Верная - Элис Хоффман

– Вы не подержите их? – попросила она Сару.

Шелби шла по траве легкой походкой. Она могла бы схватить Блинки и убежать, оставив Сару с Пабло и Генералом. Если бы Харпер, придя домой, увидел ее собак, он бы понял: Шелби знает, что он лжец. Но если уж на то пошло, собаки для нее важнее Харпера. Теперь-то ее не обманешь.

Шелби взяла Блинки и вернулась к Саре. Она поблагодарила ее и взяла поводки собак. Вместе они отправились к 19-й улице.

– Какие у вас любимые имена для девочек? – спросила Сара.

Парк был заполнен людьми. Повсюду бегали дети, хотя Шелби обычно не замечала малолетних детей и младенцев в колясках.

– Дочь моей подруги зовут Жасмин.

– Красивое имя, – сказала Сара. – Мне оно нравится.

Они дошли до Пятой авеню.

– Вы идете до 89-й улицы? – спросила Сара.

– Нет. Мне в центр. – ответила Шелби.

– Буду думать о ней как о Жасмин. – Сара слегка похлопала себя по животу. – Благодарю вас за имя. И спасибо, что вы рады за меня.

Шелби осталась стоять на месте, а Сара пересекла Пятую авеню и помахала ей рукой. Шелби помахала ей в ответ.

Она отправилась в обратный путь, в сторону деловой части города. Такси ей удалось остановить только в районе 59-й улицы.

– Придется взять с вас дополнительную плату за животных, – сказал ей таксист. Он совсем не похож на предыдущего шофера.

– Хорошо. Поезжайте вдоль Девятой авеню.

Шелби попросила его остановиться у ветеринарной клиники и пообещала лишних двадцать баксов, если он пять минут приглядит за собаками.

– Но только пять минут, – сказал таксист. – Иначе это будет стоить еще больше.

Шелби направилась ко входу. Она знала сторожа Леандро, который чистил клетки и наблюдал за помещением для собак по уик-эндам. Когда она постучала по стеклу, он помахал ей рукой и впустил внутрь.

– Сегодня не понедельник, – сказал он ей. Все знают ее расписание. Охранник выглядел озабоченным. – Вы уверены, что док ожидает вас?

Теперь она знала наверняка: у него там какая-то другая женщина.

– О да! – заверила она Леандро, приятного человека, наверно, ровесника ее отца.

Обеспокоенное выражение осталось на его лице, но Шелби уже бежала по коридору. Еще не открыв дверь, она уже слышала их. Бормотание любовников: хриплый голос девушки и его голос, который она узнает всегда. Шелби вошла, готовая к самому худшему, но все же она оказалась в ступоре при виде Харпера и лежащей под ним девушки. Она была молода, с густыми, длинными черными волосами. Кажется, она из отдела выписки счетов, а может быть, это студентка ветеринарного училища, проходящая практику в этом семестре.

Харпер посмотрел на Шелби и, похоже, в первый момент не узнал ее. Шелби стояла как вкопанная, пока девушка натянула сорочку. Потом глаза Харпера загорелись: казалось, он обдумывает, как повернуть ситуацию в свою пользу.

– Шелби, это совсем не то, о чем ты подумала.

Она не поверила своим ушам. То, что он произнес, – какая-то фраза из кинофильма, который она не хотела смотреть, а тем более играть в нем главную роль.

– В самом деле? Тогда что же это такое? Ты поступаешь со мной так же, как с Сарой. Лжешь напропалую.

Харпер натянул джинсы.

– Ну Шелби… Не будь такой.

– Ты ее знаешь? – спросила черноволосая девушка.

– Я предназначена на вечер понедельника, – сообщила Шелби своей конкурентке. – Полагаю, что вы – на воскресное утро.

– О чем она говорит? – спросила девушка срывающимся голосом.

Каждый понедельник, вот уже больше года, происходило одно и то же. Сначала она помогала ему ухаживать за больными собаками и кошками после хирургических операций, а после того как она заканчивала вытирать шваброй испачканный кровью пол и вымывала руки, они приходили сюда. Кушетка, письменный стол, календари, фотографии Сары.

Шелби вобрала в себя пахнущий лизолом воздух. Как она могла не замечать этот отвратительный запах? Он напоминал ей о больнице, о душевой комнате, о том, что к ней там относились как к объекту, а не как к личности.

Харпер подошел и взял Шелби за руку:

– Мы можем все обсудить позже.

Она вырвала руку:

– Думаю, между нами все кончено.

– Ты никогда не бываешь счастлива, Шелби. Вечно тебе чего-нибудь не хватает, – сказал Харпер обиженно, словно предали именно его.

– Кстати, – сказала ему Шелби. – Это девочка.

Харпер смущенно посмотрел на нее.

– Сара собирается назвать ее Жасмин.

– Ты виделась с Сарой?

Харпер провел рукой по волосам. Он заметно помрачнел. Шелби вырвалась из коробки, в которую он ее посадил.

Один раз в неделю, отдельно от его подлинной жизни.

– Она была очень мила со мной, – сказал ему Шелби. – Думаю, мы могли бы стать подругами. Нам есть что обсудить.

Ей хотелось уязвить его, хотя бы немного.

– Послушай, Шелби. Оставь ее в покое.

Харпер теперь был не такой обаятельный человек, как прежде. «Приглядись к соблазнителю, и ты увидишь змею поблизости», – говорила ей Маравелль, и это оказалось правдой. Наверно, это лишь часть положенного ей наказания. Она бросила Бена, поступив бездумно и подло, значит, заслужила такую участь: истратить свою любовь на обманщика. И все же она хотела спасти хоть что-то во всем этом хаосе. Шелби сорвала со стены картину Сары, которая всегда ей нравилась.

– Что ты творишь? – крикнул Харпер, изображая теперь ярость, а не наигранную обиду, как раньше.

Шелби знала, что делает, поэтому просто проигнорировала его.

– Что происходит? – оживилась девушка на кушетке.

– Она просто помешанная, и больше ничего, – пробормотал Харпер.

Картина тяжелая, но Шелби как-то умудрилась спуститься с ней в холл. Леандро помог ей, открыв входную дверь.

– Вы в порядке? – спросил он. Он большой, добрый человек, и Шелби улыбнулась ему.

– Да, конечно, – заверила его Шелби. – Спасибо.

Картина вполне поместилась в багажнике такси. Наверно, за нее придется заплатить еще десять долларов, но Шелби это не волновало. Она хотела сейчас увидеть поле, ручей, синее небо, пейзаж, на котором чистый белый снег.

И тут ей пришло в голову: что бы она ни делала, Хелен уже ничем не помочь, Сару не спасти, но у нее еще может получиться спасти себя.

Когда Шелби заглянула в закусочную на Юнион-сквер, она заметила, как татуированная девушка крадет яблоко.

Шелби редко теперь бывала в этих краях, поскольку не работала больше в зоомагазине, и пришла лишь для того, чтобы повидать Маравелль. Когда Шелби объявила, что собирается увольняться, ее не хотели отпускать и даже предложили более высокий оклад. Ей не раз говорили, что не хотят ее терять: мол, она очень важная фигура в их бизнесе. Шелби никогда не кичилась своей ролью и нередко принимала такие решения, что боссы могли думать: это именно их инициатива. Тогда она предложила сделку: Маравелль будет назначена управляющей, а Шелби бесплатно подготовит ее для этой должности.