Кровь Охотника - Дмитрий Силлов

Если мои двигательные функции еще не до конца восстановились после приема внутрь вампирской крови, то голова работала на удивление ясно, словно после недельного отдыха, сопряженного с усиленным приемом адаптогенов с ноотропами.

— Например, почему вместо того, чтобы ликвидировать объект, ты, насильно доставив его в вампирский замок, поишь вином и кровью нахальных подчиненных? — усмехнулся я.

— Как всегда в точку, командир, — хмыкнул Рус. — Как только ты нейтрализовал Сводный отряд Младших Братьев на квартире своего друга, информация мигом облетела все кланы вампиров и ликанов Москвы. После чего была резко засекречена — коллегам из других городов и зарубежья ни к чему знать, что человек, пусть даже дважды укушенный и выживший после этого, смог отбиться от отряда нелюдей и при этом троих из них перевести в «двухсотые». Совет постановил — объект ликвидировать. Однако к тому времени ты уже успел напиться крови оборотня. Моя личная разведка работает оперативнее информаторов Клана, — с ноткой самодовольства отметил Рус, отпивая из своего бокала. — К тому же, сопоставив факты, я уже понял, кто это так лихо действует на чужой территории. Черт, и почему ты тогда в ресторане не согласился сразу стать членом Клана?!

Вельский смял бокал в кулаке, после чего, с недоумением посмотрев на комок металла, в который превратилось старинное изделие, бросил его на пол. Видно было, что нервишки у моего бывшего командира отделения уже не те, что были пару лет назад перед дембелем. Да уж, похоже, гражданская жизнь никому не идет на пользу.

— Наверно, потому, что я и сейчас ни хрена не понимаю, — сказал я. — Кланы, оборотни, вампиры — знаешь, для меня до сих пор все это из области фантастики. Несмотря на то что я уже вполне верю в скоростную регенерацию и в способность человека за несколько секунд превращаться в двухметрового волчару.

Рус невесело усмехнулся.

— Наверно, ты прав. И пока есть время, попробую вкратце донести до тебя необходимую информацию.

Думаю, начать надо с того, что картина мира не совсем такая, как привыкли ее видеть люди. Изначально на земле существовали три расы. Но в данном случае не белые, африканцы и монголоиды, а люди, оборотни и вампиры. Причем создатели современных фильмов порядком наврали. Нелюди, то есть вампиры и оборотни не есть какая-то генетическая аномалия, случайно затесавшаяся в людской среде словно капля в море. И тех и других много, очень много. И в подавляющем большинстве случаев на планете Земля именно они занимают ключевые позиции в управлении государствами и корпорациями.

Были времена, когда люди были лишь ключевым звеном в пищевой цепочке нелюдей. Но постоянные войны между вампирами и оборотнями за сферы влияния ослабили их кланы — и тогда люди взялись за истребление и тех и других. Средневековые костры инквизиции в Европе и менее известный геноцид нелюдей в Азии чуть не вывели под корень обе древние расы. Тогда советы кланов приняли решение объединиться в борьбе против восставшего кормового мяса и придумали теорию Маскарада. После чего и оборотни, и вампиры жили среди людей, скрывая свои способности и используя их лишь в интересах клана, либо в экстренных случаях, когда вставал вопрос — пища или жизнь.

— А до Маскарада они никогда не скрывались? — спросил я.

— Приходилось порой, когда люди набирали силу, — кивнул Рус. — Как пастух не режет убойную скотину на глазах всего стада, чтобы копытные не взбесились, так и нелюди всегда старались питаться аккуратно. Если ты как следует копнешь древнюю литературу, точно зная, что ищешь, то можешь наткнуться на удивительные факты.

— Например?

— Пожалуйста, — сказал Вельский. — Например, в книге Бытия говорится о сыне Иакова Вениамине, который — цитирую: «хищный волк, утром будет есть ловитву и вечером будет делить добычу». Кстати, от Вениамина и ведет свой род клан оборотней. Если будет интересно, почитай. В Писании, например, имеется весьма подробно изложенная летопись битвы при Гиве людей и вервольфов колена Вениаминова.

— Помню, читал, — кивнул я. — Было такое. Тогда колено Вениаминово было практически все уничтожено людьми, однако те потом передумали истреблять оборотней под корень и даже организовали им продолжение рода.

— Одумались, — коротко сказал Рус. — Потому как стадо без пастыря, как армия без командира.

У меня было свое мнение насчет командования, которое эпизодически ест подчиненных, но я промолчал, так как, судя по часам, времени оставалось не так уж и много. Времени до чего? Этого я не знал. И сейчас для меня было крайне важно восполнить этот пробел в образовании.

— Или взять «Слово о полку Игореве», — продолжал Вельский. — Вообще-то это древняя летопись битвы вождей ликанов за территории, сложенная безвестным автором заместо обленившегося летописца-оборотня Бояна, который имел привычку «волком рыскать по тропе Трояновой через поля на горы». Там прямо пишется, что половецкий хан Гзак «бежит серым волком», а русский князь Всеслав — опять же цитирую в современном переводе: «Из Белгорода в полночь поскакал лютым зверем, завесившись синей мглой, утром отворил ворота Новугороду, расшиб славу Ярославову, поскакал волком от Дудуток до Немиги». Поясню — от Белгорода до Новгорода около тысячи километров, от Дудуток, монастыря под Новгородом, до Немиги, реки, на которой стоял тогдашний Минск, — примерно столько же. Итого за шесть часов тысячу кэмэ отмахать по пересеченной местности. Как тебе?

Я покачал головой.

— На то, что сказитель приукрасил, непохоже — указаны реально существующие пункты и конкретное время. Обычный волк, если на пределе сил бежать будет, больше ста километров в ночь по-любому не покроет. А здесь — вдесятеро. Даже оборотню такое, думаю, не под силу, — добавил я, припомнив гипертрофированную мускулатуру Мангуста в период трансформации.

— Ты забыл про «завесившись синей мглой», — сказал Рус. — Сильные вампиры и оборотни, так называемые Старшие Братья, могут перемещаться в Синей мгле, междумирье, где время идет во много раз медленнее, чем в нашей привычной реальности. Так что про князя Всеслава, который «людям суд правил, князьям города рядил, а сам ночью волком рыскал», все правда. В его честь, кстати, белорусы в две тыщи пятом году юбилейную монету выпустили. Полюбуйся. Всего пять тысяч экземпляров, уже раритет.

Он вытащил из кармана пиджака и протянул мне серебряную монетку. Я осторожно поднял руку и взял черненый кругляк, радуясь, что ледяная боль потихоньку отошла на второй план и я хоть могу двигаться и сидеть в кресле, не опасаясь сползти на пол, словно тряпичная кукла.

На одной стороне монетки был изображен храм, судя по всему Софийский собор, над которым словно солнце завис герб Республики Беларусь. На другой имелось рельефное изображение мужика в короне с мечом, надпись «УСЯСЛАУ ПОЛАЦКI», годы правления «1044–1101» и самое интересное — силуэт бегущего волка на фоне солнечного диска.

— Убедился? — спросил Рус. — Если поглубже копнуть, то сказка очень быстро становится былью.

— Да уж, — протянул я, возвращая монету. — Изнанка мира, можно сказать.