себя одежду, запачканную чужой кровью и смываю красные следы с лица. Обрабатываю руки водкой, привычное дело, вот только щиплет всегда неприятно.

Когда возвращаюсь в спальню, комната по-прежнему пуста. Проверяю ванну – тоже никого. Выхожу в коридор – дверь гостевой спальни закрыта. Там значит решила отсидеться сегодня. Подхожу вплотную и опираясь о дверь головой, прикрываю глаза. Как же сильно я устал. Мертвецки просто, а тут еще малышка закидоны показывает.

Я бы мог высадить эту чертову дверь даже не напрягаясь, но не делаю этого. Ни к чему это нам, знаем, проходили. Мне гораздо приятнее видеть желание в ее глазах, нежели страх этот дикий, животный, острый.

Скребу пальцами по двери.

– Стась, открой. Поговорить надо.

Тишина. Гробовая прямо уши режет. Девочка решила вымотать мои нервы сегодня до предела, вот только я настроен иначе.

– Или ты открываешь или я вынесу нахрен эту дверь.

– Уйди!

Слышу ее пищание. Кажется, ревет. Снова. Устало провожу рукой по лицу. Ну что мне делать с ней? Психую. Выбираю к черту дверь, приложившись к ней плечом. Она сноситься вместе с деревянными щепками, которые разлетаются по сторонам.

Девочка аж подпрыгивает от этого. Ее сдувает к стене за секунду, от меня подальше. Слышу треск древесины, по которой ступаю. Словно каждая из них в мое сердце вонзается, когда ее глаза вижу в которых слезы блестят.

– Чего ты хочешь?

Голос дрожит, руками себя обнимает.

– Поговорить.

– Я не хочу. Пожалуйста, дай мне побыть одной.

– Стась, то что ты видела сегодня…

– Не надо!

– Я сорвался. Прости. Ты не должна была этого видеть.

– Не должна?! А что еще я не должна видеть или знать, Дамир? Кто ты такой, почему ты ведешь себя как преступник?

Ее уносит истерика. Стася начинает кричать, сильнее обнимая себя руками. Отшатывается от меня как только я пытаюсь подойти ближе.

– Я такой. Прими это или уходи.

Зависает пауза. Кожей чувствую как девочка лихорадочно обдумывает каждое мое слово. Сжимаю желваки, когда слышу вопрос, от которого хочется провалиться под землю. Она ведь правда так считает.

– Ты бил меня, Дамир?

Охреневаю просто от услышанного. Что она себе надумала.

– Нет конечно. Стась, ты чего. Малыш, не надо меня бояться. Я не обижу тебя.

Подхожу к ней, пытаюсь за руку взять, но девушка ускальзывает лишь. Неужели настолько испугалась меня сегодня. Черт.

– Тогда, в больнице, я видела что твои костяшки рук были сбиты. Скажи честно, ты делал мне больно?

Сглатываю. Ну как ей сказать теперь.

– Делал. Но не так.

– Я ничего не понимаю, Дамир. Я тебя правда любила, какие у нас были отношения до всего этого?

– Нормальные. Как у мужа с женой. Пошли спать. Уже три часа ночи. Стась, ну хватит дурить.

– Не сегодня. Я хочу побыть одна. Пожалуйста.

Впервые за весь вечер поднимает на меня свои глаза, и я не выдерживаю. Вылетаю из комнаты и иду в спальню. Сам запираюсь на замок изнутри. От самого себя. Чтоб не сорваться и не вернуться к ней. Чтоб больно не сделать, а потом пожирать себя изнутри. Как же сильно мне еще нужно работать над зверем, который сидит во мне, и которого Стася сегодня увидела второй раз.

***

Позволяю себе медленно оторваться от двери и добираюсь до спальни. Как только касаюсь кровати, проваливаюсь в крепкий, просто беспробудный сон. Наконец-то. Мне не сниться ничего, давно уже. Просто черная пелена, но это лучшее сновиденье для меня, когда нет криков, боли, побоев, всей прелести моей юности.

Я не знаю, сколько часов мне удается поспать, но просыпаюсь от какого-то писка. Взгляд падает на окно. Смеркается уже, часов пять, наверное, утра. Крик повторяется, и я уже точно знаю, чей он. Подрываюсь с кровати и иду прямо к гостевой спальне, где спит моя девочка. От того, что это может быть очередной кошмар со мной в главной роли,