Всем нам, в безвременье летающим… - Юрий Валентинович Смольянов

мне волнительно.

Я мечтаю.

Только мне не верится.

Я смеюсь.

Но это ж отвратительно,

Там вертеть,

где ничего не вертится.

Я дружил,

но все кто рядом, предали.

Я писал,

но всё пока не издано.

Восхищался.

Понял, эка невидаль!

Верил,

повстречаю только избранную.

Я любил.

И был любим как будто бы.

Я взрастил

кого-то там из семени.

Я прошу:

не помните, забудьте вы.

Нет меня

в пространстве и во времени.

Мне былого не вернуть

За метелью, за пургой

Ты не видишь дальше носа.

И в глазах твоих затмение.

Стала ты совсем другой –

Жуть словесного поноса

Вместо милого общения.

Что случилось? Как же так?

На лице одни ухмылки,

А в глазах сердечный холод.

Время тикает: тик-так,

И любви остатки пылкой

Там, где был я слишком молод.

Мне былого не вернуть.

Скрип заезженной пластинки

Режет слух и день, и ночь.

Чтоб продолжить дальше путь,

Я в растоптанных ботинках

Ухожу из дома прочь.

Наши итоги

Мы уходили в никуда,

Захлопнув рубочные люки.

Дом покидали не от скуки,

А в рамках ратного труда.

Мы смело шли в морские дали,

Забыв тепло квартир уютных,

Любовь девчонок шалопутных,

Которых где-то повстречали.

Детей своих не помним. Боже!

Они на свет пришли без нас.

И службу нашу без прикрас

Узнают. Но намного позже.

Мы по-другому просто не умели.

Уподобясь лабораторной мыши,

Все указанья, отданные свыше,

Не выполнить, конечно же, не смели.

И вот итог – не радостный, печальный.

Уйдя в запас с военной службы,

Так и остались никому ненужные

У той последней стенки, у причальной.

***

Как с деревьев опадают листья,

Так и годы падают под ноги.

Стал к себе не слишком строгим.

Всё рисую радужною кистью.

Мне б побольше красок и поверь,

«Нет!» скажу я жизненной чернухе.

И с клюкой явившейся старухе

Укажу немедленно на дверь.

Сын за отца в ответе!

Не нуждаюсь я в этом совете,

Мол, сын за отца не в ответе.

Куда же ему деваться?

От плохого отца избавляться?!

Это совсем не к лицу –

Повернуться спиною к отцу.

И громко для всех прокричать:

«Не хочу я его величать!»

А может мой сын и прав,

Надо просто сменить свой нрав,

В пропасть не падать, подняться,

С сыном, как прежде обняться.

Это ведь наши дети.

За них мы всегда в ответе!

***

Кричи, не кричи.

Мы давно не слышим друг друга.

Строчи, не строчи.

Не читают наши послания.

Смотри, не смотри

Ни врага и ни друга

Мы не видим. И нету желания!

Размышление

Совершенно понарошку

Я в собаку или кошку

Превратиться захотел…

Поглядел в своё окошко,

Подождал ещё немножко,

И решиться не сумел.

Оглядев задворков «дали»,

Сам себе сказал: «Едва ли,

Как они сумею жить!».

Находясь в известной позе,

На жука гляжу в навозе,

И гадаю: быть или не быть?

***

Как Жанна д’Арк на эшафот,

Я поднимаюсь на Голгофу.

Сейчас Всевышний мне зачтёт

Все неудавшиеся строфы.

Их было множество. Поверь.

И я ничуть не сожалею,

Что, отворив случайно дверь,

Побрел поэзии аллеей.

Она так сладостно, так нежно

Влекла в заманчивые дали.

В меня вселила лишь надежду,

Что попаду в священные скрижали.

***

Я с тебя сдуваю все пушинки,

Обижать не смею, берегу.

Редких слёз твоих воздушные снежинки

Растопить, поверь мне, я смогу.

Столько лет шагая вместе, рядом,

Испытали взлёты и падения.

И плохие вспоминать не надо

Нашей жизни прОжитой мгновения.

Не жалею, мне какое дело…

Не считал страниц календаря.

Путь продолжу до известного предела,

Всячески судьбу благодаря.

***

Погибаю от дурмана,

От иллюзий, от обмана.

Словно шлюпка, дал я течь

От пустых ненужных встреч.

От друзей продажных тоже,

Я прошу: спаси, о Боже!

Подлость их не пережить.

Волком я хочу завыть,

Чтоб меня сейчас услышал

Повелитель наш Всевышний.

С добротой ему присущей,

Пусть зовёт в златые кущи.

Любимой

Нет, не север приз мне всунул.

Нас сосватал знойный юг.

Повстречав тебя, не клюнул

На твоих поджаристых подруг.

Так цени, хоть изредка, хоть кратко,

Все, что получила от меня.

Я готов растаять без остатка

В пламени любовного огня.

***

Холод. Свернулась душа

За пуховиком китайским.

Спряталась там, дрожа,

Ожидая тепла маломальского.

А оно ведь придет, но не скоро.

Просто дождаться сумей.

И тогда через кожи поры

Впитаешь тепло майских дней.

И душа от такого счастья

Закурлычет и запоёт.

И с тобой не успев попрощаться,

Устремится в небесный полёт.

***

Я колючий, словно ёжик.

След – не виден на снегу.

И душою без застёжек

Похвалиться не могу.

Приходи и стар, и молод

Все они по барабану.

У меня душевный голод,

Я зализываю раны.

Кто нанёс? Уже не помню.

Тот иль этот? Может – та.

По характеру я Овен.

Но они-то – сволота.

…

Все рядились в праздные одежды.

Ангелы – и в профиль, и в анфас.

Только не было и толики надежды,

Что придут на выручку тотчас.

Сколько их друзей фальшивых

На коротком жизненном пути?

Даже став совсем плешивым,

Настоящих не сподобилось найти.

***

Я по питерским крышам

К горизонту держу свой путь.

Стараюсь ступать чуть слышно,

Никому не мешая заснуть.

Мне луна указала дорогу.

Так хорош её жёлтый блин.

Надкушу, коль придётся, немного

Мне протянутый сочный клин.

Я иду в никуда, но смело.

Не боюсь оказаться у края.

Если ад ждёт – значит за дело.

Но хотелось бы только рая.

***

На эскалаторе в ад съезжаю.

Эй вы, черти, принимайте гостя.

Те скорей меня в чан сажают,

Чтоб сварилось и мясо, и кости.

И побольше кидают приправы

Черный перец, лавровый лист…

В чем-то черти, конечно, правы

Не святой я, душою не чист.

Но сидеть не хочу я в чане.

Эй, чертята, огонь потушите.

И попал я сюда случайно,

Если умер, скорей воскресите!

***

Серая мгла разделила с реальностью.

Что там скрывается? Трудно понять.

Кто-то мне скажет: «Это банально всё,

В прошлом копаться и что-то искать».

Мне ж интересно, что было, что будет.

Жить с пеленою не хочется как-то.

Плохо, коль каждый из нас позабудет

Прожитой жизни весомые факты.

С прошлым прощаемся, грустно, конечно.

Но это, поверьте, совсем не беда.

Путь наш извилистый не бесконечен.

Помнить об