Девушка из тихого омута - Анна Князева

– Не пущу! – нахмурился Кондрат. – Чуть жива, а туда же!

– Не противься. Нельзя не ехать. У меня сестра в неволе томится. А ну как не дойдет выкуп до хана?

– Твою сестру крестоносцы угнали. В неметчине она. Что с того толку?

– Сказывали, продали ее в Орду.

– Орда большая! Поди отыщи!

– Не ее, так других! Не спорь, Кондрат, все одно утром уйду!

* * *

Собираясь в Немецкий двор, Бронеслав нарядился: надел сорочку белого полотна, поверх еще одну – шамаханского шелку. Порты выбрал суконные из чужеземной материи. Поверх натянул праздничный зипун – кунью шубу, крытую вышитым сукном. Шапку взял алую, с разрезом да собольей опушкой. Чем не княжий посланник!

Бронеслав спустился с крыльца во двор, сел в расписные сани и крикнул вознице:

– Гони!

Выехали сани на улицу и понеслись, стукаясь полозьями о снежные бугры, намерзшие поверх тесовой мостовой. Спустились к реке, по Великому мосту перебрались через Волхов на торговую сторону. Промчались мимо Святого Николы, мимо Параскевы Пятницы, мимо вечевых гриден, наконец свернули в Немецкий двор.

Выбрался Бронеслав из саней, соколом прошелся по двору, поднялся по широким ступеням крыльца. Пошел, постукивая каблуками красных востроносых сапог, по длинному висячему переходу с рядом мелкоплетеных цветных оконец. Глянул в одно и увидел подворье, а на нем – три нагруженных воза.

«Не выкуп ли собирают?» – улыбнувшись, подумал он, снял шапку, вошел в просторные сени, предварявшие гридницу, и замер. Прильнув ухом к дверям гридницы собраний немецких купцов, стояла стройная девушка в одежде прислужницы. Выждав время, он понял – она подслушивает. Стараясь ступать как можно тише, Бронеслав подкрался к ней со спины и обхватил руками. Девушка молниеносно обернулась, будто огнем полыхнули синие глаза из-под платка, надвинутого до самых соболиных бровей.

Решив, что напугал ее, Бронеслав тряхнул русыми кудрями и рассмеялся, но вдруг шеей ощутил холодную сталь.

– Убьешь? – спросил он, глядя в бездонные синие глаза девушки. – А коли узнают?

Бронеслав старался не шевелиться, чтобы не напороться на острый клинок. Однако, чуть двинувшись, он ощутил тепло пролившейся крови и почувствовал ее запах. От страха слова заклокотали у него в горле:

– Твои дела мне не ведомы. Иди подобру-поздорову… И я пойду. – Ощутив страх, он разозлился: – Или убей, потому как нет худшего врага, чем враг недобитый.

– Молчи! – прошептала незнакомка. Из-за двери послышались шаги и многоголосый говор.

Приготовившись к смерти, Бронеслав закрыл глаза, а когда открыл, рядом никого не было. Он огляделся и выбежал в галерею. В дальнем ее конце мелькнула пестрая юбка.

– Ах же ты, гадюка подколодная! – тихо сказал он и крикнул: – Гляди! Найду я тебя!

У пансионатского домика Лионеллы стояла дорогая машина. Заметив, что она подошла, из машины выбрались Тихвин и его жена.

– Как только узнали, сразу приехали, – сказал Егор Макарович, мягко потряхивая обе ее руки в затянувшемся рукопожатии.

Взглянув на часы, Марианна уточнила:

– Приехали бы раньше, но пришлось подождать Егора.

– Дела задержали, – нехотя объяснил Тихвин.

– Что-нибудь случилось? – спросила Лионелла.

Он вскинул руки:

– Ничего! Кроме того, что случилось с вами.

По тому, как поспешно и даже суетливо он это сделал, Лионелла поняла: произошло еще что-то. Марианна отвела глаза.

– Как вы себя чувствуете? – спросил Тихвин.

– Вполне хорошо, чтобы сегодня же уехать в Москву.

– В Москву? – Он переглянулся с женой. – Мы разочарованы. Рассчитывали забрать вас с собой хотя бы для того, чтобы вы получили квалифицированную медицинскую помощь.

– Да-да, я помню, у вас всегда под рукой «Скорая помощь».

– Как видите, это кстати.

– Но я решила уехать.

Марианна оглядела Лионеллу:

– У вас такой необычный, романтический вид… Это ваш костюм для съемок в кино?

– Как вы понимаете, моя одежда намокла, – ответила Лионелла и, вспомнив, что в доме Тихвиных остались ее вещи, попросила: – Не могли бы вы распорядиться, чтобы привезли сюда мою дорожную сумку?

– Я прикажу, – пообещал Тихвин. – И кстати… На чем вы собираетесь ехать в Москву?

– Пока не знаю. Возможно, вместе с костюмершей в ее автобусе.

– Не годится. Такая женщина, как вы, не должна ездить в автобусах. Водитель, который привезет ваши вещи, доставит вас до дома.

– Благодарю… – Лионелла чуть заметно кивнула.

– Мы тоже едем в Москву, – заметила Марианна.

– Вот как? – Лионелла сделала вид, что заинтересовалась, и сказала ничего не значащую фразу: – Надеюсь, еще увидимся.

– Давайте встретимся завтра, – предложил Тихвин. – На семь у нас заказан столик в ресторане «Мирамаре». Мы приглашаем вас.

– Я бы с удовольствием, но обещать не могу, – ответила Лионелла. Ее покоробила та настойчивость, с которой Тихвины навязывали свое общество.

– По крайней мере, теперь вы знаете, где нас можно будет найти, – заметил Егор Макарович. – И вот еще что: совсем забыл вам сказать. Сегодня мне звонил ваш супруг.

– Зачем? – удивилась Лионелла.

– Он все утро и весь день не мог до вас дозвониться.

– Ах да, – смутилась она, – мобильный телефон утонул.

– Я не стал рассказывать о том, что случилось. Просто сообщил, что вы живы-здоровы и у вас все хорошо.

– Спасибо.

– Хотите перезвонить? – Тихвин протянул телефон.

– Пожалуй, нет. В моей дорожной сумке есть второй мобильник.

– Повторю: вам ее привезут.

На этом они распрощались, Тихвины сели в автомобиль и уехали. Лионелла вошла в дом. Дверь в комнату Бирюковой была открыта, она туда заглянула.

– Здравствуйте…

Невысокий полный мужчина, стоявший посреди комнаты, обернулся.

– Здравствуйте.

– Примите мои соболезнования.

Он безэмоционально ответил:

– Принимаю.

– Могу чем-то помочь? – На этот раз Лионелла обратилась к Тамаре, которая застегивала дорожную сумку.

– Я все собрала, – ответила она.

– Мне помогите. – Бирюков подошел к Лионелле и протянул книжицу в зеленой обложке.

– Что это? – спросила Лионелла.

– Шекспир.

– Вижу. Зачем вы даете его мне?