Я тоже стану стервой - Марина Серова

– Ух ты! – из-за угла коридора появилась изумленная Митюшкина физиономия. Изумление плавно перетекало в восторг. – Ну, Евгеша…

– Проваливай, – коротко велела я.

Девочка Веточка, услыхав родной голос одного из хозяев, моментально переквалифицировалась из разъяренной волчицы в робкую овечку. Перестала рычать и принялась жалобно скулить.

– Кто там у тебя? – заинтересовался Митюшка и подошел поближе. Как обычно, он был в одних трусах.

– А вот отгадай с трех раз? – предложила я.

– Ветка? – недоверчиво предположил младший брат.

– Молодец! Приз в студию! – как-то излишне нервно выкрикнула я. Стоять на полусогнутых ногах было чрезвычайно утомительно.

– А где приз?

– Сейчас будет. Только по правилам нашего шоу ты должен закрыть глаза.

– Ну? – Митюшка послушно зажмурился.

Я быстро сунула ему в руки извивающийся комок, опрометью шмыгнула в свою каморку и захлопнула за собой дверь. Прислонилась к ней спиной и перевела дух.

Нет, поистине бандитская семейка. Какова хозяйка, такова и собачка, будь они все неладны. Я принялась поспешно одеваться и вооружаться. Время, время на вес золота…

Интересно, как это можно представить буквально? Время на вес золота? Скорее всего, это песочные часы. Только песок в них должен быть золотым… Господи, что за мысли дурацкие лезут в голову?!

Уложившись в рекордное время, я, полностью одетая, выскочила из своей каморки. И сразу же наткнулась на одинокого Митюшку. С самым мечтательным выражением лица он стоял подле моей двери и прижимал к груди мокрое полотенце. Девочки Веточки поблизости не наблюдалось.

– Ты что здесь делаешь? – заподозрив неладное, возмутилась я. – В одних трусах?

– А что? Ты вон вообще без всего по коридору бегаешь! – парировал Митюшка.

– Мне можно. К тому же у меня были форс-мажорные обстоятельства. Неодолимая, так сказать, сила. Итак, что тебе понадобилось под дверью молодой женщины?

– Вот, возьми, – Митюшка протянул мне мокрое, изодранное, невыносимо воняющее псиной полотенце.

– Оставь себе, – разрешила я. – И больше не толкись возле моей комнаты, понял?

– Не-не, Евгеш, ты не думай ничего такого. Я же просто спросить хотел…

– Ну? – я выразительно посмотрела на часы.

– Вот та девчонка-хакер, она кто?

– Понятия не имею.

– Я же потом весь комп облазил – ничего не нашел. Она все за собой стерла. Как будто ее вообще здесь не было.

– Вот и отлично! – воскликнула я. – Давай с этого момента так и считать – никого не было.

– Совсем никого?

– Абсолютно. Это ты, наверное, просто заигрался в какую-то игру. Вот у тебя ум за разум и заехал слегка.

– Но она же была… Я как вспомню… – Митюшка мечтательно прищурился и посмотрел вдаль. То есть в сторону кухни. – Как она сняла свой платочек, как ее белокурые волосы рассыпались по плечам… Такие красивые…

– Они не рассыпались, – заметила я. – Они у нее заколкой были собраны.

– Когда я это вспоминаю – они рассыпаются, – строго сказал Митюшка. И потом несколько запоздало спохватился: – А, так, значит, она все же здесь была?!

Придав себе самый назидательный вид, на который только была способна, я с выражением произнесла:

– Слушай, Митяй, очень внимательно слушай – никого здесь не было! И вообще, ты, это, заканчивай с наркотиками. До добра это не доведет. Это я тебе совершенно серьезно говорю. Все, я очень спешу.

Отстранив не в меру размечтавшегося Митюшку, я выскочила из квартиры. Вышла из дома, уселась в свой «Фольксваген» и покатила в сторону рынка.

Контора тети Маши располагалась в новеньком, недавно отстроенном офисном комплексе. Не забыв прихватить с собой диск с горячими мулатками, я прошла через приветливо распахнувшиеся при моем появлении стеклянные двери. Однако была немедленно остановлена угрюмым охранником.

– Пропуск заказан? – мрачно спросил он.

– Нет, – удивилась я. – А что, у вас тут пропускная система?

– Разумеется.

– Ну тогда давайте его прямо сейчас закажем. В чем проблема-то?

– А вы к кому?

– Мне нужна Лоханкина Мария Андреевна.

– Ладно, сейчас позвоню ей, – смилостивился охранник. – Как вас представить?

Не знаю, как кого, а меня ужасно раздражает этот идиотский вопрос, который почему-то так любят задавать всевозможные секретари. Неужели нельзя как-то по-другому это сформулировать? Поэтому я не удержалась.

– В джакузи, в пышной пене, в розовой шапочке с бантиками, – вежливо улыбнулась я.

– Что?!

– Не то? Не угадала? Ну давайте попробуем по-другому – в черном кожаном белье и с плеткой в руках.

Охранник слегка попятился.

– А вы, вообще, кто? – спросил он.

– Вы бы лучше мне сразу именно этот вопрос задали. Не слишком элегантно, зато понятно. Охотникова я. Евгения Максимовна.

Офис тети Маши представлял собой небольшую светлую комнату. Подле окна стояло несколько кадок с большими красивыми комнатными растениями, а стены были украшены хорошими копиями знаменитых картин.

Тетя Маша, в плотно обтягивающем фигуру трикотажном платье, восседала за письменным столом и разглядывала какие-то бумажки. Рядом с ней стоял молодой мужчина. Он был невысоким и худеньким. Молодого человека можно было бы назвать симпатичным, но этому мешали его неприятно бегающие глазки и излишек геля на темных волосах. При виде меня тетя Маша быстро поднялась, а мужчина, извинившись, собрал бумажки и вышел из кабинета.

– Женечка, что случилось? – тревожно спросила меня моя клиентка. – Мне как снизу позвонили, так у меня чуть сердце из груди не выскочило. Это Павлушка? Почему ты оставила его одного? Он здоров? На него опять напали белки? Ну говори, говори…

Н-да… Белки… Это уж точно. Просто спасения никакого от белок нет. Ладно, госпожа Лоханкина-Лукас. Сейчас мы расставим все точки над «i».

– Тетя Маша, – надменно прищурившись и чуть закинув голову назад, начала я. – У нас будет долгий разговор. Для начала сообщу вам, что мне абсолютно все известно о вашей деятельности.

– Ты о чем? – Тетя Маша опять опустилась на свое кресло.

Не дожидаясь приглашения, я плюхнулась на стул для посетителей.

– Знаете, мне кажется, вы живете немного, как бы это выразиться, не по средствам, – заявила я, внимательно наблюдая за тетей Машей.

Тетя Маша быстро опустила глаза, потом мельком взглянула на стоящий в углу заваленный бумагами стеллаж. Понятно. Такие вот беглые взгляды о многом говорят. Женщина посмотрела на меня.