Силиконовое сердце - Татьяна Луганцева

– Похоже, парень знает, что делает, – возразили ему остальные заложники.

– Спасение утопающих – дело рук самих утопающих, – произнесла девушка с порванным ухом.

Ева вошла в раж и перекусывала и перекусывала нитки бинта. Нитки были везде: у нее во рту, на губах, между зубами, но скоро ее язык коснулся металлического корпуса складного ножа. Она ртом передала его в ладонь Димы и зубами нашла выемку, которая выдвигала лезвие.

– Смертельный номер! – прокомментировал Дима, на мгновение перестав дышать. – Выступают артисты цирка брат и сестра Дроздовы-Парамоновы.

Ева на самом деле рисковала, одно неверное движение, и она могла перерезать губы, язык или отсечь кончик носа. Девушка старалась об этом не думать, у нее появилась цель, и она шла к ней ценой титанических усилий. Нож был открыт. Дима повернул его лезвием вверх и перерезал на себе веревку, связывающую руки, затем распутал сестру.

– Я свободен! Ты – молодчина, Ева! Возьми ножик и развяжи остальных!

– Нет!!! – заорал Глеб. – Не трогайте меня! Что вы наделали! Так бы у нас еще был шанс остаться в живых!

– Не было у нас этого шанса, понимаешь, не было! – ответил Дима.

– Мы только напрасно разозлим бандитов! Что натворил этот дохляк?! Если отморозки увидят, что он освободился, то его убьют, а нас всех изобьют и снова свяжут!

– Да заткнись же ты! – не выдержала Кристина.

– В общем, кто хочет, тот пусть и освобождается, – миролюбиво ответил Дима.

– Меня не трогайте! – предостерег его Глеб.

Женщины по очереди просили разрезать им веревки и с удовольствием потирали затекшие руки. Все с долей недоверия и потаенной надежды смотрели на Диму. Он встал и вышел на середину трюма.

– Кто-нибудь из мужчин хочет пойти со мной наверх? – спросил Дима.

– Я! – вызвалась Ева.

– Из мужчин, – подчеркнул Дима.

– Вот ненормальный, зря я его не пришиб, он погубит всех нас, – прошипел Глеб.

– Я бы пошел, но не чувствую ногу, – ответил капитан.

– А у меня после удара в нос в глазах двоится и голова кружится, – оправдывался один из матросов.

– А у меня…

– Все! Все я понял! Раненые мне не нужны.

– Дима, я с тобой пойду, – снова вызвалась Ева, потуже стягивая волосы на затылке.

– Нет, дорогая, ты не сможешь. Кроме того, это действительно опасно, и династия Дроздовых – Парамоновых не должна прерваться на мне, – подмигнул ей Дима, потирая перевязанную руку.

– Я могу пойти, – раздался голос Юры, и Ева только сейчас подумала о том, что его долго не было слышно.

– Нет, этого мужчину нельзя брать с собой, – возразила соседка Юры, – у него точно что-то повреждено, он все это время был без сознания, только сейчас в себя пришел.

«Юрий, наверное, повредил бок при падении», – подумала Ева и решила, освободив оставшихся людей, заняться боком Юрия.

Дима подпрыгнул и, зацепившись руками за балку, повис рядом с люком. Ева поняла, что так прыгнуть она действительно не сможет.

– Позовите кто-нибудь их, покричите что-нибудь, о помощи например, – попросил он, вися наверху.

– Не делайте этого! Он сошел с ума, он всех нас погубит! – с истерическими нотками в голосе проговорил Глеб, но его никто не слушал. Ева закричала громким, визгливым голосом:

– Кто-нибудь помогите, пожалуйста! Женщине плохо! Кровь! Пожар! Спасите!

Все туристы сидели на своих местах, держа руки за спиной. Послышались грубые шаги кованых сапог на палубе. Люк резко открылся, ослепив светом людей, сидевших прямо под ним. В световом проеме возникло недовольное лицо главаря банды.

– Что вы визжите? Я еще никого не прирезал.

– Тут дым! – громко и уверенно сказала Ева.

– Где? – спокойно нагнулся бандит, всматриваясь в темноту трюма. Он ничего не боялся: знал, что люди обезоружены, связаны и находятся внизу без лестницы. Поэтому вел себя нагло и уверенно. Сильнейший удар ботинками сорок третьего размера в лицо – это было последнее, что он почувствовал. Дима, изогнувшись, все-таки смог нанести удар неожиданно, так как оставался в тени при открывании люка. Главарь банды схватился за лицо и, оглушенный, ничего не понимающий, повалился вниз, в трюм.

– Один есть, свяжите его, будет много крови, у него сломан нос.

Дмитрий выждал еще несколько секунд и, подтянувшись на руках, влез в раскрытый люк. На палубе никого не оказалось.

– Дима, у него есть обрез. Возьми! – сказали ему снизу люди, у которых забрезжила надежда на освобождение.

– Нет, оружие не возьму, чтобы не было соблазна пустить его в ход, чтобы не убить кого-нибудь случайно, ненароком. Я закрою вас, друзья, чтобы раньше времени не привлечь внимание к неполадкам в хозяйстве, – тихо ответил Дима, склоняясь вниз, темные волосы закрывали половину его бледного лица.

– Удачи тебе! – крикнула ему Ева, сжав кулачки.

– Она ему понадобится, – фыркнул Глеб.

Дима аккуратно закрыл крышку люка, погружая пленников в полумрак и неизвестность.

– Сейчас этого хлыща убьют, а вас всех изобьют, – буркнул Глеб.

– Типун тебе на язык! – крикнула Кристина.

– А что вы беспокоитесь? Вы же остались связанным, вас никто не тронет, вы – примерный пленник, – с усмешкой заметила Зоя.

– Я уверена, что у Димы все получится, – держала за брата пальцы Ева, – одного он уже завалил.

Все с неприязнью посмотрели на связанного, все еще находящегося без сознания «пирата» с кляпом во рту. Вместо лица у него была кровавая маска.

Дима крадущейся походкой пробирался по палубе к капитанской рубке. Там он заметил одного бандита, двое других прохаживались на носу шхуны, не выпуская оружия из рук. Дима прислонился спиной к холодному металлу и попросил у бога только одного: чтобы каждый преступник появлялся перед ним поодиночке. Бог его не услышал, и оба бандита вышли на него с двух сторон. Сотую долю секунды на их лицах отражалось изумление. Этого времени хватило на то, чтобы Дима дернул одного из них за обрез и им же что есть силы ударил преступника в солнечное сплетение, рискуя погибнуть в том случае, если бы тот успел нажать на курок и разрядить всю обойму ему в грудь. Другой преступник сориентировался достаточно быстро, он выстрелил в Диму, но тот успел упасть на палубу и в накате приблизиться к стрелявшему бандюге, стукнув его ногами в болевое место. Второй удар локтем пришелся на шею уже падающего преступника. А пули, выпущенные из его обреза, попали в ногу напарника. Последний взревел от боли. Обезвредить третьего пирата, находящегося в рубке без оружия, Диме уже не составило труда.

Люди, оставшиеся в трюме, слышали выстрелы и испуганно молчали.