Ядовитые цветы - Анна Берсенева

Лизу смутил и его вопрос, и этот взгляд. Что ответить ему? Ей показалось, что Виктор спросил, может ли она стать его спутницей. И она не знала, что ответить…

Но, к счастью, его слова не были вопросом.

– О, а паэлья-то ваша остыла, – заметил он. – И сангрию вы не пьете. Это безобразие, что я завел с вами философскую беседу, вместо того чтобы дать вам спокойно поесть! А сам, кстати, под этот возвышенный разговор всю паэлью отлично съел.

Но Лиза не жалела об остывшей паэлье. Она прислушивалась к каждому слову Виктора и не могла понять, что же это значит. Выходит, она влюбилась в него? А иначе почему ей нравится разговаривать с ним, почему так важно понять, что произошло в его семье, как живет теперь его сын? Она чувствовала, что этот, недавно совершенно посторонний человек становится близок ей, – и не умела объяснить эту близость ничем, кроме любви. Значит, любовь вот так и приходит – спокойно, незаметно, и сердце не трепещет от одного его взгляда? А как же тогда все, о чем она читала, что представляла, сидя с книжкой на берегу Двины?

Во всяком случае, прощаясь с Виктором в этот вечер, как всегда, у своего подъезда, Лиза понимала, что души их теперь сблизились и что не проходят бесследно такие вечера.

И тем большим было Лизино удивление, когда Виктор снова надолго исчез! Она не могла это объяснить, она терялась в догадках и не знала, ждать ей его звонка или постараться совсем его забыть. Теперь, когда она знала, что семья не сдерживает его, такое поведение было совершенно необъяснимо. И после того вечера – неужели он совсем не почувствовал близости, которую так ясно ощутила она? Если он занят на работе – ведь мог бы просто позвонить и сказать об этом, поинтересоваться заодно, как идет ее жизнь. Именно так поступил бы мужчина, если он испытывает к женщине хоть какие-то чувства!

В конце концов Лиза решила сказать ему об этом, если он вообще объявится снова. Иначе что же, она так и будет ждать у моря погоды, как будто вся ее жизнь заключается лишь в том, чтобы как-нибудь попасть в ресторан? Ведь от него месяц ни слуху ни духу, это уже слишком!

Конечно, она не сидела дома. Июньская погода была в этом году невыразимо хороша – ни жары, ни затяжных дождей, – и Лиза с удовольствием гуляла теперь с детьми не только в Крылатском, но и подальше: выбиралась в центр, на бульвары. Особенно нравилось ей сидеть на Тверском, напротив дома Ермоловой, и представлять, что на дворе совсем другое время, и в этих особняках живут люди, и она сама войдет сейчас в одну из старинных дверей с медными ручками…

– Ты на глазах расцветаешь, Лизушка, – заметил как-то Николай. – Надо же, а ведь приехала, казалось – красавица, куда уж больше!

Лиза действительно похорошела – даже сама замечала, глядя в зеркало. Нельзя было сказать, что она похудела, но ее лицо перестало быть по-детски округлым, сохранив, однако, свои мягкие очертания. Походка стала такой легкой и стремительной, словно Лиза почувствовала простор московских улиц и двигалась теперь в их ритме. И тот живой, пленительный огонек в ее зеленых глазах, который так нравился Виктору, горел теперь в них постоянно – точно каждое мгновение жизни вызывало у нее необъяснимую радость.

На нее оглядывались мужчины, несмотря на то что она почти всегда была с детьми. Темпераментные кавказцы – те просто останавливали свои машины рядом с нею и, восхищенно цокая языком, расточали комплименты, приглашая поехать с ними:

– Детей твоих пока посмотрят, слушай, какие проблемы! Мы приличные люди, тебя не обидим, очень хорошо время проведем, да?

Лизу ужасно забавлял откровенный к ней интерес. Вообще-то так было и прежде, и в Новополоцке; нельзя сказать, что восхищение было для нее в новинку. Но сейчас что-то изменилось, и, чувствуя это, она не понимала, что именно. Изменилась она сама, это было бесспорно. Впервые в жизни она чувствовала себя уверенно. Хотя, казалось бы, в чем могла состоять эта уверенность, на чем основываться? Внешне ничего не изменилось в ее жизни, не появилось ничего определенного, а уверенность в себе пришла и переменила Лизу почти неузнаваемо.

Николай подарил ей несколько изящных и модных вещей – красивую длинную юбку, золотистую полупрозрачную блузку, бронзовые туфли-лодочки – и Лиза с удовольствием вертелась в этих обновках перед зеркалом, представляя, как красиво они смотрелись бы в соответствующей обстановке. Втайне она понимала, что «соответствующей» может быть только встреча с Виктором, но не знала, как вести себя с ним, если такая встреча состоится…

Когда он все-таки позвонил, Лиза растерялась. Она стояла, держа трубку в руках и слыша, как звучит ее имя:

– Лиза? Лиза, что же вы молчите? Вы не слышите? Черт, а я в машине, не могу переменить аппарат!

– Я слышу, – произнесла она наконец.

– Вот и отлично! Тогда, значит, мы можем встретиться и поговорить?

Чувствовалось, что Виктор рад слышать ее голос, будто они болтали не позже, чем вчера.

Сейчас было самое время сказать, что им лучше не встречаться, и Лиза уже собиралась произнести эту фразу. Но в последнее мгновение она вдруг подумала: а правда ли это? Так ли уж она уверена, что не хочет его видеть? А если не уверена, зачем притворяться?

– Где же мы встретимся? – спросила она.

– Где вам угодно, – немедленно ответил Виктор. – Если хотите, поедем куда-нибудь пообедать.

– Я только что пообедала, – отказалась Лиза.

– Тогда выпьем послеобеденный кофе. Там, например, где вам так понравился саксофон, или еще где-нибудь – мест хватает. Знаете что? Вы спускайтесь вниз, а я буду у вас через полчаса, тогда и решим вместе. Хорошо?

Это «хорошо?» он произносил так обезоруживающе, как будто и вправду советовался с нею, как будто не он исчезал бог знает на сколько, а потом командовал, когда ей выйти к нему!

День был субботний, и Николай отлично слышал Лизин разговор: он как раз играл с дочкой в соседней комнате. Тут же подскочил и Андрюшка:

– Это кто тебе звонил? Кавалер? Ты, Лиза, с ними поосторожнее, сейчас мужчины знаешь какие?

– Ты у нас много знаешь, – улыбнулась Лиза. – Я такая осторожная, просто ужас, можешь не волноваться!

Николай не стал ни о чем ее расспрашивать. Что в этом толку? Все равно, чему быть, того не миновать. Ведь он даже не знает этого Лизиного миллионера, почему же должен что-то запрещать ей? Да и с трудом верится, что сестра послушается…

– Коля, ничего, что я тебя не предупредила? – спросила она, подлизываясь к брату. – Но ведь я сама не знала…

– Да, интересная у него манера! – все-таки не удержался Николай. – Ты, я смотрю, никогда заранее не знаешь, когда он вообще появится.

– Мне и самой это не нравится, Коля, но я просто не знаю, как ему об этом сказать, как объяснить, – смутилась Лиза. – Он все делает так естественно, как будто и не понимает, что это меня обижает…