Наследник Ярости - Елена Ляпота

Но, пора было заняться делами — пора завершить начатое до конца.

Спустя четверть часа Ирвальд, переодевшись в новое платье, оседлал ядокрыла и полетел в долину. Неподалёку от расщелины, идущей через врата в иной мир, раскинулся табор торговцев.

Несколько десятков шатров из крепкой парусины никогда не пустовали: торговцы постоянно прибывали, сменяя друг дружку, привозили товары из разных миров, выменивая их на зелье, чистое золото и серебро.

Вокруг табора сновали тени и стражи-зверолюды, зорко наблюдая за тем, чтобы никто не вывез из Межгорья чего не следовало.

Купить в купеческом таборе можно было всё, что угодно, и кого угодно. Про всё была своя цена. За некоторые товары можно было заплатить и жизнью. К примеру, если кто-то решался провезти младенца, то продавца лишали головы вместе с покупателем. Уж больно могучее колдовство творили на крови новорожденного ведьмы.

С появлением Ирвальда шум в таборе поутих. Торговцы замерли, заискивающе глядя на богатого покупателя, гадая, за какой диковинкой пожаловал владыка.

Ирвальд неторопливо прошёл через весь табор, остановившись возле уже знакомых ему торговцев. Маришка, еще довольно молодая цыганка, в ярких цветастых юбках, кокетливо подмигнула владыке. Муж её, Тадеуш, дородный светловолосый русич, подобострастно склонился, приветствуя Ирвальда.

— Чем можем угодить знатному княжичу?

— Нужна одежда, — Ирвальд покосился на толпу торговцев, вытянувших шеи, стараясь уловить каждое слово, и сделал знак Тадеушу. Тот мигом распахнул шатёр, пропуская его внутрь.

Юрей растянулся у входа в шатёр, распушив перья, отбивая охоту у любопытствующих подойти поближе и развесить уши.

— Женские платья. Обувь… и что там ещё может понадобиться знатной даме.

— У дамы есть предпочтения? — спросила Маришка.

— Наверное, — растерялся Ирвальд, — но я тебе доверяю.

— А сколько одежды?

— А сколько может понадобиться?

— У женщин обычно нет меры, — добродушно рассмеялся Тадеуш.

— Для начала сгодится несколько. Одно свадебное, — чуть тише добавил Ирвальд.

— А можно взглянуть на даму? — поинтересовалась цыганка.

— Зачем тебе?

— Нужно же знать, что искать. Девицы разные бывают — худые и не очень, высокие и такие, что в пупок мне дышат, — сказал Тадеуш, продолжая растекаться в улыбке.

— Она примерно, — Ирвальд приложил ладонь на два пальца до своего плеча, — не худая в груди. Ступня с мою ладонь. Да, и волосы у неё почти такие же, как у твоей жены, волнистые, только светлее. Княжне не подобает ходить простоволосой. Позаботьтесь, чтобы было что предложить.

— Она из людей? — вдруг спросила Маришка. Тадеуш бросил на жену быстрый взгляд, полный гнева.

— Ты откуда знаешь? — спросил Ирвальд, кладя ладонь на рукоять меча, — не лги мне, цыганка.

— Да что тут скрывать! — Маришка пожала плечами, закутанными в пёстрый платок, — Шаринка на каждом углу болтает, что княжич приводил к ней девицу — красавицу с янтарными глазами.

— Что ещё болтает?

— Да ничего толкового.

— Не зли меня! — пригрозил Ирвальд.

— Что морок просил навести, — цыганка опустила глаза, должно быть, проклиная себя за излишнюю болтливость.

— Морок?

— Любовный…

Ирвальд со злостью пнул сундук, попавшийся ему под ноги. Ворох блестящих тканей разлетелся по шатру. Маришка стыдливо прикрыла уши, чтобы не слышать поток ругательств, совершенно неподобающих княжичу. Но было занятно слушать колдовскую брань. Что-то, а ругаться Маришка любила не хуже старого солдата.

