Яблочко и яблонька. Или пособие по счастливой беременности и сопровождающим ее настроениям - Ольга Мещерская

Во время осмотра мне помогали снимать белье, меняли прокладки, помогали ложиться и вставать с постели, предлагали помочь сходить в душ. Катетер мне ставили со словами: «Прости, пожалуйста, но это необходимо. Я постараюсь сделать все быстро и безболезненно». И все происходящее сопровождалось улыбками и ободряющими словами.

Кормили нас три раза в день. Предварительно поинтересовавшись моими предпочтениями. Правда, до родов я совсем отказалась от еды. Боль перекрывала остальные чувства и потребности. Забегая чуть вперед, скажу, что мое предродовое состояние затянулось аж на два дня.

Те, кто приносил еду, ласково на меня ворчали, видя, что к еде я не притронулась Говорили, что мне нужно есть и восполнять запасы жизненных сил.

Не знаю, откуда взялась эта жуткая боль в пояснице. Предполагаю, что простудилась. Сначала мне помогал душ. Из которого я практически не выходила. Спать я не могла. Поэтому большую часть ночи проводила под струей воды. Только когда понимала, что начинаю засыпать от массажных вододвижений и тепла, покидала душевую кабину. Остальное время я ходила туда-сюда по палате, сжимая в минуты боли кроватные бортики и подвывая.

Я просила докторесс поставить мне обезболивающее, сделать кесарево, все, что угодно, лишь бы прекратить эту невыносимую боль. Но мне вежливо отказывали, советуя расслабиться в душе…

Волшебное действие душа закончилось на вторые сутки. Я очень жалела, что не взяла с собой надувной мяч, который из-за поездки в Германию затерялся в сумках. Благо, у мужа обнаружились согревающие пластыри, которые я, даже не спрашивая врачей, прилепила к пояснице, и которые немного облегчили мою боль.

Я ненавидела всех вокруг. Особенно мужа, который спал, вместо того, чтобы меня поддерживать. Я орала на него, чтобы он не храпел, так как храп мешает мне сосредоточиться на дыхании. Он извинялся, смотрел испуганно на меня и продолжал спать…

Дело в том, что моя отдельная палата подразумевала, что спать я буду одна. За пользование второй кроватью нужно было платить опять же сто евро. Так что первую ночь, в целях экономии, мой супруг мужественно пытался уснуть в кресле. За вторую ночь он решил заплатить, потому что сон в кресле не особенно удался. Но мне думать о ком-то в моменты разрывания тела напополам было недосуг. Вот мужу и приходилось стоически выдерживать нападки с моей стороны. Когда ты представляешь собой ощетинившийся комок боли, нападки на окружающих – это непременные сопровождающие…

Совет 49: Возьмите с собой на роды того из ваших близких, кто обладает максимальными терпением, участием и чуткостью. Кто готов вместе с вами бодрствовать столько, сколько придется. Кому не нужно на работу на следующий день. И кто умеет делать массаж.

5.

Если бы я была распорядителем-установщиком памятников на городских улицах, я бы непременно распорядилась бы поставить памятники тем, кто заботится о бездомных животных, и итальянским докторессам. За доброту и внимание.

Опека надо мной продолжалась. Я недоумевала, как у медперсонала хватает только терпения в тысячный раз выслушивать мои просьбы о кесареве и, улыбаясь, отвечать, что я должна еще немножечко потерпеть-подождать и не думать о плохом…

На вторые сутки я решила, что меня не ведут рожать, потому что я лежу в платной палате. А значит, чем больше пролежу – тем больше заплачу. Правда, эти мои мысли о плохом быстро развеяла главврач, которая сообщила мужу, что мой случай признан страховым, и что плату за палату обеспечит государство, налоги которому исправно платил мой супруг.

Неожиданная хорошая новость, конечно, прибавила мне сил и веры в чудеса, только вот главное чудо моей жизни так и продолжало раздумывать над выходом на свет.

Вторые сутки подходили к концу вместе с моей выдержкой и силами. Накануне мне сказали ждать либо отхождение вод, либо появления крови, либо боли в животе. Всю ночь я вызывала хоть один из вышеперечисленных симптомов. Но симптомы почему-то в ту ночь оказались глухи к моим просьбам… Пришлось врать.

Аппарат, фиксирующий сердцебиения мамы и малыша, было нетрудно обмануть. Так как свои выводы он делал, исходя из дыхания беременной. Спасибо одной из докторесс, которая накануне, рассматривая мою кардиограмму, сказала, что низкие волны показывают «болевые передышки». И судя по тому, что они у меня имеются (Тогда-то мне и раскрыли секрет работы кардиоаппарата), я могу еще спокойно подождать. Спокойно не смогла…

В шесть утра я разбудила мужа, сказав, что у меня появилась боль в животе. Между прочим, она вполне могла появиться на самом деле… Просто боль в спине не давала почувствовать ничего, кроме нее. Потом случилось нажатие кнопочки-вызова доктора. Кардиограмма, во время которой я очень быстро дышала, чтобы получить нужный мне результат.

И, наконец, меня взяли за руку и повели куда-то. Платье для родов одевать я не стала, так как даже не сообразила, что меня ведут рожать. Я думала, мне клизму будут ставить, давление измерять, температуру, еще что-нибудь… Так что время переодеться у меня будет…

Привели меня в палату, положили на кушетку, поставили капельницу. Мне слегка полегчало, потому что до этого лежать я не могла совсем. Пришел муж, спросил, смогу ли я побыть некоторое время без него, так как у него была назначена встреча по поводу съема квартиры. Получив утвердительный ответ и раздав необходимые ценные указания врачам, типа не пускать в палату мужчин, если что, сразу же звонить ему, и он примчится, и т. д.,он меня покинул.

Иногда боль в спине возобновлялась и я постанывала, но, в основном, мое лежание на кушетке было вполне терпимым. По очереди ко мне подходили врачи, которых, на удивление, оказалось больше, чем я ожидала, улыбались мне, беседовали между собой.

А потом мне сказали повернуться на правый бок, так как такая позиция помогла бы малышу побыстрее увидеть свет. Я не могла. Так как в такой позиции боль снова возвращалась и когтистыми лапами расцарапывала меня на двое.

Все-таки пришлось перевернуться. Когда я начала кричать от боли, докторесса сказала, что мне нужно не кричать, а дышать, показав как. (Часто-часто. Вдох-нос, выдох-рот)

О, чудо! Такое дыхание помогло сгладить болевые углы, впивающиеся в кожу, кости и всю меня.

Чуть погодя отошли воды. Сами ли или с помощью врача, я так и не поняла. Потому что отошли они в момент осмотра. Ощущение было приятным. Теплая влага ласково окутала мои ноги, после чего стало гораздо легче дышать и переносить «укусы» поясницы.

Мне сказали продолжать часто-часто дышать, когда боль особенно сильная, что я и стала делать. Дышать у меня получалось хорошо. Может, потому что в свое время я бегала по парку, дыша подобным образом… Может, потому что докторесса одобрительно кричала: «Браво, Ольга. И брависсимо бамбино!» И от похвалы хотелось продолжать быть умничкой и даже лучше… Может, потому что я когда-то решила, что роды у меня пройдут без сучка и задоринки.

Я, кстати, так и не поняла, что начались роды. Я все ждала боли в животе. А то, что происходило, считала предродовым процессом. Только удивление докторесс (Я же для них существо нежное и с трудом переносящее боль) и их переговоры между собой помогли мне осознать, что я рожаю. По-настоящему. Без всяких «пред».