Завтра нас похоронят - Эл Ригби

Я невольно засмеялась и тут же снова задумалась. Вообще-то нам нужно купить продуктов и — на всякий случай — лекарств, ведь зима скоро наступит, а значит, все начнут простужаться. Но… для того, чтобы осуществить все планы, не хватало всего лишь одной важной вещи…

— Я отправлю парочку наших «на дело» или пойду сама, и тогда…

Светлые брови удивлённо приподнялись:

— Что значит «на дело»?

— Ну… — я замялась. Почему-то мне было впервые стыдно говорить об этом. — Позаимствовать чей-нибудь кошелёк, ведь…

— Так вы воруете? — спросил он, теперь уже хмурясь.

В раздражении я дёрнула плечами:

— Случается иногда! А ты думал, мы выращиваем деньги в каком-нибудь вагоне? Или что они падают на нас с неба? Если ты не заметил, и если тебе это противно…

Он в несколько шагов оказался рядом и сдернул куртку с моих плеч. От неожиданности я застыла на месте, борясь с желанием его ударить. Как он смел меня осуждать? Меня, у которой давно уже не было никакого выбора — воровать или не воровать, быть лидером или не быть. Да что он вообще о нас знал, он…

— Вот, возьми.

Пока я пыталась справиться с обуревающими меня эмоциями, он успел отстегнуть часть подкладки куртки и теперь, вынув что-то оттуда, протянул это мне. Пачка зелёных бумажных денег. Скай потёр лоб:

— Не помню, откуда они у меня, я случайно обнаружил их несколько дней назад. Тогда они еще были мокрыми… но, наверно, сейчас ничего…

Я знала эти деньги, видела их раньше. Они назывались долларами и ходили там, в остальном мире. Но и у нас была пара мест, где их можно было поменять — ведь до сих пор находились дураки, которые каким-то образом и по каким-то непонятным причинам приезжали сюда жить. Даже зная, что уже не уедут обратно.

— Я тебя прошу, Вэрди… не надо ничего красть. Это опасно. А тут у меня не одна такая пачка.

Я упрямо молчала.

— И… надень обратно.

Куртка снова легла мне на плечи. Я подняла глаза. Скай улыбался. И мне было стыдно. Так легко решить, что из-за воровства он меня презирает, да ещё и расстроиться из-за этого? Определённо, я глупею. Интересно, почему? Может быть, о таком можно тоже узнать у Сильвы? Ведь я в этом совсем ничего не понимаю. А может быть…

— Спасибо, — я выдавила улыбку. — Тогда… мы можем пойти и поменять их. Если хочешь, через несколько минут, я только возьму пакеты и переоденусь. Только учти… в случае чего я твоя жена, понял?

Кажется, его удивили эти слова. Я отправилась в свой вагон переодеваться, а он проводил меня удивлённым взглядом. Едва оставшись в одиночестве, я прислонилась к стене. Всё… совсем сошла с ума, ничего не соображаю. Подойдя к деревянному ящику я начала искать там самую тёплую и одновременно более-менее красивую одежду. Нашла лишь шерстяное платье и плащ, слегка потрепанный, но еще вполне приличный. По крайней мере, он был чистым. Одевшись, я сунула ноги в туфли на плоской подошве — на этот раз никаких каблуков. И в заключение надела свою любимую шляпку с вуалью и перчатки. На ходу подкрашивая губы остатками помады, я вышла из вагона на улицу и протянула сложенную куртку Скаю:

— Не хватало ещё, чтобы ты помер от простуды. Пойдём. Пока остальные не проснулись.

— А они не будут тебя искать? — лётчик внимательно оглядел меня, а потом присвистнул и многозначительно изогнул бровь. — Неплохо, неплохо.

Я махнула рукой:

— Они уже привыкли, что если меня нет, значит я «на деле».

— И часто вы воруете?

— Как повезёт… — неопределённо отозвалась я, уже направляясь вдоль вагона вперёд.

— Лучше спроси, часто ли мы попадаемся.

— И часто? — он пошёл за мной.

— Полицейские боятся от нас «заразиться»… — я усмехнулась. — Это удобно. Я ведь тебе рассказывала.

— Интересно… — он приложил ладонь к своему лбу, — я уже заразился?

— Даже если и так, картошку понесёшь ты.

— Как скажешь, принцесса. Или… что ты там сказала… жёнушка? Дорогая?

— Хватит так меня называть! — я увернулась, пресекая его попытку снова обнять меня за плечи. — Лучше скажи, ты ничего не вспомнил?

Скай покачал головой:

— Ничего. Честно говоря, Вэрди… я не знаю, что мне делать. Зато я нашёл кое-что во внутреннем кармане куртки и на всякий случай ношу с собой.

Произнеся это, он показал мне небольшую книжечку в кожаной обложке. Во время его падения она довольно сильно промокла и буквы расплылись, но прочесть кое-что можно, как и различить лицо на фотографии. Николас Старк, 31 год, гражданин США.

— Я же говорила, что ты американец, — я торжествующе хмыкнула. — Если ты забыл, эта штука называется паспорт.

Он помрачнел:

— Это ещё не всё. — И протянул мне ещё одну, почти такую же, книжку.

В ней была та же фотография, но имя стояло уже другое. Густав Шпилл, гражданин нашей страны. Я нахмурилась и посмотрела на Ская:

— Так кто же ты?

— Хотелось бы мне самому это знать, — он покачал головой. — А вообще… — на губах появилась улыбка, — имя «Скай» нравится мне намного больше, чем эти два.

Я молчала, глядя себе под ноги. Ну вот… всё и выяснилось. Даже если он не помнит, кем он был, теперь он легко сможет обратиться к быкам. Или в американское посольство. И ему нет никакой необходимости оставаться с нами. Наверняка именно поэтому он так рвётся в город.

— Я отведу тебя к герру Ларкрайту, — тихо сказала я. — Он работает в полиции и… он мой друг. Он поможет тебе найти свой настоящий дом, у них наверняка должна быть база с информацией.

Эти слова дались мне с некоторым трудом, и я ускорила шаг. Неожиданно он догнал меня и опустил руку на мое плечо:

— Что с тобой?

— Ничего, — буркнула я, уже не пытаясь от него отойти.

— Вэрди, — секунду или две он молчал. — У меня к тебе просьба. Позволь мне ещё немного остаться с вами и не тащи меня в полицию.

От неожиданности я остановилась как вкопанная и уставилась на него:

— Почему? Тебе так нравится жить в грязи?

Он усмехнулся:

— У вас не так уж и грязно. Но дело не в этом. Понимаешь, Вэрди… может, мне и отшибло память, но дураком я не стал. У нормального человека не может быть два паспорта. И это наталкивает на мысль, что я преступник. Мошенник или убийца. И поэтому я не хочу…

— Ни разу не видела мошенника и убийцу, у которого был бы свой самолёт, — хмыкнула я, не сумев сдержать улыбки.

Чёрт возьми… и почему я так радовалась? В конце концов… он ведь мог быть прав. А что если он кого-нибудь убил? Или собирался убить? Сейчас я пыталась вспомнить, как выглядел его самолёт. Небольшой… с открытой кабиной… серо-красный… но ничего, похожего на флаг или эмблему я не заметила. Хотя что скрывать… я ведь даже и не смотрела, слишком спешила спасти пилота.