#Zолушка в постель - Анна Веммер

Я делаю чай и забираю его в библиотеку, чтобы в тишине и спокойствии насладиться разбором книг и песней Саши. В окно видно лес, красивый, хвойный. Вечером обязательно схожу прогуляться и осмотреть территорию, она, судя по всему, огромная.

Я не спеша выпиваю чашку чая и уже собираюсь приступить к разбору книг, как вдруг открывается дверь и я вижу Крис. Сначала на ее лице недоумение, потом — злость.

— Какого хрена ты тут делаешь?! — она буквально рычит на меня.

Я теряюсь, потому что… а что в таком случае вообще говорят?

— Игорь просил…

Но Крис уже несет, она орет так громко, что наверняка слышно даже на первом этаже.

— Убирайся! Убирайся отсюда, дрянь, не смей даже приближаться! Ты никто, ясно?! Ты ничтожество! Вон!

— Кристина! — Я слышу голос Игоря, который, тем не менее, не унимает истерику его сестры.

Но ее гнев направляется уже на брата.

— Как ты мог?! Зачем ты ей разрешил?!

Она в буквальном смысле бросается на него с кулаками, а Игорь только удерживает сестру и никак ей не отвечает, при этом на его лице застывает странное и немного жуткое выражение, словно маска равнодушия, за которой он скрывает? Что?

— Уйди, — бросает он мне.

Юркнув мимо них к выходу, я быстро иду к себе, совершенно растерянная и шокированная. Слабый голос Игоря, спокойный и размеренный, еще долго преследует меня по коридору, пока совсем не стихает.

Я возвращаюсь в комнату, падаю на кровать почти без сил и вдруг понимаю, что забыла флешку в библиотеке. Но идти туда сейчас подобно смерти. Мне впервые по-настоящему страшно. Но не так, как было, когда рядом разбилось окно машины или когда руку пронзила острая боль. Не так, как было, когда я всю ночь сидела возле папы, прислушиваясь к его дыханию, боясь пропустить последние секунды его жизни.

Страшно от того, что я не понимаю ничего, что происходит в мире этих людей. Что тщательно выстроенные мной же образы рушатся. И Крестовские предстают не классически злобным семейством золушки, а людьми, у которых в душе не только побрякушки и зелененькие купюры.

Крис не просто так на меня набросилась. Это не обычная ненависть богатой наследницы к бедной нахлебнице. Что-то совершенно другое, личное, очень страшное. Я словно чувствую ледяное дыхание этого дома. Что бы в нем ни произошло, оно изменило всех его обитателей.

Проходит час и я решаюсь забрать флешку, на самом деле боясь, что Игорь или Марина просто выбросят ее, не найдя применения. Или Крис утащит к себе и услышит песню Саши. Страшно подумать, что тогда может произойти.

Я бесшумно, словно тень, крадусь по коридору и осторожно приоткрываю дверь в библиотеку. Мне хочется надеяться, что за дверью никого, что Игорь и Крис давно разошлись, но сегодня весь мир против меня. От увиденной картины сердце сжимается, хоть я и стараюсь убедить себя, что мне нет дела до из взаимоотношений.

Игорь сидит в кресле, а на руках у него, склонив светлую голову на плечо брата, спит Крис. Или не спит, но очень тихо лежит, сжимая в руках полупустую кружку с чаем. Они оба выглядят вымотанными. На лице девушки отчетливые следы слез, а Игорь привычно сосредоточен. Он замечает меня, я вздрагиваю, но в кои-то веки Крестовский не рычит и не издевается.

— Флешку забыла, — шепотом говорю я.

Кивком он разрешает войти и по-прежнему тихонько я беру флешку со стола, а затем снова ухожу. Стараясь не гадать, что такого произошло между ними, из-за чего у Крис случилась такая истерика и, главное, что мне делать теперь.

Я сегодня увидела немного другого Игоря и, к собственному стыду, позавидовала Крис. Мне тоже порой хотелось, как ей сегодня, полежать в объятиях близкого человека, поплакать в чашку успокаивающего чая. Он любит сестру, как бы ни рычал на нее, как бы ни угрожал оставить без содержания, все же любит, иначе не стал бы так долго сидеть рядом, успокаивая. Даже у стервы Крис есть тот, кто любит ее просто потому что она существует.

Мне не хочется обедать — аппетит безнадежно перебит кофе и пирожными, которые мы с Сашей заказали в клубе. Поэтому я качаю песню себе в телефон и лежу на постели, слушая ее раз за разом. Мне кажется, я снова погружаюсь в мир, который создала для себя в самые мерзкие моменты последних лет. Мне нравится случать Принzzа вне студийных рамок. Нравится его голос, реальный, не обработанный программами. Простой аккомпанемент гитары. Потрясающий вокал, очень редкий для массовой эстрады.

Я так увлекаюсь, что упускаю момент, когда дверь в мою комнату открывается и в проеме появляется Игорь. Он долго наблюдает, как я подпеваю, прислонившись плечом к дверному косяку. Только увидев его в отражении смартфона, я подскакиваю и вытаскиваю наушники.

— Я, конечно, понимаю, что неожиданно свалившееся бабло располагает к безделью, но ты бы хоть универ выбрала.

Я закатываю глаза. Крестовский не может без язвительных комментариев.

— Можете открыть ноутбук и посмотреть историю просмотров. Я изучила все приличные универы в городе и выписала дни открытых дверей. Схожу и поговорю с представителям. Но, если хотите знать, я понятия не имею, где могут научить управляться с вашими деньгами. А подходить к людям и спрашивать «вы случайно не знаете, что делать с парой сотен лямов?» мне как-то неудобно. Так что могли бы и подсказать.

— Вот еще, — фыркает он. — Сама разбирайся со своим будущим.

— Ну вот то-то и оно.

Но раздражение, которое я на него выплескиваю — себя обманывать нет смысла — есть результат неловкости. Мне не нравится постоянно ссориться, не нравится обмениваться издевками. Я хмурюсь и говорю, стараясь, чтобы голос звучал миролюбиво:

— Мне жаль, что Крис расстроилась. Я больше не буду ходить в библиотеку.

Игорь вновь меня удивляет:

— Нет. Разбери ее. Крис больше не помешает. Выбрось нахрен все, что там найдешь, а что не захочешь выбросить — забери себе, продай, или не знаю, подари кому-нибудь. Мне плевать. Освободи комнату.

— Но для нее это место явно что-то значит, и…

— Ничего оно не значит. Разбери его и все.

— Вы даже не расскажете мне, что случилось?

— Нет.

И как здесь быть миролюбивой?!

— Ну и зачем тогда вы сюда пришли? Поиздеваться? А я могу выгнать вас из своей комнаты?

Словно в ответ на этот вопрос Крестовский проходит и садится в кресло. Понятно, не могу. Если этот день может быть еще хуже, он обязательно будет.

— Есть хорошая новость: сегодня ужинаем по отдельности. Можешь спуститься вниз, но ничего хорошего не жди, я слишком зол и за потерю вашего аппетита не отвечаю.

Действительно хорошая новость. Один вечер без вездесущих Крестовских рож. Поужинаю в комнате и погуляю на ночь по территории.

— Дальше хорошие новости заканчиваются. Завтра тебе нужно съездить к Селехову, заполнить документы на визу и получить загран. Это нужно сделать до обеда. Понятно?