Полное блюдце секретов - Андрей Кивинов
Шрифт:
Интервал:
– Да, мы в курсе. Действительно горе. Передавать, пожалуй, ничего не надо, мы лучше потом заскочим. Он когда обещался ко двору?
– Понятия не имею.
– Да, вот еще, женщина к нему не приезжала? Такая, лет сорока, тоже коммерсантка?
– Да, была. он с ней и ушел.
– Мама-перемама, когда? Во сколько?
– Да с полчаса где-то.
– Полный модерн, Серега.
Из комнаты раздался женский голос:
– Олег, кто там? Не с почты?
– Нет, к Андрею. Он не сказал, куда пошел?
– Да женщину провожать, – откликнулись из комнаты.
– Куда провожать? На станцию? – уточнил мужчина.
– Да, он покороче дорогу ей покажет.
– А до станции как лучше добраться? – прервал супружье воркование Гончаров. – Мы залетные, здесь не были никогда.
Мужчина вышел на крыльцо:
– Вон по той дороге, прямо через лесопарк. Так быстрее всего.
– Поняли, мы где-нибудь через часок снова заскочим.
– Пожалуйста.
Паша с Музыкантом побежали к машине.
– Ты чувствуешь, да? Просекаешь тему? – на бегу спросил Гончаров.
– Еще бы, только, боюсь, мы припозднились. За полчаса можно придушить подругу, закопать, снова откопать, снопа придушить и снова закопать.
– Да, если рытье земли становится приданием. Но ты учти, он же не сразу приступит.
Музыкант с места взял в галоп. В УЛЗике что-то надрывно начали постукивать и постанывать.
– Техника, мать их. Заглохнем сейчас где-нибудь под березой Всеволожского лесопарка. Куда поедем-то?
– Давай по этому парколесу, то есть наоборот. До станции вряд ли ребятки дошли. Что он ее, под поезд кидать собрался? А лес самое то. Для деловых разговоров. Поговорили, поцеловались – и за дело. Бандиты не зря сюда на свои «стрелки» ездят.
От основной дорожки лесопарка в разные стороны разбегались живописные тропинки.
Лабиринт. Налево пойдешь – труп бандита найдешь, направо пойдешь сгоревшую «тачку» найдешь, прямо пойдешь – «глухаря» найдешь.
Музыкант выбрал самую широкую, чтоб вписаться УАЗИКОМ.
Гуляющей публики в лесопарке не наблюдалось. Навстречу попались лишь две старушки, бредущие под руку по главной аллее.
– Вчера она была одета в белое платье, смотри внимательнее. Может, еще болтают.
– Сомневаюсь. Если нам повезет, это будет такая натяжка сюжета…
– А ты веришь в хэппи-энд?
– Да не очень. Вон, гляди, что-то белое. Ух, черт! Какой же идиот повесил в этой глухомани рекламу «Херши»?
– «Союзконтракт». Наверное, специально для грибников и бандитов. Если хорошо поискать, можно найти и коммерческий киоск.
УАЗик прыгал по кочкам, рискуя оставить на тропинке колеса. Вскоре машина уперлась в траншею с водой.
– Все, приплыли. Обломись, старуха, мы на корабле. Тут даже не развернуться.
– Зря мы с главной аллеи свернули. Надо было через весь парк махануть. Закрывай машину, пробежимся пешком. Оно и лучше, не так громко, как на «тачке». Если ты, конечно, не гудишь, когда бегаешь.
Музыкант выпрыгнул из УАЗика, хлопнул дверью, и опера, перепрыгивая через кусты и кочки, понеслись к главной аллее.
– И снова копыта, как сердце, стучат!
– Это ты про себя?
– Нет, это я про тебя!
Викулов, обладающий природным слухом, натренированным на той же виолончели, услышал крик первым.
– Баба, век свободы не видать! Баба орет!
– Я ничего не слышал.
– Туда! – Серега указал направление пальцем. – Скорее, бляха! И не греми так костями, я ничего не слышу.
Крик повторился. Теперь его расслышал и Паша.
Они добавили газу, ломая ветки и не обращая внимание на полное отсутствие дороги.
О подточенной никотином дыхалке старались не вспоминать.
– Зараза, ведь потом скажут, что мы взяли его чисто случайно!
– Мы его еще не взяли, – хрипел задыхающийся Музыкант. – Гляди, опять реклама!..
Опера увидели их в глубокой воронке, оставшейся со времен войны. Воронка обросла папоротником и высокой травой.
Зрелище могло быть прекрасной иллюстрацией к замечательным стихам: «Вдруг какой-то паучок нашу муху в уголок. Поволок…». Человек же развращенный решил бы, что кто-то занимается любовью. Правда, руки Людмилы Ивановны не обнимали с нежностью талию партнера, а судорожно цеплялись за его рубашку. Партнер же самозабвенно душил бедную даму.
«Душит от всей души», – усмехнулся про себя Гончаров.
Музыкант на каламбуры времени не тратил. Вспорхнув невесомым слоном с края воронки в ее недра и получив дополнительное ускорение от земного притяжения, он со всего размаха врезал своей кроссовкой в бок сожителя.
– Ну, чего ты пристал к женщине, бачок сливной, видишь, она не хочет?!
Сожитель – муж рухнул на бок, но довольно быстро поднялся, кинул лихорадочный взгляд на невесть откуда появившихся ментов и на четвереньках пополз из воронки.
– Паша, займись тетенькой, а я с товарищем побазарю.
Паша был, конечно, не против оказать женщине первую помощь – святой долг человека и паро… о, милиционера.
Музыкант двумя мощными прыжками выбрался из воронки и вторично сбил с ног несостоявшегося душителя-любовника.
– Под маньяка, значит, закосил? Хитрый мальчишка, обмануть хотел. Давай ручонки-то, чего прячешь?
Сожитель ручонки не прятал, а протирал ими глаза, потому как после второго Серегиного удара он пропахал лицом лесной грунт. В ответ он лопотал что-то вроде: «Вы ничего не докажете».
– Да уж, конечно. – Музыкант покрутил перед лицом наручниками. – Проведешь ночку с Владом Сташевским, сам все расскажешь.
Муж-сожитель истолковал эту фразу несколько превратно, решив, что опер слегка спятил от лесного воздуха.
Паша выполнял свою миссию не менее успешно. Он уже привел Людмилу Ивановну в чувство, и сейчас она растирала шею, кашляла, сплевывала в траву всякую гадость и ревела. Гончарову некогда было ждать ее окончательного выздоровления.
– Что было в клоуне?
– В каком клоуне? – продолжая кашлять, спросила Людмила Ивановна.
– Ну, в таком, в кукольном… Который на стенке стоял?
– Не знаю, кто там у вас на стенке стоял, а вот того точно надо к стенке поставить…
Женщина показала на Андрюшу.
– Погодите, вы ведь тоже поняли, что это не маньяк, верно? После того как вчера побывали в квартире?
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!