Девять смертных грехов. Часть вторая - Антон Дмитриевич Емельянов

Я же рухнул обратно на землю… И почти сразу откатился в сторону. На этот раз меня попытались пнуть сразу двое. Монашка и Морган. Кстати, насчет нашей учительницы — мне только что пришла в голову шикарная идея.

Глава 9

Свалка

— Начинаем последний раунд, — лейтенант Пачего обводил гордым взглядом забитый до отказа плац.

Понимаю его. К изначальным двенадцати отрядам добавилось еще восемь. Мне тоже можно было гордиться, ведь все новенькие пришли сюда, чтобы расправиться с нами. К счастью, среди них были только младшие офицеры.

Рядом сопели сестры Монтегю, Торопыга грыз ногти, даже не думая, как это не подходит его титулу, а вот виконт Фонтес, наоборот, собрался. Обычно скромный Чистюля выпятил вперед челюсть, словно бросая вызов всем вокруг.

— Счастливчик, ты уверен, что нам стоит идти до конца? — Хомяк, как обладатель сильнейшей чистоты в нашем отряде, лучше всех представлял, с чем уже скоро нам предстоит столкнуться. — Я даже не про травмы и раны. Перед генералом нас не посмеют убить. Но твоя ставка — разве тебе не жалко ста тысяч?

— Я планирую получить кое-что гораздо более важное, — ответил я, выжидая слова от де Наварры.

Пока, правда, продолжал говорить лейтенант Пачего, рассказывая о новых правилах:

— Вас двадцать отрядов, победит тот, кто к заходу солнца соберет больше всего флагов ваших противников. Поле боя — наш лес. Каждый зайдет в него со своей стороны, а потом — делайте что посчитаете нужным. Набранные раньше очки сгорают, остаются только ваши места, за первые три из которых я начислю слова победы. Их смысл в том, чтобы при столкновении с любым врагом вы могли не сражаться, а просто использовать слово, и противник выбывает. Если слово будет у каждой из сторон, то их воздействие сгорает. Когда и как использовать эту возможность, решайте сами. Третье место в прошлом зачете получает одно слово, второе — два, первое — три.

Лейтенант Пачего выдержал паузу, давая каждому из отрядов осознать новое правило и то, что за ним стоит.

— Мы можем сказать «паф», и три любых врага, даже с офицерами, склонят перед нами колени? — Торопыга удивленно обвел взглядом остальных.

— Если все будут сражаться со всеми, то этого даже может хватить до победы, — Сорока, молодой барон с севера королевства, до этого старавшийся держаться в тени, восторженно сверкнул глазами.

— Ха! — Монашка не выдержала и хмыкнула. Понимаю ее.

— Вы серьезно думаете, что армейские будут сражаться друг с другом до того, как разберутся с нами? — Пустышка поддержала сестру.

— Согласен, — кивнул я, — они в лучшем случае не объединятся, а просто будут нападать на нас по очереди. В том числе тоже используя слова. Так что в новом правиле нет никакой пользы для нас.

— Но почему? У нас три слова победы, у всех остальных гораздо меньше, — Торопыга не сдавался.

— И они будут использовать их против нас. Ни на кого больше их не потратят, и нам, чтобы не проиграть из-за этой мелочи, надо будет отвечать на их слова своими…

— То есть если все против нас, то наши три слова — это всего лишь возможность отменить чужие, не больше. Не оружие, а просто красивая обертка! — Торопыга был возмущен.

Я заметил, как лейтенант Пачего расплылся в улыбке. Кажется, кто-то радуется, что мы раскрыли подставу и поняли, что ничего не получили, прямо у него на глазах. Думает, что это ничего не изменит? Зря.

— Считайте, что ничего не изменилось. Готовимся действовать по старому плану. Пока… — подвел я итоги, и тут вперед шагнул сам генерал.

Наконец-то! Пришло время объявить приз, о котором мы говорили. И вот он уже сможет изменить правила игры — если, конечно, де Наварра не решит сэкономить.

— Бойцы! Гости второй армии! Рад видеть, как ваши тела пышут силой, как горит ваша чистота! Все это наполняет меня верой, что никакая скверна, никакая нежить никогда не смогут навредить королевству!

Генерал обвел взглядом стоящие перед ним ряды, и те взорвались.

— Хур-ра-а-а-а-а! — громогласный рев взлетел над лагерем.

