Товарищ пришелец - Андрей Загородний

– Что вы хотите?

– Мы, собственно, пришли сюда в поисках наших друзей. Мы прилетели на рыбалку, на базу «Сибирский таймень». Прилетели на вертолете, но он сломался, и радиосвязь пропала. И-и-и… наши друзья пошли к вам, чтобы сообщить обо всем в Хабаровск… Но они ушли и не вернулись. Понимаете? Мы боимся…

– Ваши друзья? – вновь потер глаза Артур Ильич. – Кто именно?

– Позавчера ушел Василий, внук деда Ивана. А вчера – сам дед Иван и вместе с ним – Катюша…

– Катюша? – встрепенулся метеоролог.

– Да. – Под сердцем у Павла что-то екнуло. – Она на рыболовной базе за повариху. Хотите сказать, что она до вас не дошла?

– Я не знаю! – неожиданно вскочил и перешел на крик Артур Ильич. – Кто дошел, кто не дошел – понятия не имею! И мне нет дела ни до какой рыболовной базы! Я здесь один – на метеостанции… Мы с Мариной здесь живем и никого не трогаем…

Павлу показалось, что метеоролог готов наброситься на него с кулаками. Явный псих!

– Я вас ни в чем не обвиняю! – Павел примирительно выставил вперед открытые ладони. – У нас неприятности, и я ищу пропавших людей, беспокоюсь, не случилось ли с ними что-то…

– Что могло случиться?! – аж подпрыгнул на месте Артур Ильич. – Что здесь вообще может случиться?! Здесь – все что угодно может случиться!!! – И, будто потеряв силы, метеоролог плюхнулся обратно на кровать.

– Так что же? – вкрадчиво поинтересовался Павел. – Расскажите все по порядку, это важно…

– По порядку! – вновь вспылил Артур Ильич. – Какой тут порядок?

– Ну, может, рассказать все с самого начала…

– Что с самого начала? С самого начала – тоже вот так пришли… неприятности у них. А потом у нас неприятности. И вот уже сколько лет!

– Артур Ильич, кто к вам пришел, когда?

– Тогда! Вскоре после аварии! Мужчина и женщина беременная. Или не мужчина – пойди разбери, но мы с Мариной сначала думали, что это был мужчина. С неприятностями… Они нам ничего не рассказывали, но мы почему-то знали. Мы с Мариной тогда только-только сюда на станцию завербовались на три года. Как только поженились, решили пожить здесь, чтобы лишь вдвоем, без никого… вот ведь повезло. А тут вдруг эти появились…

Казалось, метеоролог вот-вот разрыдается. Но, как бывает, начав изливать душу, он уже не нуждался в понуканиях к продолжению рассказа:

– Мы-то с Мариной думали, что это какие-нибудь туристы заблудившиеся. Но какие туристы, когда женщине рожать! Вот она у нас здесь и рожала. А мы с Мариной помогали. Представляете – я вот этими руками принимал роды!!! Но ведь откуда-то знал, как все сделать правильно… А я крови боюсь. А тогда почему-то не боялся и знал, что надо делать. Но те двое почему-то нам не помогали. Наваждение какое-то было. Да почему было-то? Оно и сейчас – наваждение, и вчера… Нет не вы, вы не наваждение, но вы тоже…

Метеоролог закрыл лицо руками, плечи его затряслись. Павел извлек из рюкзачка фляжку с водкой, свинтил крышку, громко выдохнул и глотнул. Артур Ильич все это услышал и, кажется, унюхал, оторвал от лица руки. Павел молча протянул ему фляжку. Тот невнятно поблагодарил, фляжку принял, но из горлышка пить не стал, а достал из тумбочки, стоявшей у кровати, древнюю аптечную мензурку. Плеснул в нее не очень много, выпил, закашлялся, вернул фляжку владельцу и продолжил сбивчивый рассказ:

– Вы бы видели, что тогда родилось! Двое: человек и нечеловек! Да, но человек… в смысле ребенок… девочка была вся такая светло-зеленая, а другой… нечеловек – темный, малиновый. И вообще на рыбу был похож, только плакал таким же голосом, как девочка. Но мы их все равно любили и… воспитывали… И девочка стала не зеленая, а нормальная…

Павел слушал и не верил своим ушам.

