Лука и Огонь Жизни - Салман Рушди

— Пусть ваши головы распадутся на семь частей, как цветок базилика!

— Это так называемое проклятие аржаки, — объяснил Луке Никтопапа. — В Реальном Мире это звучит очень грозно, но для здешних чудовищных богинь оно абсолютно безвредно.

Лука плохо видел само сражение, но ему не хотелось просить спутников, чтобы его подняли повыше.

Над головами зрителей сверкали молнии, арена озарялась вспышками взрывов. В воздухе вились тучи бабочек и огромные стаи птиц, по-видимому тоже сражавшихся друг с другом.

— Тут схватились Милитта[4], лунная богиня древнего Шумера, и кровожадная Шочикетцаль, почитавшаяся ацтеками, — поведал Никтопапа. — Обеим не по нраву, что и та и другая появляются в сопровождении птиц и бабочек. Высшие существа предпочитают быть исключительными! Им подавай эксклюзив. Вот они и бросаются друг на друга, а их свиты дерутся между собой. Обычно ни одна не выходит победительницей из схватки и они освобождают место для более высокородных дам.

Римская богиня любви Венера проиграла одной из первых и, пошатываясь, покинула зал, на ходу прилаживая на место оторванные руки.

— Римские боги занимают довольно низкое общественное положение здесь, в Средоточии Магии, — перекрывая шум, прокричал Никтопапа. — Начать с того, что они бездомные. Их почитатели никогда не отводили им особого места, вроде Олимпа или Вальхаллы, так что, по сути, они просто бродяги. Всем известно, что они всего лишь подобия древнегреческих богов. А кому нужен второсортный ремейк, если есть полноценный оригинал?

В ответ Лука прокричал, что впервые слышит о какой-то иерархии в божественной среде.

— И кто же из них считается наивысшим? — спросил он. — Кто из забытых божеств?

— Могу сказать только, кто из них самый высокомерный, — прокричал Никтопапа. — Это, разумеется, египетские боги. В Битве Красавиц нередко побеждает богиня Хатхор.

На сей раз, однако, всех потеснила греческая Афродита Киприда. После того как вавилонская Иштар и Фрейя, предводительница валькирий, боровшиеся в грязи, повалились без чувств, признанный фаворит Хатхор, наделенная коровьими рогами, — оборотень вроде Жалди и ее сестер, только гораздо более могущественный, способный превращаться в облако или камень, — на сей раз совершила ошибку, став смоковницей, что позволило Афродите просто срубить ее топором. Итак, в финал вышла одна Киприда, которая направилась к огромному зеркалу, Верховному Арбитру Красоты, задала традиционный вопрос: «Свет мой, зеркальце, скажи…» — и услышала в ответ столь же традиционное: «Ты на свете всех милее…»

Победительница прошла сквозь толпу, раскланиваясь грациозно, но несколько принужденно. Когда она оказалась в нескольких шагах от Луки, тот заметил, что ее словно бы остекленевшие глаза устремлены в бесконечность. Неудивительно, что она не может видеть никого из Реального Мира, подумал он. Ведь она видит только себя.

Он оглянулся в поисках Сорайи, но она исчезла.

— Ей, наверно, наскучило это зрелище, — сказал Никтопапа. — Мы найдем ее снаружи.

На выходе из павильона он указал Луке на самые значительные персоны из числа зрителей. Там был шумеро-аккадский Хумбаба, нагой гигант, покрытый чешуей, с рогатой головой и лапами льва. Вместо хвоста у него извивалась живая змея с раздвоенным языком. Вот и пенис у него такой же, с любопытством отметил Лука. Надо же, пенис-змея, в жизни не видал ничего подобного.

Рядом с этим невиданным созданием шло стадо азиатских Баранцов, похожих на новорожденных ягнят, за исключением того, что вместо ног у них отрастали длинные мясистые корневища, клубни или корнеплоды двух видов, например батат и пастернак или что-нибудь в этом роде[5]. Бараньи котлетки с двумя видами овощного гарнира, подумал Лука. Ням-ням! Эти создания — просто ходячий обед!

Кроме всего прочего, там было еще несколько трехглавых троллей и множество разочарованных валькирий, которые надеялись, что в драке победит их повелительница Фрейя. «Ну-у, ла-адно, — переговаривались они на певучем, неспешном скандинавском наречии, — за-а-втра бу-у-дет и нам-м пра-а-здник!»

Сорайя поджидала спутников перед зарослями рододендронов и выглядела такой невинной, такой непохожей на саму себя, что Лука немедленно заподозрил подвох. Он уже собрался спросить, в чем дело, но передумал и сказал:

— Мы теряем время. Летим дальше?

— Давным-давно, — мечтательно проговорила Сорайя, — существовало индейское племя караоке. У них не было огня, и они так страдали от холода, что им было не до песен.

— Нашла время сказки рассказывать, — отмахнулся Лука, но Сорайя, не обратив на него внимания, продолжала:

— Некое божество по имени Экоарак сотворило огонь. — Она говорила нараспев мечтательным мелодичным сопрано, и Лука был вынужден признать, что голос у нее очень красивый, совсем как у его матери. Слушать ее было приятно. — На всякий случай он спрятал огонь в музыкальную шкатулку и отдал на хранение двум старым ведьмам, наказав им всеми силами скрывать огонь от караоке…

— Надеюсь, что в этом кроется какой-то смысл, — довольно грубо прервал ее Лука, но Хам-Султанша только улыбнулась, ведь это замечание было вполне в духе Выдрии.

— Койот вызвался похитить огонь, — продолжала она.

Пес Медведь оживился.

— Это рассказ про храброго пса из прерий? — с надеждой спросил он.

Сорайя и его не удостоила ответом.

— Он призвал себе на помощь Льва, Большую Медведицу, Малую Медведицу, Волка, Белку и Лягушку. Они расположились поодиночке вдоль дороги между жилищем ведьм и селением караоке и принялись ждать. Койот велел одному индейцу-караоке пойти к ведьмам и напасть на них. Тот послушался и напал на жилище ведьм, которые тут же выскочили, каждая со своим помелом, и погнались за ним, прогоняя прочь. Койот, не теряя времени, заскочил в их хижину, носом открыл музыкальную шкатулку, выхватил оттуда горящую головню и кинулся прочь. Как только ведьмы увидели Койота с огнем, они тут же забыли про индейца и ринулись вдогонку за вором. Койот мчался быстрее ветра, а когда начал уставать, тут же передал горящую головню Льву. Тот добежал до Большой Медведицы и передал огонь ей. Она, в свою очередь, донесла головню до Малой Медведицы. Погоня продолжалась. Наконец головню проглотила Лягушка и нырнула в реку, куда за ней не могли последовать ведьмы, а затем выскочила на противоположный берег, выплюнула огонь на кучу сухого дерева посреди селения караоке. От пламени занялся большой костер, который весело запылал, поднимаясь чуть ли не до небес, и народ возрадовался. А пока ведьмы гнались за Койотом и его друзьями, индеец вернулся в их хижину и унес с собой музыкальную шкатулку. С тех пор в деревне караоке всегда было тепло и раздавалось пение, потому что музыкальная шкатулка не уставала играть популярные песни, которые были в ней записаны.