Невеста без фаты - Джиллиан Хантер

Вайолет засмеялась. Так радостно, так приятно было видеть знакомое озорство в его глазах.

— Ты прекрасно понял, что я хотела сказать. Ты прокрался за мной в кладовку. Это выглядит подозрительно.

— Нет, нисколько, — громким шепотом ответил он. — Маркиза попросила меня проверить, не требуется ли тебе помощь. — Он сильнее обхватил ее за талию. — Тебе ведь нужна помощь?

— Очень. — Вайолет сделала паузу. — Мне позвонить в колокольчик или закричать?

— Тут нет никаких колокольчиков, — невозмутимо ответил Кит. — А если ты закричишь, то напугаешь детей.

В словах его был резон.

— Ты же не можешь держать меня здесь вечно.

Кит окинул взглядом полки:

— Еды хватит на несколько дней.

Сердце Вайолет забилось чаще. Она не могла отрицать того, что ее прельщала перспектива такого вот заключения с ним наедине.

— Так ты защищаешь детей?

Кит пожал плечами:

— Мы прогнали несколько возмутителей спокойствия.

— Мы? Ты имеешь в виду студентов твоей академии?

— Да. — Он прижался плотнее к ней. Достаточно плотно, чтобы она сквозь платье почувствовала его тело. — Мы не одни. Отставные солдаты время от времени дежурят с нами на улице.

— Как это благородно, — прошептала она.

— Как поживает тетя?

— Она кажется утомленной, и я боюсь, что…

Поколебавшись, он сказал:

— Если тебе что-нибудь понадобится, ты только скажи.

— Я не хочу ее потерять.

— Я знаю. Я тоже не хочу снова тебя потерять.

Это случилось вмиг. Он наклонил голову. Четкие контуры его лица сделались размытыми, и губы его накрыли ее губы. Вайолет приоткрыла рот и почувствовала, как его язык коснулся ее языка. Это был краткий, но очень чувственный поцелуй. Это был поцелуй, который прожег ее насквозь и воспламенил кровь.

— Господи, — прошептал Кит и еще сильнее сжал ее в объятиях. Вайолет не видела и не чувствовала ничего, кроме его тела, и вкуса, и запаха, и так продолжалось до тех пор, пока голос за дверью не привел ее в чувство.

Кит отпустил ее и отступил к стене, где на колышках висела одежда. Вайолет судорожно вздохнула. У нее не укладывалось в голове, каким образом Киту удавалось сохранять такой невинный вид, когда в кладовую протиснулась сама маркиза.

У Вайолет все еще голова шла кругом после его поцелуя, и она подозревала, что это заметно со стороны. Она чувствовала себя так, словно ее окунули в огненную купель. Она вся горела. Ей хотелось оставаться в его объятиях до конца дней, и в то же время она мечтала никогда больше не оказываться в его в объятиях.

— Тут все в порядке? — спросила Джейн.

— Все замечательно, — отозвался Кит, перевешивая на другой колышек плащ, который только что снял с соседнего крючка.

— Я выложила сыр, — добавила Вайолет, указав на полку.

Джейн посмотрела на нее с многозначительной улыбкой:

— Я вижу.

— Немного света нам бы не помешало, — сказал Кит.

Джейн посмотрела на него:

— Возможно, света было бы больше, если бы вы оставили открытой дверь, что я и рекомендую на будущее. Впрочем, не думаю, что дверь останется открытой, если только не подпереть ее кирпичом. Уид принес еще одну корзину. Вайолет, хочешь познакомиться с детьми, пока мы не ушли?

Та кивнула:

— С удовольствием.

— Мне остаться и помочь вам или вернуться на свой пост? — спросил Кит.

— Возвращайтесь на свой пост, — сказала Джейн, улыбнувшись. — Мальчики уже спрашивают, куда вы запропастились. Мы приехали ненадолго. Может, вы бы хотели, чтобы мы вас подвезли, мистер Фентон, или у вас свой экипаж?

— Я пришел пешком, но мне не хочется вас обременять.

Джейн обернулась к Вайолет:

— Он нас обременит?

Что должна была на это ответить истинная леди?

— Нет, вовсе нет, — ответила Вайолет.

— Чудесно, — сказала маркиза так, словно у нее могли быть какие-то сомнения на этот счет. — Тогда договорились. Мы с мисс Ноултон не отказались бы даже взглянуть на школу фехтования. Из окна экипажа, разумеется.

Вайолет последовала за маркизой и Фентоном в классную комнату. Она вздрогнула от неожиданности, когда при виде Фентона дети стали громко выражать свой восторг. Он простодушно улыбнулся Вайолет, но в ней тоже все ликовало от радости за него.

— Похоже, он всеобщий кумир, — тихо сказала она, обращаясь к Джейн.

— Мог ли он быть вашим героем? — спросила Джейн с прямотой, от которой у Вайолет перехватило дыхание. — О, Вайолет, не красней так. Ты должна привыкнуть к моему подтруниванию. Я тебя предупреждала — излишняя добродетельность не в моем характере.

— Возможно, мне следовало предупредить вас о том же, — пробормотала Вайолет, борясь с искушением проводить взглядом Кита.

— Вы считаете себя испорченной? Сомневаюсь в этом, моя дорогая. Ваша тетя очень ответственно подошла к вашему воспитанию, уберегая вас от всех греховных соблазнов света.

— Возможно, как раз этого мне и не хватает. Соблазнов света.

Джейн засмеялась:

— Оставайтесь в Лондоне подольше.

— И, Джейн, вы не испорченная.

— Некоторые считают меня таковой, — сказала Джейн.

— Тогда они вам завидуют.

— Давайте почитаем детям часок, — сказала Джейн, и глаза ее наполнились теплом и участием. — На это время мы станем недосягаемы для грешного мира.

И так оно и было. Вайолет села рядом с маленьким мальчиком по имени Джек, у которого были темные круги под глазами. Он вслух читал букварь, отрываясь от книжки каждые несколько секунд, чтобы проверить, на месте ли Кит — стоит ли он все так же у окна.

— Я буду, как он, учителем фехтования, когда вырасту, мисс, — прошептал он. — Все мальчики здесь пойдут учиться в его академию, и он нас всему научит.

— И ты пойдешь? — спросила она, убирая с его глаз упавшую прядь.

Он кивнул.

— Если мы закончим школу. Таков уговор. И нам нельзя шалить. Это насчет… Что это за слово?

— Честь?

— Да. Точно.

Вайолет удивилась тому, как быстро прошел этот час и как сильно она привязалась к тем нескольким ребятам, с которыми познакомилась. Она уже не в первый раз ловила себя на мысли о том, как хочется ей иметь свою семью. Спасибо судьбе за то, что не обделила ее, как этих вот ребятишек.

Кит был молчалив по дороге в академию. И Вайолет тоже молчала. Впрочем, маркиза щебетала непрерывно, ее болтовни хватило на троих. Очевидно, она умела поддерживать разговор, не нуждаясь в собеседниках. Вайолет раздумывала над тем, что подумал бы Годфри, если бы вдруг увидел их сейчас. И следом за этой мыслью пришло чувство вины — за весь день она ни разу о нем не вспомнила.