Моя прекрасная повариха - Лариса Петровичева

– Не в этом дело. Почему именно сейчас? Почему именно Келлеман для практики? Это маленький городок вдали от основных путей, здесь ничего нет…

– Кроме твоей стряпни, – улыбнулся Фьярви, сжал мои пальцы, и я подумала, что у него сильные руки: сильные и в то же время очень осторожные. Ими можно было держать боевой молот, вытягивать из бездны Глубинного червя и…

– Если он хотел возобновить отношения, то почему не поехал за мной сразу? – спросила я. – Все эльфы знают, что я сбежала из Благословенного края и разрушила свой брак – но почему-то Эвентин приехал именно сейчас.

Фьярви нахмурился.

– Подозреваешь какую-то дрянь?

Я кивнула.

– Честно говоря, да. Я не верю ни одному жителю Благословенного края.

Фьярви покосился на часы: половина второго. Скоро обед, в столовую придет Орочья Десятка, и, кажется, гранд-майор Сардан в очередной раз сможет нам пригодиться. Как хорошо, что я на всякий случай отправила в духовку баклажанные лодки, которые несли на борту мясной фарш с помидорами, перцем и луком!

– Сардан, – произнес Фьярви, и я снова кивнула.

– Да. Как думаешь, смогут орки организовать слежку за Эвентином?

Фьярви расплылся в улыбке.

– Еще как смогут! А бургомистр им поможет. Новый врач ему тут ни с какого бока не встрял.

– Кстати, почему? – осведомилась я, и Фьярви усмехнулся.

– Делиться доходами не захочет.

Это верно: ни один эльф добровольно не отдаст того, что приплыло ему в руки, особенно, если приплыли деньги. Я вздохнула.

– Мне пора, Фьярви. Сейчас будут накрывать обед.

Взгляд Фьярви сделался теплым и мечтательным, словно он вдруг придумал что-то хорошее.

– Не уезжай сегодня после ужина, – предложил он. – Есть у меня кое-какой план.

Фьярви

Сардан расправился с третьей баклажанной лодкой, откинулся на спинку стула и с довольной улыбкой признался:

– Я бы таких сотню съел. Да, парни?

Орочья Десятка, которая доедала баклажаны, дружно кивнула. Сардан промокнул губы салфеткой, кивнул домовому, который принялся убирать пустые тарелки, и осведомился:

– Так чем помочь, дружище? Сам знаешь, для тебя и госпожи Азоры мы все сделаем.

Я невольно вспомнил, как Азора смотрела на меня, когда говорила о том, что она моя жена, и в груди невольно разлилось тепло. Нет, все-таки у нас не фиктивный брак! На поддельного мужа не будут смотреть с такой горячей искренностью. И это была не просто благодарность. Если бы дело было только в том, чтобы сказать мне спасибо за мою доброту, мы бы не спали в разных кроватях.

Кажется, Азора уже приняла решение – и мне нельзя было теряться.

– В Келлеман сегодня приехал некто Эвентин Келлиан, эльф из Благословенного края, – сообщил я, и орки заинтересованно придвинулись ко мне. – Он собирается открыть здесь детскую клинику, но есть опасения, что он тут не за этим. У него другие планы, и надо понять, какие именно.

Сардан понимающе качнул головой. Золотые колечки в ушах мягко зашелестели.

– Эвентин Келлиан, говоришь? Хорошо, спрошу у полковника, может, что-то было по дипломатической линии. Слежку тут особенно не получится назначить, сам знаешь, мы ребята видные. Советую Гарви Хатчисона. Хочешь, даже поговорю с ним, нам сейчас как раз в сторону его конторы.

Гарви Хатчисон официально был ростовщиком и хозяином ломбарда – но весь город знал, что он промышляет не самыми достойными делишками. До скупки краденого, конечно, не доходило. Келлеман маленький город, и сбывать в ломбарде то, что украли у соседа, стал бы только дурак, а Гарви им не был. Но из его дверей выходили такие физиономии, что было ясно: добром там не пахнет.

– Что с ним не так, с этим твоим Келлианом? – спросил Сардан. Я не стал рассказывать о том, что этот эльф первая любовь моей жены и очень даже не против возобновить отношения – сочувствие орков именно в этой области мне было ни к чему.

– Азора знала его еще в Благословенном краю, – ответил я. – И сейчас ей кажется подозрительным, что старый знакомец пожаловал к нам. И легенда у него какая-то странная. Ну какая тут может быть детская клиника на весь регион? Ее в Антавине надо открывать, или хотя бы в Хантмуне, там сосновый заповедник. А у нас что? Грязь по колено.

Сардан понимающе кивнул.

– И правда, странное предложение. Ладно, посмотрим, понаблюдаем. К Хатчисону я зайду, он мне должен услугу, будет отрабатывать. Госпоже Азоре наше почтение!

Мы обменялись рукопожатием, орки отправились и дальше нести нелегкую службу, а домовые принялись за уборку столовой. Из кухни выглянула Азора, и я удивленно отметил, что она побледнела. Шрам на щеке налился розовым, под глазами легли тени – Азора выглядела очень больной.

Да что такое? Час назад все было хорошо!

– Все хорошо? – я встревоженно подошел к ней, взял за руку и удивился еще сильнее: рука была такой горячей, словно в Азоре вдруг пробудилась драконья кровь.

– Да, – кивнула она: было видно, что Азора старается бодриться. – Ты поговорил с орками?

– Поговорил. Сардан сказал, что организует наблюдение и поговорит с полковником…

Глаза Азоры вдруг закатились под веки, она качнулась и мягко поползла по дверному косяку на пол. Я подхватил ее, домовые бросились на помощь, тут и Дархан подоспел: мы отнесли Азору в мой кабинет, уложили на диванчике, и я внезапно обнаружил, что мечусь, как ошпаренный.

Что с ней?

Она заболела?

А если она умрет?

Что я тогда буду делать? Как мир вообще сможет быть без нее?

Азора пришла в себя – посеревшие губы дрогнули, и я услышал:

– Фьярви, там… на кухне… ужин…

– Да бесы с ним, у Морави поужинают, – выдохнул я, рухнув на пол рядом с диваном и сжав ее руку. Дархан поднес воды, Азора сделала крошечный глоток, и я подумал, что если во всем виноват этот эльфийский докторишка, то я сниму с него шкуру и буду в ней запекать каштаны. – Что случилось?

Азора не ответила. Страх окутывал меня все плотнее. Что, если это одна из тех болезней, от которых эльфы сгорают за несколько часов? Вроде бы их извели, но вдруг это такой случай? Дархан почти бегом покинул кабинет, бросив через плечо:

– Я за доктором!

Заглянула одна из горничных, ойкнула и вскоре вернулась с Глорией. Девочка бросилась к матери – не плача, не причитая, я даже удивился ее серьезности. Глории было страшно, я видел, но она как-то умудрялась не реветь.

– Мамочка? Мама!

– Я не знаю, что с ней, – ответил я, чувствуя себя маленьким, беспомощным и ненужным. Глория нахмурилась, и я понял, что она пытается разбудить свою магию, чтобы спасти Азору – через несколько мгновений девочка посмотрела на меня, дрожа от страха, и всхлипнула: