Апельсиновая ночь - Изобель Чейс

Оглядевшись вокруг, Карен молча с ним согласилась: на устройство приема, должно быть, потрачена астрономическая сумма. Даже длинные гирлянды воздушных шаров, создававшие причудливый цветной узор, были немыслимой расточительностью. Они поражали Карен всякий раз, когда она натыкалась взглядом на мерцающее сияние золотого и алого цветов.

— Больше всего не люблю ждать, когда все приедут! — воскликнула Консуэла. — Луис, пожалуйста, принеси мне мой новый веер, я оставила его наверху.

Луис еле заметно пожал плечами, но ничего не сказал. Несомненно, он привык выполнять такие поручения. Карен подняла брови, когда он проходил мимо, а Консуэла хихикнула.

— Я хотела отослать его, чтобы успеть познакомить тебя с Педро. Луис не позволит ему остаться.

— Ты думаешь, Педро уже здесь?

— Тсс… Луис может услышать. Конечно же здесь. Мы очень любим друг друга. Он ждет на улице.

Она приподняла свои юбки, осторожно прокралась к одной из боковых дверей и открыла ее дрожащей рукой. Послышался легкий свист. Он исходил от фигуры, укрывшейся в кустах, так похожей на Рафаэля, что у Карен невольно забилось сердце. Без сомнения, в Испании лучше всего обстоят дела с романтическими отношениями!

Таинственная фигура приблизилась к открытой двери, и Карен убедилась, что это действительно не Рафаэль. Мужчина был моложе и, на взгляд Карен, не столь привлекательный, как тот.

— Консуэла! — выдохнул он.

— Педро! Это Карен. Она будет моей дуэньей сегодня!

Молодой человек щелкнул каблуками и поклонился.

— Я польщен… — прошептал он.

— Почему бы вам не войти? — вежливо предложила Карен. — Должно быть, вы замерзли, пробыв так долго на улице.

— О нет, нет! — горячо возразила Консуэла. — С минуты на минуту вернется Луис!

— Но рано или поздно им все равно придется встретиться.

— Он поднимет такой шум! — Она взяла Карен под руку. — Ты ведь не осуждаешь Педро, правда, Карен, дорогая?

Сзади послышался какой-то звук, Карен не успела ответить. Консуэла бесцеремонно оттолкнула молодого человека и резко захлопнула дверь. И как раз вовремя, потому что Луис подходил к ним с веером.

— Полагаю, ты специально спрятала его? — спросил он, недовольно глядя на сестру.

Консуэла смутилась:

— Зачем бы я стала это делать?

Теперь в свою очередь смутился Луис.

— Идемте, надо приготовиться к встрече гостей.

Среди кружащейся, смеющейся толпы Карен чувствовала себя одинокой. Это была единая компания, где все знали друг друга с детства. Лишь одна она не была испанкой и выросла в другой стране и никогда не бывала на подобных приемах, устраиваемых на широкую ногу, с большим количеством приглашенных. Будучи вдовой, она сочла для себя единственно уместным сесть среди женщин, также потерявших мужей, женщин, которые, несмотря на званый вечер, были одеты в черное. Это сразу же отдалило Карен от присутствующих дам ее возраста. Однако все были чрезвычайно добры к ней. Дамы перешептывались между собой, выискивая подходящего для нее партнера, и готовы были разделить с ней ответственность за выполнение высокой миссии дуэньи.

— Вот проказница! — сказала Карен самая старшая из дам. — Конечно, я могу ошибиться — глаза у меня уже не те, но, кажется, я только что видела Педро.

— Боюсь, так оно и есть, — улыбнулась Карен.

— Луис этого не знает! Он не позволил бы ей смотреть в этом направлении!

Карен обвела глазами зал и действительно увидела среди танцующих Консуэлу и Педро, да еще Рафаэля, с задумчивым видом наблюдающего за своим молодым родственником.

— Мне кажется, все это касается только Консуэлы, — заметила Карен.

— Луис никогда бы не позволил этого! Моя дорогая, все его будущее зависит от замужества Консуэлы с определенным человеком!

Карен оглядела роскошную залу и слуг, вытянувшихся по струнке вдоль стен, — далеко не бедная декорация. И она почувствовала внезапную горечь, представив, что ожидало Рафаэля. Почему он должен содержать их всех в этом блеске только потому, что они к этому привыкли?

К счастью, она не успела углубиться в эти бесполезные раздумья: подошел Луис и пригласил ее на танец.

— Вы выглядите так, словно вам самой нужна дуэнья! Вам не место среди этого черного цвета.

— Мне и в самом деле немного не по себе. Неужели все вдовы в Испании живут только прошлым?

— Более или менее. Гражданская война отходит все дальше и дальше, а они становятся все старше и старше.

— Вы хотите сказать, они вдовствуют более тридцати лет и до сих пор носят траур?

— Но только те, кто не вышел замуж снова. — Луис ввел ее в толпу танцующих и начал быстро вальсировать, совершенно не попадая в такт музыке. — Знаете, — прошептал он ей на ухо, — я действительно надеюсь, что Рафаэль объявит о помолвке сегодня вечером!

Карен споткнулась о свои собственные ноги и извинилась. Ее бросило в жар, потом в холод. Значит, это все-таки произойдет! Впрочем, разве она не знала всегда, что так и должно случиться?

— С Консуэлой? — спросила она механически.

— Конечно с Консуэлой! С кем же еще он может обручиться?

Карен изо всех сил держала улыбку, боясь расплакаться.

— А как же Педро?

— А что с ним? — Луис оглянулся. — Полагаю, он здесь. Может, это и к лучшему! Пусть сам услышит о помолвке, это избавит меня от необходимости объясняться с ним!

Музыка стихла, и он проводил Карен обратно на ее место среди леди в черном. Она села очень прямо, ответив на его поклон скупой улыбкой, и задумалась, когда же можно будет уйти домой, не показавшись бестактной. Карен украдкой шмыгнула носом и в ужасе заметила Рафаэля, стоящего в полуметре от нее и наблюдающего за ней.

— Что вам угодно? — закипая, спросила она.

— А как вы думаете? Я хочу пригласить вас на танец.

Карен стиснула зубы, поняв, что ведет себя недопустимо.

— Извините меня.

Он подал ей руку и осторожно повел к танцующим парам.

— Полагаю, вы собираетесь сказать, что вовсе не горели желанием танцевать со мной?

Карен вскинула голову, но промолчала. Она чувствовала, как краска заливает ее щеки, и очень боялась: вдруг он каким-то образом догадается, что она только и думала, как бы потанцевать с ним.

Рафаэль крепко обнял ее одной рукой. Это было совсем не похоже на танец с Луисом: истинное блаженство! Ощущение его близости было таким острым, что все мысли вылетели у нее из головы, кроме одной — как бы не потерять благоразумие. Карен взяла себя в руки и осознанно улыбнулась ему.

— Я слышала, вы собираетесь объявить сегодня о своей помолвке.