"По своим артиллерия бьет..." Слепые Боги войны - Владимир Бешанов

ГКБ-38 превосходило другие КБ, проектирующие полевую артиллерию, как по квалификации, так и по количеству конструкторов; в ГКБ-38 конструкторов было больше, чем во всех других, вместе взятых. Словом, был создан думающий и работающий центр, на который возлагалась научно-исследовательская работа, а также изучение проектов, сделанных другими КБ.

Оборудованием опытный завод оснастили первоклассным. Когда мы начали размещаться в инженерно-конструкторском корпусе, строители еще не все в нем закончили, но то, что сдали, сделали хорошо. Комнаты для конструкторов — просторные, светлые и нешумные. Механосборочный цех, лабораторный корпус, все остальные цехи и службы стояли среди хвойного леса, настолько густого, что из окон КБ мы их даже не видели.

На новом месте конструкторы сразу, без раскачки, взялись за дело. Настроение у всех бодрое, все были довольны прекрасными условиями, созданными для творческого труда».

Немцы упаковали чемоданы и убыли в Фатерлянд.

Но счастье длилось недолго. В конце 1933 года решением правительства, в целях укрепления периферийных артиллерийских заводов, ГКБ № 38 ликвидировали, а «очень квалифицированных кадров» направили в Ленинград, Пермь, Сталинград и другие города. Группа В.Г. Грабина поехала в Горький всего на год как вступивший в строй Союзный машиностроительный завод «Новое Сормово» (№ 92). Нельзя не согласиться с Василием Гавриловичем, что уничтожение научно-конструкторского центра ствольной артиллерии в Подлипках, с точки зрения думающего о деле человека, было ошибкой. Однако с высоты советской бюрократической колокольни — рядовое явление: думать должны те, «кому это поручено». У начальника вооружений М.Н. Тухачевского имелось свое видение специфики грядущей войны.

Выдающийся математик Н.Н. Моиссев рассказывал, как похожими методами уже после Отечественной войны был выхолощен факультет авиационного вооружения Академии имени Жуковского:

«Возник совершенно уникальный молодежный коллектив, который в сочетании с Вентцелем, Пугачевым, Покровским и многими другими талантливыми учеными старшего поколения представлял огромную национальную ценность. К сожалению, начальство ВВС не сумело должным образом оценить этот коллектив и его хорошо использовать для решения проблем развития авиационного вооружения. Вместо этого оно начало его постепенно разгонять. Под разными предлогами…

А туг появился повод — целый ряд средних учебных заведений стали преобразовывать в высшие. Вот они нас и стали рассылать по всей стране. И потянулись в разные концы необъятного Советского Союза те, которых следовало бы держать в кулаке и не терять критической массы их интеллекта и способностей. Хорошие мозги, как и ядерное горючее, тоже дают эффект взрыва лишь в том случае, когда есть критическая масса!»

Что касается отечественных разработок, то с ними дело затянулось. Ф.Ф. Лендер, приняв заказ Реввоенсовета на создание новой материальной части РККА, успел подготовить только эскизные проекты и скончался в сентябре 1927 года в возрасте 46 лет.

Работа над гаубицей «большой досягаемости» была продолжена под руководством А.Г. Гаврилова. В КБ Арткома разрабатывали чертежи качающейся части, в КБ завода «Большевик», которое возглавил Н.Н. Магдесиев, — станок лафета на гусеничном ходу. В целом конструкция Б-4 представляла собой, грубо говоря, 8-дюймовую осадную гаубицу Шнейдера образца 1913 года с поршневым затвором «типа Шнейдер» (ее производство до революции пытались наладить на Путиловском заводе, где Лендер заведовал артиллерийской конторой) и удлиненным до 25 калибров стволом, установленным на шасси американского трактора «Холт». Такая конструкция лафета должна была обеспечить гаубице достаточно высокую проходимость и возможность ведения огня с грунта без использования специальных платформ.

Опытный экземпляр был изготовлен в начале 1931 года. После длительных полигонных и войсковых испытаний в июне 1934 года система была принята на вооружение под обозначением 203-мм гаубица обр. 1931 г. Она предназначалась для разрушения особо прочных бетонных, железобетонных и броневых сооружений, для борьбы с крупнокалиберной или укрытой прочными сооружениями артиллерией противника и подавления дальних целей. Максимальная дальность стрельбы составляла 18 000 м, скорострельность — 1 выстрел в две минуты. К орудию были разработаны выстрелы картузного заряжания с одним полным и 11 переменными зарядами. Благодаря углу возвышения до 60 градусов обеспечивалась возможность выбирать оптимальные траектории для поражения различных целей. Стрельба велась бетонобойными и фугасными снарядами весом 100 кг. Бетонобойный снаряд, выстреливаемый с начальной скоростью 600 м/с, пробивал бетонное покрытие толщиной до одного метра.

Для транспортировки гаубица разбиралась на две части: ствол, уложенный на специальную повозку, и соединенный с передком гусеничный лафет. В боевом положении система весила 17 700 кг. Наибольшая допустимая скорость передвижения по шоссе составляла 15 км/ч. Расчет состоял из 15 человек.

Производство в 1933–1934 гг. было развернуто на заводах «Большевик» и «Баррикады». Причем, ввиду отсутствия в СССР единой системы чертежей и допусков, разницы в технологических возможностях предприятий, каждый завод делал гаубицу собственной конструкции. Отсюда возникали постоянные трения с военной приемкой, указывающей на необходимость соблюдения технических требований Артуправления. Заказчик со своей стороны регулярно менял свои требования и предлагал внести те или иные изменения в конструкцию, вгоняя в истерику заводских технологов. К 1 января 1934 года было изготовлено 119 гаубиц.

22 июня 1941 года в РККА имелось 872 системы Б-4.

В целом Б-4 выглядит бледнее немецкой 21-см мортиры Mrs. 18, модернизированной в 1936 году. «Немка» имела длину ствола 31 калибр, горизонтальный клиновой затвор, двойной откат, раздельно-гильзовое заряжание, угол возвышения 70 градусов, колесный лафет, могла перетаскиваться в собранном виде, а при раздельной возке транспортировалась со скоростью до 20 км/ч. Наводка и заряжание орудия могли производиться одновременно и независимо друг от друга. Дальность стрельбы 121-кг бетонобойным снарядом достигала 16 700 м. Самое интересное, что, будучи мощнее «сталинской кувалды», крупповская, при одинаковой скорострельности, была на 1000 кг легче и вдвое быстрее переводилась из походного положения в боевое. На 1 июня 1941 года в строю состояло 388 единиц.

Проект 152-мм дальнобойной пушки, предназначенной для поражения глубоко расположенных резервов, передовых аэродромов и других объектов в ближнем тылу противника, в сентябре 1929 года также был передан заводу «Большевик». Опытный образец установки Б-10, состоявшей из качающейся части со стволом длиной 47 калибров и лафета с гусеничным ходом от гаубицы Б-4, был собран в ноябре 1932 года. При стрельбе для снаряда весом 49 кг была получена начальная скорость 880 м/с и максимальная дальность 27 000 м. Еще три года ушли на испытания, доработку, эксперименты с различными стволами и типами снарядов, прежде чем было твердо установлено, что пушка для войны не годится. Основными недостатками системы были низкая скорость вертикального наведения, невысокая скорострельность, большое рассеивание снарядов. При стрельбе полным зарядом живучесть ствола составляла всего 100 выстрелов.