Двенадцатая карта - Джеффри Дивер

• По словам убитого библиотекаря, кто-то еще интересовался той же статьей.

• Проверка записей телефонных звонков жертвы на месте работы.

• Результатов не принесла.

• Опрос сотрудников библиотеки касательно лица, интересовавшегося статьей.

• Результатов не принес.

• Поиск копии журнала.

• По сообщениям из некоторых архивов, кто-то еще проявлял интерес к статье. Личность интересующегося установить не удалось. Большинство копий журнала либо пропало, либо уничтожено. Сохранился один экземпляр (см. ниже).

• Заключение: жизнь Ж. Сеттл, вероятно, по-прежнему под угрозой.

Сходные случаи по результатам запроса в ВИКАП и НЦИП.

• Убийство в Амарилло, штат Техас, пять лет назад.

Схожий почерк: инсценирование картины преступления (убийство представлено как ритуальное, истинный мотив неизвестен).

• Убийство в Огайо три года назад.

Схожий почерк: инсценирование картины преступления (убийство представлено как сексуальное, но скорее всего носит заказной характер). Утрачены материалы дела.

ПОРТРЕТ ОБЪЕКТА 10-9

• Белый мужчина.

• Рост 6 футов, вес около 180 фунтов.

• Голос непримечательный.

• Симулировал разговор по сотовому, чтобы подобраться к жертве.

• Носит светло-коричневые прогулочные туфли марки «Басс», 11-го размера; куплены не менее 3 лет назад. Правая ступня скошена наружу.

• Сопутствующий жасминовый запах.

• Темные брюки.

• Лыжная шапочка темного цвета.

• Для отвлечения внимания готов стрелять в случайных людей.

• Скорее всего наемный убийца.

ПОРТРЕТ ЗАКАЗЧИКА НАПАДЕНИЯ

• На данный момент информация отсутствует.

ПОРТРЕТ ЧАРЛЗА СИНГЛТОНА

• Бывший раб, предок Ж. Сеттл. Женат, имел одного сына. В подарок от бывшего хозяина получил ферму в штате Нью-Йорк. Работал учителем. Стоял у истоков движения в защиту гражданских прав.

• В 1868 году осужден по обвинению в краже (по архивным материалам на похищенной микрофише).

• По собственному признанию, хранил некую тайну, которая, возможно, имеет отношение к текущему делу. Опасался, что, если тайну предать огласке, случится трагедия.

• Посещал собрания в нью-йоркском районе, ранее известном как Холмы Висельника.

• Возможно, участвовал в рискованных предприятиях.

Приписываемое преступление, по материалам «Иллюстрированного еженедельника для цветных»:

• Арестован детективом Уильямом Симсом по обвинению в краже крупной денежной суммы из нью-йоркского Фонда для вольноотпущенников. По свидетельским показаниям, Чарлза видели выходящим из здания вскоре после того, как был взломан сейф.

Неподалеку найдены принадлежащие ему инструменты – орудия взлома.

Основную часть похищенного удалось вернуть. Приговорен к пяти годам заключения. Дальнейшая судьба неизвестна. Считалось, что Чарлз использовал свои связи с лидерами движения, чтобы получить доступ к средствам фонда.

Письма Чарлза:

• Письмо первое, адресовано жене.

Тема: бунты против призыва в 1863 году, вспышка ненависти по отношению к чернокожим в штате Нью-Йорк, линчевания, поджоги.

Угроза собственности, принадлежащей чернокожим.

• Письмо второе, адресовано жене.

Написано накануне битвы при Аппоматоксе в конце войны Севера и Юга.

• Письмо третье, адресовано жене.

Чарлз участвует в движении по защите гражданских прав. Получает угрозы. Обеспокоен необходимостью хранить тайну.

В двадцатых годах прошлого века в Нью-Йорке зародилось новое негритянское движение, которое позже назвали Гарлемским Ренессансом.

В этот период возникла целая плеяда выдающихся мыслителей, художников, музыкантов и в особенности писателей, которые изображали жизнь чернокожих не с точки зрения «белой» Америки, а под собственным углом восприятия. В числе представителей этого новаторского течения были интеллектуалы – Маркус Гарви и Уильям Эдуард Беркхарт Дюбуа, писатели – Зора Нил Херстон, Клод Маккей и Каунти Каллен, живописцы – Уильям Г. Джонсон, Джон Т. Биггерс, и, конечно, музыканты – Дюк Эллингтон, Жозефина Бейкер, Уильям Кристофер Хенди, Юби Блейк. Без них невозможно представить себе эпоху.

В пантеоне столь ярких имен трудно кого-нибудь выделить, но если чей-то голос и звучал выразительнее других, то он принадлежал прозаику и поэту Лэнгстону Хьюзу.

Сегодня по всей стране наберется немало связанных с его именем мест, но больше всего он мог бы гордиться четырехэтажным кирпичным зданием на Сто тридцать пятой улице в Гарлеме.

Школу имени Лэнгстона Хьюза не обошли стороной общие проблемы: постоянная нехватка свободных мест и финансирования, отчаянная борьба за то, чтобы найти и удержать хороших учителей… как, впрочем, и учеников. А еще низкая успеваемость, насилие, наркотики, банды, подростковая беременность, злостные прогулы занятий. Но из ее стен выходили также юристы, предприниматели, врачи, ученые, писатели, танцоры, политики и музыканты. Школа могла гордиться своими комарами-чемпионами, десятками кружков и клубов.

Однако для Женевы Сеттл школа Лэнгстона Хьюза была куда большим – источником спасения, островком безмятежности. Когда впереди показались обшарпанные кирпичные стены, тревога и страх, осаждавшие ее после ужасного происшествия в музее, значительно поубавились.

Детектив Белл остановил машину и огляделся. Не заметив ничего подозрительного, он позволил пассажирам выйти наружу. Затем повернулся к новичку, мистеру Пуласки, и кивком указал на угол улицы:

– Жди здесь.

– Слушаюсь, сэр.

– Вам тоже лучше здесь подождать, даже нужно, – сказала Женева.

Белл усмехнулся:

– Я все-таки поболтаюсь рядом, если не возражаешь. И даже если возражаешь, думаю, мы все равно прогуляемся вместе. – Он застегнул куртку, чтобы не видны были пистолеты, и демонстративно приподнял учебник социологии.

Женева только поморщилась, и они направились к школе.

Перед рамкой детектора девушка предъявила пропуск, а детектив Белл незаметно показал охраннику полицейскую бляху и проскользнул рядом, не проходя через детектор. Была перемена перед пятым уроком, который начинался в 11.37. В коридорах толклись множество учеников. Одни направлялись в кафетерий, другие – подышать воздухом на школьный двор или в закусочные на улице. Слышались шутки, заигрывания, обзывания. Кое-где вспыхивали легкие потасовки. В общем, царил настоящий хаос.