Бывшие, или У любви другие планы - Татьяна Серганова

— Но я должна с ним поговорить, объяснить всё.

— Торнтон отлично с этим справится.

— Леонард? — я выразительно взглянула на Корвила. — Нет, ему я не могу доверить столь щекотливый вопрос.

— Другого варианта нет. Завтра сразу после дуэли мы отправляемся к порталу, ведущему в Академию, оттуда через второй портал в Сангориа. Так быстрее. Твои вещи ведь были упакованы к свадьбе с виконтом, значит особой сложности не возникнет. В любом случае, я могу тебе купить новые. Теперь-то у меня деньги есть.

А когда-то нам с трудом хватило денег на комнатку в постоялом дворе. Часть пришлось отложить для портала. И жалкие гроши на еду. Но тогда я не думала о деньгах, наивно веря в будущее.

— Если ты согласишься, конечно, — закончил Архольд.

Я потёрла виски.

Тут был подвох. Я нутром чуяла, что во всём этом был подвох, но никак не могла понять, где именно. Жизнь Эйдана висела на волоске, и времени торговаться не было.

— Ну же, Сэм. Не затягивай с ответом. Мне еще надо выспаться и подготовиться к дуэли.

Торопит. Специально торопит, не давая хорошенько подумать и всё взвесить.

— Откуда я знаю, что ты действительно договорился с Лео? Вдруг это твоя очередная ложь? — быстро спросила у него.

— Я не лгу. И магическая клятва это подтвердит.

— Что? — во рту пересохло, и я с трудом смогла сглотнуть. — Что ты сказал?

— А что ты хотела, Сэм, — криво усмехнулся он. — Брак штука сложная, подводных камней много. Вот мы и заключим с тобой магическую клятву, нарушить которую никто из нас не сможет. Ты даже внесёшь в неё пункт о запрете домогательств с моей стороны.

— Но магическая клятва…

Опасна. Нерушима. Вечна, если не оговорено иное.

— Я должен знать, что не зря завтра буду подставлять свою шкуру, Сэм, — жестко перебил меня Архольд. — Либо клятва и год в роли моей супруги, либо дуэль, исход которой ты знаешь.

— Это жестоко.

— Это жизнь, Сэм.

Я прикрыла глаза ладонью, и покрывало вновь сползло, обнажая на этот раз не только плечи, но и спину. Кровь стучала висках, и я физически чувствовала, как истекает время, а груз ответственности давит на плечи.

— Хорошо, — пробормотала едва слышно. — Хорошо, я согласна.

— Согласна?

Мне показалось или Архольд задержал дыхание, словно не веря в услышанное.

— Да.

— Клятва сейчас, Сэм.

Покорно кивнула и поднялась, придерживая ткань правой рукой, левую же протянула мужчине, ладонью вниз.

Корвил долго и внимательно смотрел на неё, продолжая сидеть.

Тук-тук-тук. Методично стучат пальцы по подлокотнику.

От хриплого едва слышного ругательства я вздрогнула, но осталась стоять. Это он придумал, он предложил.

— Надо же на что ты готова ради него, Сэм, — поднявшись, Архольд подошёл ближе, засунув руки в карманы брюк, в то время как моя рука всё ещё висела в воздухе, ожидая пожатия. — Какая любовь, какое самопожертвование. Это достойно восхищения. А что дальше, Сэм? Я должен растрогаться, пустить слезу и отпустить вас с миром, благословив на счастливую жизнь вдвоём?

Он не ждёт ответа, но я молчу, продолжая упрямо рассматривать пуговицы на его рубашке.

— Так вот, Сэм, не угадала! — рыкнул Корвил болезненно, и сердце сжалось от тревоги и непонятной тоски. — Ничего ты не поняла!

Доля секунды и мужчина неожиданно схватил меня за руку и накрыл другой рукой наше рукопожатие. Я вздрогнула от боли, когда Дерек произнёс Слово.

Древнее Слово клятвы, которую мы просили засвидетельствовать Великими.

Ветер бушевал вокруг нас, волосы больно били по лицу, а запястье словно пронзало иголками. Но я молчала, ожидая своей очереди.

Методично, упрямо и чётко Архольд произнёс своё обещание, не упуская ничего: спасение Эйдана; год, который начинает считаться с завтрашнего дня, по истечении которого я буду свободна; отказ от всякого рода домогательств с его стороны; неожиданное обещание заботиться, беречь и обращаться как с женой.

Его слова подхватил ветер, они звучали в моей голове, когда я, невзирая на шум и боль, давала свою клятву: остаться и прожить с ним этот год; быть верной, послушной женой, достойной древнего титула.

Я чувствовала, как крепко его рука сжимала мою, как его глаза неотрывно смотрели на меня, но сама поднять взгляд не решалась.

Заключительное Слово мы произносили вместе. Древняя клятва как итог этого безумного соглашения, отказаться от которого не сможет уже никто из нас.

Лишь были произнесены последние слова, как всё стихло, и я едва не упала. Дерек схватил меня за плечи, но я мягко высвободилась, возвращаясь к дивану. Сев, взглянула на ноющее запястье, на внутренней стороне которого была выжжена древним огнём печать Сына, как доказательство нашего договора.

— Воды? — голос Дерека доносился как из тумана.

— Нет. Открой, пожалуйста, дверь.

Герцог не задавал лишних вопросов, я слышала его шаги, заглушенные ворсом ковра, скрип двери, и вздрогнула от прохладного воздуха.

Дождь закончился.

— Мне пора идти, — поднимаясь, произнесла я. — Свои обязанности я выполнила.

Мужчина не останавливал, но неожиданно начал разговор.

— Сэм.

Я замираю, сжимая мягкую ткань пледа. Что еще ему нужно от меня?

— Теперь, когда ты знаешь, что Леонард не глядя может солгать и ввести в заблуждение, — Корвил странно сглотнул и продолжил, — что ты думаешь о том, что твой брат сказал тебе четыре года назад?

Как будто я не знала этого раньше.

— Ты думаешь, я ушла тогда, потому что поверила словам Лео? — едва слышно спросила у него.

— А разве не так?

Я молчала секунд тридцать. Повернулась к дивану, взяла в руки спящую сову, наслаждаясь мягкостью её перьев, вслушиваясь в биение крохотного сердечка, подошла ближе к выходу.

— Я никогда не верила словам, Дерек. Предпочитала судить по поступкам.

Его взгляд прожигал спину, но я так устала, что перестала реагировать.

Ветер вновь ворвался через открытую дверь и шторы парусами взвились над полом.

— А тогда, четыре года назад, я всё видела сама…

Покрывало упало вниз, но мне было всё равно, что я стою перед мужчиной совершенно обнажённая, что его тёмный взгляд блуждает по спине и ягодицам. Всего доли секунды, прежде чем я соединилась с телом птицы и с громким клёкотом устремилась прочь.

Прочь от мужчины, женой которого я должна быть целый год.

Я почти не помню дороги домой.