— Три дня сроку! — рявкнул Ирвальд, швыряя Тадеушу кошелёк с золотом, и покинул шатёр. Позади раздался хлопок и всхлипывание — должно быть, Тадеуш отвесил жене хорошую оплеуху. Ирвальд усмехнулся: недалёкие бабы распускают язык почём зря, не мудрено, что глупость потом смывают слезами.

Или кровью…

Княжич щёлкнул пальцами, и ядокрыл вскочил на ноги, готовый к полёту. Ирвальд прыгнул ему на спину и легонько сжал бока.

— К пещерным ведьмам, — зло улыбнулся владыка. В груди клокотала ярость.

— Шаринка!

Голос Ирвальда разнёсся по всей пещере подобно раскату грома.

— Где ты, дура? Я же всё равно найду, — пригрозил княжич.

Ведьма не отзывалась, но он ясно слышал запах страха, круживший в воздухе. Запах становился сильнее, и вот его уже чуть ли не тошнило от зловония испуганной ведьмы. Ирвальд метался по пещере, разнося всю утварь в щепки. Но ведьма удачно спряталась, потому что зловоние стало утихать.

— Я сожгу твоё логово к дьяволу, — зарычал Ирвальд.

Глаза его сузились и стали ярко белыми. Два крошечных искрящихся шарика молний отделились от зрачков и взмыли в воздух. Столкнувшись, они разразились белым пламенем, стремительно пожиравшим всё вокруг — нехитрую мебель, коренья и даже стены. Пауки в углах скукожились, сгорая заживо. Летучие мыши запищали в агонии, махая пылающими крыльями. Владыка, криво усмехаясь, прошёл сквозь огонь к выходу из пещеры.

Спустя минуту на пороге показалась Шаринка. Лохмотья на ней пылали, ведьма истошно визжала, хлопая себя скрюченными ладонями. Десятки ведьмовских псов сбежались со всех холмов на запах поджаренной плоти и громко лаяли, подпрыгивая, вокруг Шаринки, не решаясь наброситься на неё в присутствии владыки.

Ирвальд зарычал, показывая зубы, и свора скрылась за ближайшим холмом, наблюдая за ними из укрытия, готовые в любой момент сорваться и сожрать раненую ведьму.

— Твой отец, — прохрипела Шаринка, ползая на коленях.

— Полагаю, ему будут неинтересны твои оправдания. Так же, как и мне.

Ирвальд схватил Шаринку за волосы, намотал их на ладонь, приблизив лицо ведьмы вплотную к себе. Лёгкая голубая дымка сорвалась с его губ, проникая сквозь приоткрытый рот ведьмы. Плоть её перестала сочиться ранами и разгладилась, исцеляясь чарами владыки. Шаринка попыталась сложить губы в благодарной улыбке, но Ирвальд молниеносно ткнул её головой в землю и взмахнул мечом. Копна рыжих волос отлетела прочь, срубленная по самый корень.

Подумав, Ирвальд пнул Шаринку ногой, переворачивая на спину, с силой разжал упирающейся ведьме зубы и отхватил кончик языка.

— Будь ты проклят! — захлёбываясь кровью, прошептала Шаринка, отползая назад к дымящейся пещере.

— Зря сотрясаешь воздух, ведьма, — сказал княжич, вытирая меч о траву, — лучше беги, пока я сдерживаю твоих псов.

Шаринка с трудом поднялась на ноги и побежала через поле, то и дело спотыкаясь и падая. Псы взвыли от бешенства — лишённая колдовской силы ведьма была лёгкой и желанной добычей, однако не тронулись с места. Ирвальд покачал головой — годы жестокости, голода и унижений, которым их подвергали ведьмы, поддерживали в сердцах прислужников неугасаемое пламя ненависти. Теперь вся стая будет охотиться на Шаринку, пока не разорвёт на части. Но ему не было жаль ведьму. Если та успеет окрепнуть и выжить, пока не отрастут волосы, то уж точно усвоит урок.