Генерал выдержал паузу, давая крику угаснуть, и только тогда продолжил.

— Такие герои, как вы, достойны лучшего. Брони, мечей, артефактов, алхимии…. Командиров!

И снова «хурра» взлетело до небес. Все-таки де Наварра настоящий герцог, умеет выжать все из каждого момента.

— Я знаю, что вы и так покажете все, на что способны, — генерал продолжал. — Но в то же время, как заметил один мой маленький друг, негоже настоящим идальго просто так обнажать мечи друг на друга…

Монашка хихикнула.

— Поэтому я решил добавить достойный приз для нашего соревнования, — генерал словно специально понизил голос, и сотни людей на какое-то время перестали дышать, чтобы не пропустить ни слова. — Приз для лучшего отряда. Только для одного. Кто соберет больше всего флагов к моменту, как последний красный луч солнца коснется земли, получит возможность стать сильнее. Не артефакты, чья сила никогда не станет вашей. Не алхимию, которую не каждый может использовать на полную. А лучше! Вы получите целые сутки тренировок с моей дочерью, Луисой де Наварра, принцессой Астурийской. Она оценит ваш уровень, она направит ваш путь к новым вершинам, она, в конце концов, просто красавица, и кто откажется от такой приятной компании!

Генерал захохотал. Вслед за ним к смеху присоединились и все собравшиеся. А я… Я думал о Луисе. Я планирую победить, а значит, мы снова встретимся. Всего на день, но это будет интересно.

— На исходные! — по знаку лейтенанта Пачего к каждому отряду бросились гонцы, выдавая карту с точкой захода в лес. — Чем раньше вы придете на место, чем раньше окажетесь под кронами деревьев, тем раньше сможете начать дорогу к славе!

От топота сотен ног земля завибрировала, все торопились первыми занять лучшие позиции. И только мы не спешили. Зачем, если против нас окажутся все сразу? И тогда единственным шансом на победу было бы использовать эту же силу против них самих.

— Ждем? — Монашка остановилась на границе леса, когда мы все же дошагали до своей точки входа.

— Ждем, — кивнул я, оценивая перемещения отрядов врага духовным зрением.

— Думаешь, это может сработать? — Торопыга сжимал кулаки.

Я только улыбнулся.

* * *

— Чего они ждут? — лейтенант не выдержал и подошел к Морган.

Девушка даже улыбнулась его нетерпению. Думал, что лишил ее учеников даже шанса на победу, но забыл, что они не нищие бандиты, которых гонит вперед страх смерти. У отряда Счастливчика было немало недостатков, но выживать они умели. Как и сдерживать свои инстинкты.

— Они готовятся победить, — Морган могла бы сказать больше, но решила, что с Пачего бы стало предупредить кого-то в лесу.

— Расскажи мне, — девушка не заметила, как к ним подошел генерал де Наварра. — Если они, как ты сказала, готовятся победить, и я разрешу своей дочери провести с ними целый день, хотелось бы узнать побольше об этих наглецах.

Генерал добродушно улыбался, но Морган не обманывалась. Перед ней стоял гранд королевства, настоящий монстр, который в случае чего не остановится ни перед какими правилами. И злить его лишний раз она не собиралась.

— Они поняли, что ваши бойцы на них очень обижены, а значит, заключат временный союз. Никаких нападений и борьбы за приз, пока не уничтожат чужаков.

— Это логично, — согласился генерал, а лейтенант Пачего покраснел.

— Поэтому Счастливчик приказал своим ждать. Если повезет, и вашим отрядам хватит терпения, его люди зайдут в лес только на последних минутах, чтобы быстро набрать флаги на заранее замеченных слабых отрядах. Если вы обратили внимание, то они довольно громко обсуждали, как новые слова не дают им никакого преимущества…

— Да, — Пачего не заметил, как случайно ответил за генерала, но тот, к счастью, не придал этому значения.

— Чушь. Если дойдет до последнего рывка, они будут тратить их направо и налево.

— Я обратил внимание, что Счастливчик неплохо ориентируется в движениях чистоты. Если бы не его уровень идальго, сказал бы, что у него есть духовное зрение, — продолжил генерал.

— Это так, — согласилась Морган. — И поэтому они не пойдут вслепую. Зная конфигурацию отрядов второй армии, я бы на их месте выбрала самое укрепленное