Возмездие на пороге. Революция в России. Когда, как, зачем? - Михаил Делягин

Они учат одному: невозможно остановить объективные процессы спецоперацией.

В частности, невозможно остановить гниение госаппарата без глубоких политических изменений. Систему управления нельзя оздоровить изнутри. Поэтому спецслужбы могут оздоровить государство, только если они сами по каким-то причинам останутся относительно здоровыми и пойдут на открытый политический переворот: вот друзья, вот враги, вот пороки, вот новые правила, – и пошли исправлять ошибки и реализовывать новую стратегию.

«Втихую», методом непрямых воздействий, можно управлять только другими обществами. Своим собственным – не выйдет. Невозможно. Поэтому спецслужба – или группа специалистов из спецслужб, которые пытаются оздоровить свое собственное общество исключительно своими специфичными, «тихими» методами, отработанными на других обществах, неминуемо терпят полное поражение.

Оздоровление и тем более модернизация общества – не только терапия, но в первую очередь тяжелая и жестокая хирургическая операция. Ведь никто же не пытается сам себе делать трепанацию черепа!

* * *

Рассмотрение перспектив молодежного проекта администрации президента производит парадоксальное впечатление: куда ни кинь, всюду клин, и даже самые энергичные меры по поддержанию режима ведут к прямо противоположным результатам, подрывая этот режим так, что даже самым деструктивным и «отмороженным» представителям оппозиции остается лишь кусать локти в бессильной зависти!

На самом деле ничего парадоксального в этом нет.

Ведь у всякого, в том числе и современного государства есть лишь одна цель – благо доверившегося ему народа, и пренебрегающие этой целью руководители сами, своими руками лишают себя не только оправдания, но и самого права на существование. Высокомерно игнорирующие свой народ, грабящие его, искренне считающие его не более чем «быдлом» или «кормом», руководители страны уподобляют возглавляемое ими государство человеку на осыпающемся к обрыву крутом песчаном склоне: судьба его решена, и любая сколь угодно осмысленная и изощренная активность лишь увеличивает скорость его сползания к неминуемой катастрофе.

В добрый путь!

Россия, нищая Россия!

Александр Блок

Россия – фантастически богатая страна, население которой благодаря не только безразличию и безграмотности, но во многом и осознанным усилиям ее руководства живет в не менее фантастической нищете. Падение уровня жизни в результате либеральных реформ таково, что даже после официального увеличения общего уровня реальных доходов населения за «шестилетку Путина» на 84,0 % (с превышением официального уровня не только 1997 года на 40,8 %, но и 1990 года – хотя и лишь на 1,4 %) 88 % населения страны, по данным социологических исследований Аналитического центра Левады, испытывает нехватку денег для покупки простой бытовой техники.

Таким образом, 88 % населения России бедно (из них около 14 % являются нищими, то есть испытывают недостаток денег для покупки еды,[10]37 % хватает денег для покупки еды и не хватает для покупки одежды и еще у 37 % хватает денег на одежду, но не хватает на покупку простой бытовой техники), и с политической точки зрения именно они являются главным фактором общественного развития.

Их бедность жестко предопределяет неизбежность смены государственной политики и ее переориентацию на первоочередное обеспечение социальной справедливости. Более того: сегодня движение к эффективности, этой иконе либерализма, автоматически означает и движение к справедливости. Самые чуткие либералы (вроде Хакамады и Немцова) уже достаточно давно уловили это, решительно и весьма заметно сдвинув свою риторику «влево», а самые ответственные (вроде Ходорковского) сдвинулись «влево» сами, вплотную занявшись синтезом либеральных и социальных ценностей.

Изменяет свою риторику и правящая бюрократия: не стоит забывать, что непосредственно перед началом чудовищного «второго витка либеральных реформ» «Единая Россия» шла на парламентские выборы 2003 года с лозунгами и призывами едва ли не более коммунистическими, чем лозунги и призывы КПРФ!

Однако реальную жизнь, настроения и поведение масс, несмотря на все технологии формирования сознания, будет определять все же не риторика, а осуществляемая на практике политика.

Подтверждением этому служат весьма существенные изменения, произошедшие в общественном сознании (то есть в сознании как раз наименее обеспеченной части общества, составляющей его основу) во второй половине 2004 и особенно в первой половине 2005 года.

Не будем забывать, что Россия является поистине удивительной страной, в которой бедные люди, далеко не всегда сочувствующие своим соседям и даже самим себе, как правило, «по старой памяти» сочувствуют власти, с охотой входят в ее положение и надеются на нее буквально до последнего вздоха.

Это парадоксально сочетается с нелюбовью к конкретным представителям этой власти в полном соответствии с классической формулой о «хорошем царе» и «плохих боярах», но в целом носителям российской культуры свойственно инстинктивно отождествлять себя с государством. Даже противостоя ему, даже критикуя его конкретные действия, люди испытывают сильнейшую склонность говорить о нем как о продолжении себя, а о растаптывающих их жизнь бюрократах и силовых олигархах – как о «нас».

Носители российской культуры, в том числе малоимущие (особенно деклассированная интеллигенция) парадоксальным образом ощущает свою теснейшую связь и коренное родство с зачастую искренне ненавидимым ими российским государством.

Только в России может столетиями бытовать и никому не резать слух устойчивое выражение «надёжа-царь» – то есть царь, являющийся объектом постоянной и искренней надежды. Весьма существенно, что надежда эта связана не столько с каким-то конкретными материальными улучшениями в жизни надеющегося, сколько с верой в некую высшую и при том родную и добросовестную силу, которая искренне, пусть даже и без видимого результата, старается для общего блага.

Главным результатом «второй волны либеральных реформ» и особенно монетизации льгот в этом отношении следует признать начало разрушения этой скрытой духовной связи и этого ощущения кровного родства, на протяжении веков предоставлявшего государству практически полную свободу рук.

Огромное количество россиян наглядно убедилось в априорной, немотивированной, не имеющей рационального объяснения и никакого человеческого оправдания, но исключительно сильной и устойчивой ненависти правящей бюрократии к ним самим, их семьям и их близким. Монетизация льгот не просто осуществлялась с глубочайшим презрением к нуждам и интересам граждан России, к самой их повседневной жизни (в результате чего ее непосредственным следствием, которое, собственно, и вызвало массовые протесты, стало лишение пенсионеров права на передвижение внутри их собственного населенного пункта!). Монетизация льгот объективно была (и остается даже после колоссальных дополнительных выплат) направлена на «разгрузку» пенсионной и социальной систем за счет скорейшего и наиболее полного сокращения численности наиболее социально уязвимой части общества и носила, таким образом, характер геноцида – осуществляемого, правда, не по национальному, религиозному или классовому, а по социальному признаку.