Бархатный капкан - Владимир Колычев

Машина мчалась под гору, сама по себе набирая скорость, вот она прошла нижнюю точку спуска и стремительно рванула вверх. Яна поддала «газу», не позволяя силе тяжести сожрать набранную скорость. Крутой подъем, затем короткий серпантин под пологим подъемом, рывок по прямой над морем. Эту дорогу к дому Яна окрестила «американскими горками», но сравнение не совсем верное. Ощущения сопоставимы, но в аттракционе состав движется по рельсам, путь заранее определен, а здесь — одно неосторожное движение руля, и машина рухнет под откос.

Ворота открылись, машина влетела во двор дома, остановилась возле самого крыльца. Но Яна выйти из нее не смогла. Ноги вдруг отказались повиноваться ей, руки словно прилипли к баранке. Только сейчас до нее дошло, насколько опасна дорога, ведущая к дому. Если вдруг рулевое управление откажет или тормоза, то шансов выжить у нее не будет. А отказать они могут, если кто-то очень этого захочет…

— Что с тобой? — встревоженно спросил Серж.

— А если я следующая? — выдавила она. — Сначала отец, потом Дик. Откуда я знаю, что он сам повесился?

— Думаешь, помогли?

— А вдруг?

— Ну, хорошо, я сейчас съезжу, узнаю. Я как-то не подумал. Он же один в камере был…

— Не надо никуда ехать, — Яна порывисто схватила Сержа за руку.

Он хоть и слабак, но все-таки мужчина, а ей сейчас нужна была хотя бы какая-то поддержка. Она боялась оставаться одна. Телохранители есть, но это не родные души. Тем более они подчинены Стасу. А Серж хоть и никчемный мужчина, но свой. И в постели она с ним была…

— К тебе гости! — кивнув на ворота, сказал он.

Во двор одна за другой въехали две машины. Стас пожаловал со своей свитой.

Яна кое-как выбралась из машины, на негнущихся ногах шагнула к нему. Стас оказался намного быстрей — подошел к ней темнее тучи, взял под руку и поцеловал в щеку.

— Крепись, девочка моя!

— Ты знаешь? — Яна едва сдержалась, чтобы не расплакаться у него на груди.

Как бы она сейчас хотела окропить жалобной слезой крепкое мужское плечо. Но Стас мог оказаться предателем. В этой жизни все мужчины предают ее, и она не должна забывать об этом.

— Да мне сказали…

— А если его убили?

За смертью Дика мог стоять сам Стас, и если так, то сейчас он будет отрицать ее версию убийства.

— Не исключено. — Стас даже не стал вилять.

— Кто мог его убить?

— Я дал команду, будем разбираться. Узнаем, кто дежурил в эту ночь, проверим этих людей. Если Дика убили, значит, все гораздо сложней, чем я думаю. Если его убили… Я попрошу тебя… Нет, я, пожалуй, потребую… Ты должна оставаться дома. Внутри охрана есть, надо выставить снаружи. Что-то не нравятся мне эти движения, — нахмуренно, с озадаченным видом сказал он.

— А если Дика не убивали? Если он сам?..

Яна не хотела, чтобы над ней кружил черный ворон. Ей нужно было успокоиться, а для этого следовало придерживаться утешительной версии.

— Может, и сам, — неуверенно кивнул Стас.

— Может, у Дика не было алиби?

— Ну, его видели на Железняка… Машину его видели возле дома.

— А его самого?

— Девчонка сказала, что Дик у нее был.

— А если соврала? Если она была в сговоре с Диком?

— Думаешь, у меня не было такой мысли? — усмехнулся Стас. — Была. И давили на нее… Может, еще надавить? Может, действительно сговор?

— Если это был сговор, то не только против него. Но и против меня. Его на кладбище, меня в тюрьму!

— Спокойно, девочка моя, спокойно. Все уже позади… Если Дик виноват, его уже нет. И тебе ничто не угрожает. Пока я с тобой, тебе ничто не угрожает…

— А если угрожает? А если Дика убили?.. Отца нет! Дика нет! — истерично взвыла она. — Ну почему так? Почему судьба меня прокляла!..

— У тебя стресс, тебе нужно успокоиться.

Стас обнял ее, повел в дом, но на крыльце Яна вырвалась.

— Ну почему все так хреново! — размахивая руками, заорала она.

— Возьми себя в руки, на тебя смотрят, — попытался приструнить ее Стас.

— Да плевать! Хреново мне! Понимаешь, хреново!

— Пожалуйста, без истерик! Потом сама жалеть будешь!

Он все-таки завел ее в дом. Там Яна снова попыталась вырваться, но Стас удержал ее. И еще в плечо ей вдруг вонзилась игла.

Засыпая, она подумала о том, что пришел ее смертный час. Сейчас Стас свяжет ее, сунет в багажник, вывезет к морю и…

Но проснулась она в каминном зале, на кожаном диване, в одежде. Никто не собирался ее топить на дне морском. Рядом в кресле сидел Серж, тихонько работал телевизор, пахло дорогим коньяком.

Парень смутился, когда она глянула на бутылку «Хеннесси», извинился за то, что взял выпивку без спроса. Но Яна и не собиралась его ругать. Она сама выпила, и ей снова захотелось спать. Да она и не пыталась взбодриться: сон спасал ее от страшной действительности, в которой она осталась без отца и мужа.

Яна отправилась в спальню, расправила постель, разделась. Она уже легла, когда позвонил Стас. Сначала он извинился за свою самодеятельность, а потом сказал, что, судя по всему, Дик сам полез в петлю. Только непонятно, зачем он это сделал. Стас был у его любовницы, разговаривал с ней, и она не подтвердила алиби Дика. Не мог он убить отца и не участвовал ни в каком сговоре.

А ведь Стас мог надавить на Валю, она бы отказалась от своих прежних показаний, и Дика можно было бы обвинить в гибели отца. Но Стас не пошел на подлость. Значит, ему можно доверять.

И Дик сам наложил на себя руки. В это также хотелось верить. Не желала Яна бояться киллерской пули. Впрочем, сейчас ей было все равно. Спать, спать…

Бизнес — понятие растяжимое. Причем на всю ширину Черного моря. От причала в Одесском порту до винного завода в Абхазии. Даже доля в цементном комбинате окрест Новороссийска у отца имелась. Гостиницы, рестораны, кафе — это само собой. И все это теперь принадлежало Яне.

В небольшом неприметном офисе в жилом секторе Лазурного находился центр паутины, откуда можно было дергать за ниточки единой сети. И люди работали там толковые, а главное, преданные отцу. Яна могла даже не вмешиваться в процесс управления, и без нее все шло своим чередом. Да она и особо и не вмешивалась. Организм солидный, прочный, но тонкой организации — одно неосторожное движение, и механизм заклинит. Во всяком случае, Яна всерьез так считала. Палки в колеса не совала, но за процессом следила, вникая в самую суть. Правда, в отцовский офис она не переезжала. Маленький там кабинет, неудобный, да и вид из окна не впечатлял. То ли дело кабинет в «Аэлите». Там она и заседала, время от времени наезжая в старый офис.