Фурия: Противостояние - Алина Уокер

Вот что-что, а привычки у Димы были точно как у Громова старшего. Зайти из далека и медленно подойти к еде.

— Приготовлю. А теперь все хорошие мальчики уже должны спать.

— Хорошо.

Через пятнадцать минут послышалось сладкое сопение. Алина уснула вслед за Димой.

Около двух недель понадобилось на то, чтобы переоформить все документы на имя Сергея. С тяжелым сердцем Алина покидала Асторию. Весь персонал с нескрываемой грустью смотрел вслед удаляющейся фигуре.

Уже утром появились первые заголовки.

"Громова Алина Сергеевна передала акции Астории своему отцу. Девушка сама никак не комментирует данное решение и всячески скрывается от прессы. Что же произошло? И каковы будут дальнейшие действия?"

— Терпеть не могу журналистов, — отбросив журнал в сторону, протянула Алина.

— Ничего, они поглаголят и успокоятся. Ты прости, мне пора ехать, обещала помочь Саше, — Настя поддерживающе обняла подругу.

— Конечно. Спасибо, что заехала, — подавляя грусть, Алина через силу выдавила из себя что-то наподобие улыбки.

— От следователя нет никаких вестей?

— Нет, да и встреч мне тоже больше не дают. Ничего. Я разберусь. Удачи вам с Сашей.

— Звони если что. Я всегда на связи и ради тебя даже брошу Александра.

Алмазова ушла.

Алина присела на диван и мимолетно бросила взгляд на фотографию в рамке. Буквально четыре месяца назад, все было хорошо. Где-то произошёл сбой и цикл не может восстановиться полностью. Это фото было таким дорогим и важным. Сразу после свадьбы, девушка организовала целую семейную фотоссесию, чтобы всегда помнить о приоритетах и ценностях этой жизни.

Дома было необыкновенно тихо. Дима занимался в художественной школе. Шанель сладко спала в самом дальнем углу гардеробной. Там было ее любимое место с детства. Внезапный звонок в дверь, слегка напугал Алину. Девушка подумала, что Настя что-то забыла, поэтому сразу вернулась по горячим следам. Но когда дверь открылась, Громова не смогла сдержать собственного вскрика и сразу же бросилась на шею Никиты.

— Тебя отпустили?

— Не поверишь, словно, и не было никаких бумаг и фальшивых заявлений, — крепко прижимая к себе Алину, парень старался надышаться ею сполна.

— Это же замечательно. Я так рада, что ты вернулся домой.

— Я тоже очень. Скучал невероятно, только вот заголовки газет меня крайне неутешают. Я ведь просил, — расстроенно ответил Никита.

— Да к черту эти заголовки. Главное что мы снова вместе и сможем решить эту проблему. Давай быстро в душ, а я за это время приготовлю, что-нибудь. Чего тебе хочется? — лишь слегка отстраняясь, с горящими глазами спросила девушка.

— С ума сойти. Что угодно. Я люблю абсолютно все, что ты готовишь. А где Дима?

— Дима на занятиях по изобразительному искусству. Кстати, скоро его нужно забирать.

— Отлично, я как раз переоденусь, перекусим и поедем. А на обратной дороге заедем к Саше в кафе и родителям. Они наверное переживают, — запуская пальцы в волосы жены, сказал Громов.

— Хорошо. Не стой в пороге. Давай скорее в ванную.

Не сдерживая своих порывов, Никита поцеловал Алину в губы и удалился в ванную.

Через полчаса девушка села есть творог с фруктами, а Никита пасту в сливочном соусе со свежей зеленью.

— Просто невероятно. Я соскучился по обыкновенной еде. Ты просто золотко.

— Мне приятно слышать. Кстати, я совсем забыла, — Алина встала из-за стола и вышла в спальню.

Открыв верхний ящик тумбочки, девушка забрала обручальное кольцо и снимок первого узи.

— Надевай. А то подвал ещё долго будет строиться, а на тебя и позариться могут.

Никита усмехнулся и протянул Алине правую руку.

— Вот ничего не меняется. Я уже одевала его тебе в загсе. Все мало, — с лёгкой усмешкой и улыбкой, Алина натянула на безымянный палец Громова обручальное кольцо.

— Да я готов его каждый день снимать, только бы снова чувствовать себя как в тот день. Он был такой солнечный и морозный. Такой снежный. Аж дух захватывало, — опуская руки на талию девушки, сказал Никита.

— Да, день был невероятным. Никогда не забуду твоё выражение лица, когда я сказала, что взяла твою фамилию. Но это ещё не все, — улыбнувшись, девушка протянула Никите снимок узи.

— Ох, я ничего не понимаю, но это и правда наш малыш. Поверить не могу. Кажется или он немного вырос?

— Значительно. Сейчас он примерно как спелое яблоко.

— Ничего себе.

Никита уткнулся головой в плечо Алины и нежно провел ладонью по животику девушки.

— Прости меня за все, все должно было быть не так. Я обещал, что проблем не будет..

— Никита, милый, это жизнь. Легко не бывает. Трудности всегда есть на любом пути. Будь то он лёгким или не очень. Я счастлива, а это самое главное. Все проблемы решаемы. Неужто ты и правда веришь в то, что я вот так брошу свою Асторию? Да никогда в жизни. Просто нужно время.

— Какое время? Ещё немного и вокруг все узнают о твоей беременности, а там нам подвалят ещё больше проблем.

— Ты преувеличиваешь. Я вовсе не похожа на беременную. Подумаешь пару килограммчиков набрала. Глупости.

— Ты только и говоришь глупости да глупости, — Никита ласково ущипнул Алину за кончик носа. — Иди творог доедай.

— Что-то мне уже не хочется, — скривившись, Алина сморщила носик и отвела взгляд от тарелки.

— Не хочется, — передразнил парень Громову. — Сколько говоришь времени у нас осталось до выезда?

— Полтора часа.

— Замечательно. Мы как раз успеем, — Никита легко и непринуждённо поднял Алину на руки и чмокнул ее в губы.

Девушка обхватила руками крепкую шею мужа и безприкословно повиновалась лёгким чарам и желаниям Никиты. Пусть и он иногда покомандует.

Через полтора часа Громов остановил машину, около входа в художественную школу.

— Думаю будет лучше, если встретишь его ты, — улыбнувшись сказала Алина.

— Куда идти?

— Обычно я забираю его во дворе, около основного входа в здание.

— Понял. Не скучай, мы постараемся очень быстро.

— О, не говори таких вещей, я уже скучаю.

Никита усмехнулся и вышел из машины. Во дворе было немного людей. Судя по всему занятие вот-вот уже должно было подойти к концу. Для Громова было так волнительно, словно, он совершил какой-то огромный проступок и сейчас шёл извиняться перед собственным сыном за это.

Времени на размышления не осталось. Тяжелая деревянная дверь, огромного здания открылась. С небольшим интервалом выходили дети. Самый последний вышел Дима с огромным листом бумаги в руках.