– Вы представить себе не можете, что это такое: любить и воспитывать рыбу… ну, и девочку. Мы почему-то… наваждение какое-то… что-то заставило нас… назвать их такими дикими именами, что и произнести невозможно… А мы и не произносили полностью, только по слогу одному… Тай и Юша. Это уже потом Юша стала КатЮшей… А Тай так и остался… Тай – это Таймень получилось… А когда они подросли, то уплыли. Там под горкой ручей протекает и глубокий омут. Юша жила здесь, с нами… То есть мы Мариной ночевали в том домике, а Юша – в этом. С раннего детства не боялась одна оставаться. Но как одна? Не одна… Ну а Тай все время жил в омуте. И однажды, когда вода в ручье сильно поднялась, они уплыли. Потом Юша вернулась, а Тай нет. Но она потом все равно ушла, насовсем…

– А куда же делась та женщина, которая рожала? – наконец задал вопрос Павел. – И тот мужчина?

– Умерли… Точнее, не умерли. Еще когда она рожать начала, он спросил ее странно так: «Удержать сможешь?» Он не вслух спросил. Или вслух? Но мы с Мариной этот вопрос хорошо поняли. И ответ женщины поняли. Она ответила, что не знает. Когда схватки начались, внизу, в распадке, стало что-то происходить… то ли загоралось, то ли взрывалось, то ли двигалось что-то огромное… не знаю, не до того было, мы с Мариной помогали. Тот вниз побежал, и вдруг… лопнул, наверное – брызги какие-то полетели, и на том месте – радуга. Но мы почти не смотрели – в это время дети родились, а она… почти сразу после родов словно растаяла. Вот так лежала на кровати, а потом бледнеть начала и исчезла. Никаких следов после себя не оставила, только двух детей.

– Как такое может быть? – спросил ошеломленный Павел.

Вместо ответа Артур Ильич протянул руку к его фляжке. Павел не пожадничал, но сначала выпил сам – из горлышка, метеоролог же вновь воспользовался мензуркой.

– Все может быть, – сказал тот после небольшой паузы.

В это время на улице что-то громыхнуло. Сорвав с плеча ружье, Павел выскочил на крыльцо и увидел посредине двора Титова.

– Тьфу ты, дьявол! – выругался майор. – А я уж подумал, тоже испарился. Зову, кричу, а ты не отвечаешь. Почему молчал?

– Да не слышал я тебя! Зато другого столько наслушался…

– От кого?

– От Артура Ильича, от кого же еще.

– Так он здесь, что ли? – Титов уже был на крыльце, не церемонясь, отпихнул Павла, вбежал в дом. Павел последовал за ним.

– Что-то я Артура Ильича не наблюдаю! – раздалось из маленькой комнаты. – Или, Паша, у тебя шутки такие?

– Не шутил я, – нахмурился Павел, оглядывая комнату. – Видишь, – кивнул на лежащую на столе фляжку, – только что водку с метеорологом пили.

– И? Куда же он подевался? Может, просто причудился?

Вместо ответа Павел поднес к носу мензурку, из которой пил Артур Ильич. Пахло водкой, и донышко было мокрым. Протянув мензурку Титову, сказал:

– Не причудился.

Майор тоже понюхал.

– Паша, ты что-нибудь понимаешь?

– Если рассуждать с точки зрения обычной логики, то где-то в доме имеется потайная дверь. Если же сопоставить все, что вокруг творится, что мы видели собственными глазами… То, думаю, без искривления пространства не обходится, – сказал Павел серьезно. И добавил: – А может, еще и искривление времени присутствует.