Его прекрасное чудовище - Теона Рэй

уже возвращаясь к кровати, Ревердан услышал бормотание доносящееся из коридора:

— Совсем головой поехал!

Кимберли так и сидела на постели, прикрывшись одеялом. Девушка улыбалась, но на ее лице явно отражался восторг, и она едва сдерживалась, чтобы не закричать от радости.

— Ты все-таки решился?

— Почему бы и нет, — лорд отыскал свои брюки, надел их, наклонился и выудил из-под кровати рубашку. Когда-нибудь он научится не разбрасывать вещи где попало, а складывать в шкаф. — Наверное, это будет даже весело. Да и на рыбалке я давно не был, а развлечения хоть какие-то нужны.

— Мне пора к Марджери, — Кимберли дотянулась до платья, висящего на спинке кресла. Оделась, собрала волосы в пучок. — Она обещала, что к сегодняшнему дню уже будут готовы брюки и кофта, а еще хочу заказать платье для бала. Тех денег, что ты мне дал, должно хватить.

— Постарайся никого не…

— Не сожрать?

Ревердан кивнул, сдерживая улыбку. Ким закатила глаза и поспешила на выход, а лорд направился к камину. Ему нравилось завтракать не в столовой, а у огня в собственной спальне, но с тех пор, как в его доме появилась Кимберли, Шиай наотрез отказывался передвигаться по замку без лишней необходимости. Время от времени он все же выходил из своей комнаты и тогда едва ли не бегом преодолевал расстояния. Боялся. И как ему объяснить, что в страхе нет смысла? Впрочем, может быть, и есть… Ревердан совсем мало знал Ким, и не уверен, что она не сделает что-то плохое по неосторожности. Даже отпуская Кимберли в город, он отправляет за ней крошечное подслушивающее заклинание, чтобы в случае чего успеть заглушить ее крик.

Темный лорд открыл портал на кухню, притянул к себе из шкафов свежий хлеб, испеченный Шиаем ночью, салатные листья, а из холодильного шкафа варено-копченое мясо и сыр. Слуга обычно готовил завтрак для него, но сегодня почему-то не стал. Ревердан, на правах хозяина, мог бы его оштрафовать или уволить, но они оба знали, что он этого не сделает. Их сотрудничество давно построено на доверии — Ревердан хорошо и вовремя платит, а Шиай исполняет свои обязанности настолько, насколько может. Такие проступки, как сегодня, случались нечасто.

— Ну хоть чаю мне завари! — возмутился лорд, жуя вот уже второй бутерброд всухомятку.

Слуга, конечно же, не услышал, и только потом Ревердан узнал почему.

Позавтракав, мужчина отправился на улицу, чтобы еще раз взглянуть на украшения, но стоило выйти за порог, как застыл в недоумении.

За забором столпились взрослые и дети. Не меньше полусотни зевак обсуждали то, каким красивым стал замок, и что “сам Снежный дедушка простил чернокнижника”. В последнем люди были уверены твердо. Ведь как? Снежный дедушка ежегодно украшал весь Гомер, но никогда замок Темного лорда.

Шиай и стражи, как могли, пытались убедить горожан разойтись по домам. Слуга топал ногами и угрожал карами небесными, стражи трясли в воздухе мечами, лязгали кандалы — Сивил и Варик пугали ими, но никогда бы не применили к людям.

— Что происходит? — вопрос заданный ровным спокойным голосом испугал непрошенных гостей больше, чем оружие в руках стражников.

Дети попрятались за материнские юбки, а вперед вышел одноглазый старик в драной шапке, закрывающей половину его лица.

— Вас простил даже бог зимы, мой господин, — начал он, но тут же со всех сторон на него зашикали. — Мы пришли сюда, чтобы сказать — мы не держим на вас обиды.

— Хорошо, — кивнул Ревердан. — Напомните, за что вы на меня держали обиду?

Одноглазый переглянулся со стоящим рядом бородатым мужиком, и тот пожал плечами.

— Ну как же, все ведь знают, что вы…

— Вы деревню погубили! — взвизгнула какая-то женщина из толпы. — И я вас не прощу!

Выкрикув это, женщина демонстративно развернулась и быстро потопала в сторону города. Лорд вскинул брови — его каждый раз обвиняли в чем-то новом. Сегодня вот в том, что он погубил деревню. А недавно ему отправили письмо, в котором сообщали, что подданные не хотят видеть его правителем, потому что он заселил озеро кикиморами. Или вот, например, два года назад был случай — маленькая девочка, увидев чернокнижника у ателье, сказала, что ее мама его не любит за то, что он когда-то давно, когда ее саму еще на свете не существовало, выстроил стену между Рейевиком и остальным миром, и именно поэтому им теперь не хватает еды. Тогда Ревердан пришел к матери этой девочки, и выяснилось, что еды было вдоволь — просто женщина не кормила свою дочь, чтобы та не растолстела, иначе ее бы никто не взял замуж. Множество разных обвинений и проклятий он слышал в свой адрес, да так часто, что уже устал от них.

— В последний день недели в замке будет Снежный бал, — крикнул лорд громко, чтобы каждый услышал. — Приглашены все желающие, ворота будут открыты.

Развернулся и ушел, взглядом поманив за собой Шиая. Черный маг не был уверен, что хоть кто-то придет на праздник, но пусть люди знают, что он им не враг.

— Хозяин, — Шиай догнал лорда у входа. — Но вы ведь говорили, чтобы я разослал приглашения? Как подготовить праздник на неизвестное количество гостей?

— Пусть вино льется рекой и столы ломятся от закусок, а места для танцев хватит всем. Я временно уберу стену между Большим и Малым бальными залами.

— А если кто-то из этих, — слуга опасливо обернулся, — решит вас убить?

— Ты это серьезно? — Ревердан взглянул на Шиая так, что старик икнул от испуга. — Кто в здравом уме мог придумать способ убить меня?

Слуга прищурился:

— Вы совсем бессмертны?

— Совсем, — ответил лорд, порталом уходя в библиотеку.

И уже там, расположившись за столом, вспомнил слова своего учителя:

— Ты не бессмертен, мой мальчик, как бы сильно тебе ни хотелось в этом заблуждаться. Жизнь в тебе поддерживается магией, не станет ее — не станет и жизни.

Он и сам не раз думал вернуть магию Ассону, но каждый раз убеждал себя в том, что миру она не нужна, что Мировой Совет не оставит попыток и будет продолжать экспериментировать с резервами. Но теперь Ревердан понимал, что он просто боялся. Боялся, что не успеет остановить поток магии, что она выльется в пространство полностью и опустошит его до последней капли. Тогда он умрет. Тогда его люди начнут голодать, болеть, умирать один за другим, и на Севере не останется ничего, кроме вечного холода, бескрайних пустошей и гор. Нет, Ревердан не посмел бы рискнуть королевством в надежде, что Мировой Совет понял свою ошибку.

Чернокнижник стянул плащ, отбросил его в